Но морковка выглядела очень аппетитно.

   – Я дам вам ещё одну пару подсказок, – сказал «Смит». – Вы опасаетесь, что чёрные вас сомнут, потому что вы находитесь в меньшинстве в собственной стране. Так станьте в ней большинством. Я видел, что у африканеров в обычае большие семьи.

   – Да, у меня, например, семеро детей, уже взрослые, – подтвердил Фервурд. – И я не один такой.

   – Да, и у того же ван Асперена четверо прекрасных детишек, – вспомнил «Смит». – Но вы – обеспеченный человек, известный политик. Ван Асперен тоже не самый бедный из фермеров. Могут ли африканеры-рабочие позволить себе такие же большие семьи? Я считаю, более разумно было бы принять государственную программу поощрения рождаемости для белых, обеспечивать большие семьи жильём, субсидируемым за государственный счёт.

   – Вы предлагаете нам ввести социализм? – удивился премьер-министр.

   – До социализма вам как до Луны пешком, – махнул рукой «Смит». – Пока у вас частная собственность на средства производства – это не социализм. Не путайте его с социальной поддержкой населения. И вообще – почитали бы уже труды классиков марксизма-ленинизма, чтобы хотя бы понимать, в чем отличия...

   Фервурд улыбнулся, видимо, представив себя читающим Ленина:

   – Ваша идея не лишена смысла. Но разве мы сможем угнаться за туземцами? Они же плодятся, как кролики!

   – А вот в этом вы сами виноваты, – усмехнулся «Смит».

   – Мы? – изумился премьер.

   – Вы, вы. Кто закрыл неграм доступ к образованию? Специалисты всего мира отмечают, что рождаемость падает там, где женщины получают доступ к образованию, особенно к высшему, и возможность реализации своих амбиций в профессиональной сфере. Поэтому, если хотите постепенно выровнять национальный состав страны, имеет смысл открыть чёрным, прежде всего женщинам, доступ к образованию, скажем, массово готовить из них медсестёр, врачей, учителей, секретарей, и в то же время стимулировать рождаемость в среде рабочего класса, я имею в виду рабочих-африканеров, прежде всего.

   Есть и ещё один способ быстро нарастить численность белого населения. Иммиграция из получающих сейчас независимость европейских колоний. Белое население сейчас вынуждено бежать оттуда в метрополию, где их никто с распростёртыми объятиями не ждёт. Чаще всего эти люди потеряли всё своё имущество, будучи вынуждены бросить его или продать за бесценок, и, в итоге, по возвращении в метрополию они оказываются на дне жизни. Если вы их примете, дадите им работу и небольшую сумму на первое время, для обустройства, в кредит под небольшой процент, они будут вам благодарны.

   – С иммиграцией мы уже пытались, – проворчал Фервурд. – Но европейцы воротили нос от апартхейда и к нам не поехали.

   – Так то – европейцы из Европы! – пояснил Смит. – Европейцы из бывших колоний, уж поверьте, относятся к неграм куда менее толерантно. Кстати, в странах Восточной Европы, и даже в СССР тоже есть люди, недовольные коммунизмом. Мы могли бы негласно договориться и выслать их в ЮАС.

   – Что-о-о?! – Фервурд снова изумился невероятной логике и изобретательности своего собеседника. – Вы предлагаете выслать к нам своих граждан? Из Советского Союза?

   – А почему нет? – пожал плечами «Смит». – В этом случае выиграют и СССР с восточноевропейскими соцстранами, избавившись, таким образом, от враждебно настроенных элементов, и ЮАС, который сможет резко нарастить число белого населения, причём с вашей точки зрения эти люди будут политически вполне благонадёжны – ведь они ненавидят коммунизм.

   – Вы – невероятный человек! – усмехнулся премьер-министр. – Никогда не думал, что беседа с коммунистом может оказаться настолько плодотворной.

   – Вам бы с Никитой Сергеичем поговорить, – улыбнулся «Смит». – Вот уж кто фонтанирует неожиданными идеями... Иногда такое выдаст, что вся страна в шоке, а как начинаем реализовывать, так оно и выходит, что лучшего решения и не придумать.

