– Очень необычно, – пробормотал президент.

   Его что-то беспокоило, он пока не понимал, что именно. Взгляд Айка скользнул по детской площадке. С виду обычная песочница, в ней играют дети, вокруг неё, ровной шестиконечной звездой расположены площадки поменьше, с аккуратными белыми крашеными скамеечками, окружённые с наружной стороны невысокой бетонной стеной. На скамеечках сидят бабушки, кто-то присматривает за детьми, кто-то вяжет. С внешней стороны до самого верха стены насыпана земля, насыпь прикрыта дёрном, на ней устроены мини-клумбы из старых покрышек, засаженные яркими цветами, поверху – живая изгородь. Идиллическая мирная картина... Чуть в стороне автопарковка, тоже с трёх сторон обнесённая бетонной стеной, сейчас часть парковки занята несколькими легковушками, но смотрятся они на парковке как игрушечные, стена рассчитана явно на машины побольше, на грузовики с кузовом фургон. Снаружи стена обвалована наклонной насыпью, покрытой дёрном и засажена поверху живой изгородью.

   «Обвалована»... Сознание опытного генерала нашло нужное слово, и тут всё встало на свои места. Детская площадка в форме шестиконечной звезды... Что-то очень-очень знакомое по фотоснимкам разведки крутится в памяти... Вот оно! В угрожаемый период, в центре, там, где сейчас песочница – встанет радиолокатор наведения «Fan Song». На месте площадок со скамеечками для бабушек вытянутся к небу стройные оперённые тела ракет, как на тех снимках, что привозили фоторазведчики. Автопарковку займут армейские грузовики-фургоны, у красных они, кажется, называются странным термином «КУНГ». Никакая это не песочница, это подготовленная и замаскированная позиция дивизиона ЗРК SA-2! (C-75) И такие позиции разбросаны по периметру всего района.

   Президент ещё раз окинул опытным взглядом местность. Вот это да! Это не просто жилой район – это мощнейшая современная крепость, прикрывающая вход в судоходный канал. Конечно, те высотные дома снёсет первым же взрывом, но вот эти утопающие в зелени бетонные купола со стальными ставнями выстоят, ударная волна обогнёт их, оставив невредимыми, а ставни прикроют окна. И кто их знает, на сколько этажей под землю уходят защищённые сооружения под выступающими над землёй куполами? Под землёй здесь наверняка целая сеть заглублённых тоннелей – вон и характерная башня, такие он видел на строительстве метро в Киеве.

   На самом деле башня стояла на месте, с которого была начата постройка районного сточного коллектора, но воображение уже нарисовало президенту новую «линию Сталина».

   Крепость в угрожаемый период будет насыщена современными зенитными средствами, американские самолёты не смогут подлететь к шлюзу канала ближе, чем на 16 миль (30 км, примерная дальность первых вариантов ЗРК С-75)

   – Чёрт подери, – пробормотал Айк. – Если эти красные строят такие укрепрайоны в глубине страны, какие же крепости у них воздвигнуты на западной границе?

   И ведь с воздуха не разберёшь, одни клумбы, деревья, да живые изгороди! Только стоя рядом, можно разглядеть скрытые цветами и кустиками обваловки.

   Тем временем Иван Кузьмич, отведя в сторону Первого секретаря, рассказал ему об идее «архитектурной дезинформации», заложенной в планировку района.

   – Ландшафтный дизайн, значит? – ухмыльнулся Никита Сергеевич. – А что... Талантливая задумка. Поди там пойми, с воздуха, площадка это детская, или подготовленная позиция для ЗРК. Глядишь, и поостерегутся, и денег потратят всяко больше, чем детская площадка стоит. А уж если начнётся заваруха, гвоздить по городу так или иначе будут, цель стратегическая.

   Эйзенхауэр подошёл к Хрущёву, и вдруг задал неожиданный вопрос:

   – Господин Первый секретарь, а далеко ли отсюда до Урюпинска?

   – Километров триста, а что? – ответил Никита Сергеевич, донельзя удивлённый тем, что президент США вообще знает о существовании такого города, как Урюпинск.

   «Чёрт подери, где мы спалились? Может ему и про Мусохранск известно?» – мелькнула мысль в голове Первого секретаря.

   – А мы можем там побывать? – спросил Айк.

   – Э-э-э... Наш самолёт не сможет там приземлиться. Иван Кузьмич, там вообще хоть какая-то полоса есть? – спросил Хрущёв у Жегалина.

