Рюдигер чувствовал лишь нарастающее желание уничтожить всех находящихся рядом с ним. Неважно, как он это сделает, клинком, голыми руками, или просто перегрызет горло нагло ухмыляющемуся верзиле стражнику. Они все умрут, потому что пришло его время! Как умер жалкий человечишка, заключивший его в камень, словно в тюрьму и возомнивший себя великим магом, как умерли многие другие, поверившие, что смогут обуздать и подчинить себе его, бывшего когда-то хозяином многих далеких миров…
Тысячилетиями сдерживаемая боль и ярость наконец вырвутся наружу и затопят кровью этот мир!
Взбунтовавшийся узник резко остановился и тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, стучавших в виски. «Они должны умереть! Убей, и мы оба обретем свободу!». Рюдигер с удивлением прислушался к голосу в своей голове и неожиданно заметил лучников, взявших его на прицел с двух сторон. Серебрянные стрелы натянули тетиву, готовые по команде поразить пленника. Однако глава Воинов Света не торопился с приказом, внимательно следя за вырвавшимся на свободу вампиром.
Рюдигер по-прежнему не двигался с места, правильно оценив угрожающую ему смертельную опасность. Странная сила настойчиво толкала его вперед, но юноша заупрямился. Кто-то пытается навязать ему свою волю, играет с ним! На безымянном пальце блеснуло проклятое кольцо, и он вспомнил слова магистра о том, что подобные ему бессильны против силы, заключенной в кровавом рубине. Полулюди-полумонстры по презрительному выражению Амальрика слишком легкая добыча для древнего зла. Он снова ощутил прилив ярости, но это уже была его ярость и его гнев:
— Моя душа не постоялый двор, выметайся ко всем чертям!
Невыносимая боль раскаленной иглой вонзилась в виски, словно шпоры в бока коня, в глазах резко потемнело. Похоже, нечисть наказывает его за упрямство. Да лучше он сдохнет на месте, чем подчинится этой твари. Он докажет, что ничуть не хуже обычных людей. Его имя фон Шлотерштайн, а это много значит! В тот же миг новый приступ заставил его опуститься на колени. Невидимый палач словно вбивал гвозди прямо в мозг. Из глаз полились слезы, каждый вздох отзывался болью. Уронив меч, он схватился за висевший на шее крест. Прикосновение обожгло пальцы, но вселило уверенность в то, что тело все еще принадлежит ему. В памяти вдруг всплыли слова молитвы:
— Да воскреснет Бог, да расточатся врази Его…
Непослушными губами он принялся твердить знакомые с детства слова, и страшная боль неожиданно отступила прочь, словно приливная волна от берега. Непонятное наваждение исчезло, он снова стал самим собой.
Рюдигер с усилием стащил с пальца кольцо и с размаху швырнул его на каменные плиты. В запале он хотел раздавить его сапогом, словно мерзкое насекомое. Но перстень, словно живой, откатился к ногам магистра, и тот проворно поднял его.
Подбежавшие по приказу магистра воины обезоружили его, но Рюдигер больше не пытался сопротивляться. Только что он выиграл едва ли не самый важный бой в своей жизни, и теперь на него навалилась смертельная усталость.
Магистр и советник смело подошли побдлиже, разглядывая вампира, с равнодушным видом стоящего в окружении десятка стражников.
— Мы чуть не погибли, — Людвиг фон Мирбах недовольно поджал губы. — Зачем было так рисковать!
Амальрик уже опомнился от пережитого страха и презрительно усмехнулся:
— Какой глупец додумался обратить их в христианство! Теперь его остается только прикончить! Хотя, нет, он еще может пригодиться. Эти твари слишком долго подыхают, это делает их бесценными для магических обрядов! Легкая смерть этим соплякам не светит. Для начала пусть вспомнит, кто он на самом деле! Отведите их в подземелье, охраняйте получше и не давайте еды.
Глава 20 Похищенный узник
В небольшой камере было темно, и Рюг не заметив низкого потолка, тут же заработал хорошую шишку.
— Для гномов что ли тюрьму делали! — выругался он, вызвав улыбку друга. Вдруг Важек серьезно обратился к нему:
— Рюг, прочитай молитву!
Он искренне удивился:
— Для чего и какую?