   – Гм... Ваши предложения настолько неожиданны, что дать ответ сразу я не могу, – признал Фервурд. – Но обещаю хорошенько над ними поразмыслить.

   – Как вам угодно, господин премьер, – согласился «Смит».

   Впереди показались здания Йоханнесбурга. Поездка подходила к концу. У «Смита» был на руках билет на самолёт в Лондон.

   – Сколько у вас времени до вылета? – спросил Фервурд.

   – Три часа.

   – Подбросим вас до аэропорта, – решил премьер, опустил перегородку и отдал распоряжение шофёру.

   – Я хотел упомянуть ещё один важный момент, – сказал «Смит». – Южная Африка имеет в экономике много прекрасных возможностей. Ваша страна очень богата всеми видами ресурсов. Но у вас есть одно важнейшее преимущество, которое вы пока не научились использовать.

   – Какое же?

   – Редкое сочетание высококвалифицированного менеджмента, хорошо обученных белых рабочих – специалистов высокой квалификации, и бескрайний резерв дешёвой, неквалифицированной рабочей силы – практически вся Африка, Южная, Восточная и Центральная готова будет подключиться к вашим экономическим проектам, если вы перестанете упираться, как бараны, в свой драгоценный апартхейд.

   Африка – огромный, богатейший, и труднодоступный континент – я имею в виду её центральные области. Европейцы грабят её уже не одну сотню лет, и сумели в основном только расковырять побережье. Более-менее углубились только англичане в Родезии и Кении, африканеры в ЮАС и бельгийцы в Конго.

   – Так севернее и нет ничего, Сахара, – пожал плечами Фервурд.

   – Кто знает, какие ещё богатства таит эта земля? – риторически спросил «Смит». – Их необходимо найти, разведать и использовать на благо всего человечества. Но их освоение сдерживается транспортными проблемами. Если эти проблемы решить, представьте себе, какие возможности могут открыться в этом случае. Особенно если учесть, что границы между государствами и колониями в Африке весьма условны.

   К примеру, как насчёт Трансафриканской железной дороги? От Кейптауна до Каира, возможно – с ответвлением на востоке в Кению и Танганьику, на западе – на Леопольдвилль, а оттуда возможно её продолжение на Дакар и Касабланку? А в перспективе – на Танжер и далее – паром, а в перспективе, возможно, и туннель в Европу, под Гибралтаром?

   Премьер осёкся, представив в уме карту Африки. У него перехватило дыхание. Только сейчас он понял, что весь предыдущий разговор, все эти рассуждения вокруг апартеида и признания хоумлендов прятали за собой главный вопрос. Трансафриканская дорога, как гигантская паутина, связала бы вместе центр и все окраины Африканского континента. Его поначалу смутила грандиозность проекта:

   – Да ну… Фантастика… вы представляете, какие капиталовложения потребует такое предприятие?

   – Скорее, какая нужна политическая воля, чтобы осуществить его наперекор прогнившей англо-сионистской клике, захватившей власть в ООН? – возразил «Смит». – Здесь нужны лидеры с железными яйцами. Из таких мне известны трое – вы, минхеер Фервурд, президент де Голль и советский Первый секретарь Хрущёв. При том, что подобный по масштабу проект железной дороги был реализован Российской империей в начале двадцатого века, Транссибирская магистраль, при худшем уровне развития техники.

   – Тысяча чертей… – выдохнул премьер-министр.

   – Что до капиталовложений – их потребуется меньше, чем вы думаете. Часть дороги уже построена.

   – То есть?

   «Смит» достал из своего рюкзака папку и извлёк из неё сложенную несколько раз карту, развернул:

   – Смотрите, – он ткнул пальцем в юго-восточную границу Бельгийского Конго. – Элизабетвилль, город в провинции Катанга. На территории ЮАС и Родезии железные дороги уже есть. Как и в Конго, от Леопольдвилля в Катангу. Построенный бельгийцами участок в Конго – самый сложный, он проходит через джунгли. Фактически осталось соединить Элизабетвилль с родезийскими железными дорогами, и четверть проекта, считайте, готова.

   – Чёрт меня подери, вы правы… – пробормотал Фервурд, впившись взглядом в карту. – Каков ваш статус? Вы уполномочены вести переговоры? Ведь вы не официальное лицо.