   – Если только на грунтовку садиться, – почесал затылок 1-й секретарь обкома. – Но это надо лететь на Ли-2...

   – Господин президент, если бы вы предупредили заранее. Мы бы подготовили вертолёт. На дирижабле получится слишком долго, а лететь на Ли-2 с посадкой на необорудованную полосу – опасно, – объяснил Никита Сергеевич, гадая, какого чёрта понадобилось президенту в Урюпинске.

   – М-да... Жаль... К сожалению, я только сейчас вспомнил, – объяснил Айк, ничего, по сути не объяснив.

   – Почему бы вам не приехать в СССР ещё раз, уже как частному лицу, скажем, в следующем году? – предложил Хрущёв. – Вы уже не будете связаны столь жёстким графиком и сможете посмотреть много больше.

   – Гм! Хорошая идея! – согласился Эйзенхауэр. – Благодарю за приглашение, господин Первый секретарь.

   – У нас сейчас быстро развивается туризм, – подсказал Никита Сергеевич. – Кто угодно может приехать к нам, без специального приглашения, просто по туристической визе. Хотя Урюпинск – небольшой сельскохозяйственный центр, его нечасто посещают иностранные туристы...

   В Сталинграде семья президента разделилась. Эйзенхауэр с супругой, в сопровождении Хрущёва и Нины Петровны отправились в Иркутск, и затем в недавно построенную для проведения переговоров резиденцию. В Иркутске к ним присоединился Сергей Никитич Хрущёв. Его подключили в качестве переводчика на случай наиболее конфиденциальной беседы. Виктор Михайлович Суходрев, официальный переводчик Хрущёва, в число посвящённых не входил, а Сергей владел английским в достаточной степени, чтобы обеспечить взаимопонимание.

   Джон и Барбара Эйзенхауэр с детьми, в сопровождении Алексея Ивановича Аджубея и Юлии Леонидовны на время переговоров отправились в пионерский лагерь «Артек». К их удивлению, он больше напоминал не лагерь скаутов, а небольшой городок. Гостей провели по территории пионерского лагеря, показали жилые корпуса, школу, краеведческий музей, парки. Вместе с пионерами гости поднялись на гору Аю-Даг, фотографировали местные достопримечательности.

   Дети быстро находят общий язык между собой. Во время обеда кто-то из пионеров сказал:

   – А ещё у нас собирают пионерский спутник связи. Хотите посмотреть?

   – Спутник? – переспросил Дэвид. – Модель, наверное?

   – Нет, настоящий, с радиопередатчиком. Вот такой большой, – дети разводили руками, показывая размеры спутника.

   Гостей провели в помещение опытного пионерского конструкторского бюро. Там делегаты из нескольких пионерских коммун под руководством студентов МВТУ им. Баумана как раз заканчивали сборку «пионерского» спутника связи. Сборкой передатчика руководила очень серьёзная круглолицая девочка по имени Оксана.

   Дэвида, Энн и Сьюзанн переодели в белые халаты, закрыли волосы докторскими шапочками на резинке, и только после этого допустили в зону сборки. Здесь была идеальная чистота и строгий порядок. Все участники сборки были в таких же белых халатах и шапочках.

   – Сейчас мы собрали основной передатчик и установили его в корпус спутника. Там уже установлены аккумуляторы и солнечные батареи на корпусе, – рассказала Оксана. – Теперь мы будем собирать запасной передатчик. Хотите поучаствовать?

   – А можно? – удивился Дэвид.

   – Да, если обещаете соблюдать все правила.

   Правила оказались строгие. Сборка осуществлялась по заранее разработанному техпроцессу, под руководством технолога и с проверкой мастера ОТК после каждой операции. И технолог и мастер были такими же пионерами, но свои обязанности выполняли не хуже взрослых. Дэвиду и Энн вручили отвёртки, Сьюзанн, как самая младшая, соединяла разъёмы. Технолог зачитывал по техпроцессу, что нужно сделать – например, соединить тот или иной разъём, или установить плату в корпус передатчика. Оксана показывала, что именно и с чем соединить. Форма разъёмов не позволяла состыковать их неправильно. Основные платы передатчика уже были собраны, теперь из них собирались блоки, которые устанавливали в корпус. После выполнения очередной операции мастер ОТК проверял правильность сборки, и расписывался в журнале контроля, в длинной таблице, напротив строки выполненной операции. Работа шла медленно, зато исключались ошибки.