университете были религиозные службы, во многих религиозная составляющая каждый день была

общей частью университетской подготовки. Идея именно светского университета рассматривалась как

странная идея. Были университеты, которые, может быть, вступали в какие-то противоречия с

церковной иерархией. Но немного было университетов, которые были «на ножах» с христианством, или

которые считали, что они вообще ничего общего с христианством не имеют. И спустя 200 лет в каком

состоянии мы оказались сейчас? Какое сейчас у нас положение? Если сейчас государственный

университет, с государственным финансированием, захочет назвать себя христианским, то что

произойдет? Директор будет уволен. И поэтому никто этого, в общем-то, и не делает. Эта перемена в

обществе произошла за достаточно короткий период времени. Общество совершенно по-другому теперь

устроено. Это и в России произошло, и в Германии, и во Франции, и в Испании, и в Великобритании, и в

США. Во всём развитом мире, можно так сказать, это произошло за этот период времени. Но как это

произошло?

В университетах мы называем этот процесс секуляризацией. То есть университеты становятся

светскими, секулярными. И есть целый ряд элементов, которые способствуют этому процессу. Мы

постепенно пришли утверждению, что религия не имеет права управлять университетами, не имеет

права контролировать то, чему там учат. А если уж и будет религия как-то присутствовать, то именно

как сугубо частное дело, то есть на занятия она не привносится. Но если ты профессор и помолишься у

себя в кабинете, то ты свою веру в учебную дисциплину не привнесёшь. В этом просто нет

необходимости. И достигнув конца этого процесса секуляризации, как теперь выглядит христианство

для всех, кто является частью университетской культуры? Что я слышу от профессоров в адрес моей

веры? Я ничего не слышу. То есть, если я выучиваю всё, что в университете считается ключевым,

важным и основополагающим, то христианство к этому даже не относится. Оно даже в список этих

ключевых моментов никоим образом не попадает. Это действительно привносит огромную разницу.

Может быть, хорошего решения этой проблемы и не существует. По крайней мере, я не знаю хорошего

способа. И я не думаю, что сейчас мы можем вернуться к прошлому, чтобы так крупномасштабно

основывать государственные религиозные университеты. Но светские университеты склонны давать

нам искаженное представление о том, как вера встраивается в жизнь. Они склонны давать картину того, что жизнь проходит независимо от религиозной сферы, потому что они к этому уже привыкли. То есть в

жизни, исходя из самой ее структуры, нет места для религиозности. Я не думаю, что это был

единственный способ, которым можно было добиться технологических прорывов. Я думаю, что, на

самом деле, секуляризация была просто реакцией на религиозный плюрализм в обществе. Если у вас

общество, в котором все придерживаются одной и той же веры, то, скорее всего, может появиться и

университет, который отражает как раз эту веру, – причем без всяких проблем. Но если есть общество, в

котором есть иудеи, католики, протестанты, православные, – и все живут бок о бок друг с другом, а

университет, скажем, есть только католический, то эта ситуация несколько нестабильная. И возникает

естественное побуждение – вообще изъять религию из общественной жизни, чтобы все были спокойны

и счастливы. Вот, я думаю, что именно в этом состоит реальный давящий фактор.

Но странно то, что при этом создается такая странная иллюзия, что религия не является частью

реальной жизни. Конечно, причина того, почему университеты должны секуляризироваться, состоит в

том, что для большинства людей религия как раз является самой важной частью их жизни. Но, чтобы

поладить, чтобы предотвратить стычки и конфликты, было решено убрать религию из университетской

жизни. Просто ради общего спокойствия и блага. Это достаточно странный такой процесс.

Вчера мы уже говорили о том, что все наши календари свидетельствуют о важности личности Иисуса

Христа. Мы отмечаем приход Иисуса Христа как центр своей истории, так как наше летоисчисление

идет именно от Его пришествия. И очень сложно отрицать тот факт, что Иисус Христос является

наиболее влиятельной личностью, которая когда-либо жила. И я бы хотел также утверждать, что Иисус

Христос привнес наибольшее количество пользы человечеству.

В древнем мире самыми популярными науками можно было назвать историю и философию. Историки

начали учить, что, на самом деле, мы не должны думать о себе в категориях национальностей или

принадлежностей к какому-то городу или месту. Они говорили, что во всех людях есть нечто

фундаментально одинаковое, что все мы части человечества. И где бы вы ни родились, национальность

не является самой важной, так как, по сути, все люди братья. Они учили о человеческом всеобщем

братстве. Также они учили чему-то, что было противоположно платонизму. Они говорили, что не важно, богат ты или беден, раб или свободный, – всё это не должно играть большой роли. Все мы, в конечном

итоге, братья друг другу. Это самое главное. Философы и историки учили этому. Но, очевидно, что сами

историки своей жизнью это не очень-то показывали. Однако затем появились христиане. И несмотря на

то, что христиане, может быть, не в совершенстве справлялись с этой задачей, – но все-таки они создали

общество, где многие эти характеристики были воплощены в реальность. Они создали общину, где были

преодолены многие этнические барьеры, – социальные барьеры между рабами и свободными, богатыми

и бедными. В маленьких церквах были рабы, которые становились старейшинами или учителями. И

рабы передавали элементы причастия своим хозяевам, а язычники – евреям. Иисус реализовал царство

подлинного человеческого общения среди людей, которые в естественном состоянии постоянно

разделяются на всевозможные классы и враждуют. И этот идеал продолжает быть сущностью

христианства.

Можно сказать и кое-то еще. Христианство также доказало, что имеет самую эффективную стратегию

миссионерства. Что касается общего количества обращенных, то это самая эффективная религия в

истории. Буддизм тоже был достаточно эффективен, когда люди без насилия, без давления обращались в

новую веру. Ислам очень много людей обратил силой, через давление. Часто в христианской истории

было так, что когда в христианство обращался главный лидер страны, князь или какой-то герцог, то он

повелевал всем своим подданным тоже креститься. Это происходило и в буддизме. Но христианство

показывает, что само в себе оно обладает огромной силой через миссионерство. Миссионеры куда-то

едут и рассказывают о Христе, без всяких налоговых льгот и без использования государственных

ресурсов. Христианство показывает, что сама по себе проповедь евангелия уже вызывает отклик в

сердцах людей. Когда проповедь звучит, – люди действительно откликаются.

Во время движения индуистских революционеров христианская проповедь была запрещена в некоторых

частях Индии. И многие христиане пострадали из-за этого. Власти говорили, что вы можете

проповедовать друг другу. Например, когда баптисты пытаются обратить пресвитериан, а пресвитериане

баптистов, – то есть христиане друг другу могут проповедовать, но индусам нет. Почему? Потому что

христианство успешно. Не все обращаются, конечно, но власти не хотели, чтобы еще какие-то индусы

обращались в христианство. Это правда.

Еще одна из удивительных историй. Социологи и религиоведы до сих пор не могут понять, почему же

так произошло, но история христианства в Африке представляется загадочной и необъяснимой. Она