— Любую и поскорее! — нервно поторопил его Важек. Рюдигер пожал плечами, но согласился и прочитал вслух» Отче наш». Друг с облегчением вздохнул:
— Теперя я вижу, что это действительно ты! Эти надутые индюки неправильно истолковали книгу. Силы зла, заключенные в кольце, просто мечтают вырваться наружу, они думают, что обретут могущество, а на самом деле потеряют душу! Но как тебе удалось остаться самим собой?
Рюдигеру очень не хотелось это обсуждать, и он перевел разговор на другое:
— В горле пересохло, может воды нам все-таки дадут? Эй стража, мы хотим пить!
За дверью послышалась отборная ругань, затем в камеру просунули глиняный кувшин. Вода показалась им самым желанным напитком на свете. В полумраке подземелья было трудно различать друг друга. Важек сидел, печально наклонив голову и обхватив колени руками. Рюг попытался улечься на жестких досках. Голова еще болела, рана в плече почти затянулась, но еще напоминала о себе ноющей болью.
— Выберемся отсюда, и я тебя за руку отведу в Королевскую Академию! А то твоя тяга к знаниям становится опасной для моего здоровья! — съехидничал вампир.
— Ты еще надеешься отсюда выбраться? — грустно поинтересовался Важек. — Интересно, ребятам удалось сбежать?
— Я думаю, с ними все в порядке. Яр в лесу не новичок, не пропадут! Ты слышал, что уныние тяжкий грех, давай не вешать нос!
Яромир с Римаром сумели уйти от погони. Их посчитали утонувшими в реке, куда они спрыгнули с крепостной стены. Но пока отряд черных воинов прочесывал лесок вдоль берега, парни дрожали от холода в каменной нише под водопадом. Потом они шли напролом через лес, разводить костер боялись. На следующий день они вышли к ближайшей деревушке.
Уже прошла неделя с отъезда Рюга, и Лиза не находила себе места. Днем еще ничего, а ночью подступала тоска, до того острая и страшная, что хотелось завыть или зарыдать в голос. Она спала в обнимку с его подушкой. Лизе казалось, что та еще сохранила часть его тепла и запах волос. Плакать она боялась.
Бабушка Настя всегда говорила, что не годится зря слезы лить по живому. И думать надо только о хорошем. Например, о том, как выбежит ему навстречу, как серые глаза утонут в синих, как он внесет ее в дом на руках. А одежда будет пахнуть дорожным ветром и дымом ночных костров, и все ее страхи растают от любимого голоса и сильных рук. На какое-то мгновение ей стало легче. Но в глубине души она чувствовала, что ангел-хранитель на миг отвернулся, и Рюдигер попал в беду. А она даже не знает, что или кто ему угрожает.
Наконец она решила, что в одиночку ей не справиться с ночными кошмарами. Она бы с удовольствием навестила Дарину. Дочь хозяина таверны стала ей хорошей подругой. Но роман Дарины с Иваром был в самом разгаре, она выглядела ужасно довольной, словно кошка, дорвавшаяся до горшка со сметаной. Обычно насмешливый и колючий, Ивар имел на удивление счастливый и глупый вид. Он целыми днями пропадал в «Полной Луне». Лиза даже стала задумываться, не подсыпала ли Дарина ему что-нибудь в еду, какое-нибудь зелье приворотное. Впрочем, нетрудно догадаться, на что можно приворожить вампира.
Сейчас ей было невыносимо видеть картину чужого счастья, и немного подумав, она решила навестить госпожу Магду. Повариха командовала на кухне, как капитан на корабле! Без раздумий отдавала приказы и награждала подзатыльниками поварят. Всюду витали вкусные запахи, настолько густые, что их кажется можно было резать ножом. Магда расцеловала девушку в обе щеки, крепко стиснув огромными ручищами, и увела ее с жаркой кухни в маленькую каморку. Здесь на низеньком столике стояла чернильница с гусиным пером и аккуратная стопка бумаг. Лиза вопросительно взглянула на них. Повариха махнула рукой.
— Счета с рынка, от лавочников, от мясника. Ну дочка, рассказывай, что за беда приключилась? Ведь у тебя на лице все написано!
По совету госпожи Магды Лиза отправилась к командиру королевских гвардейцев. Заглянув за тяжелую, украшенную затейливыми узорами дверь, она с удивлением увидела Яромира и Римара, стоящих по стойке смирно перед полковником. Выглядели они неважно. Она поглубже вздохнула и вошла в кабинет. Генрих фон Зальц с удивлением уставился на нее. Наконец он обрел дар речи и попросил Лизу не отвлекать его от дел государственной важности.