Я разваливаюсь на стуле и погружаюсь в мечты, мозг начинает выстраивать планы на новую жизнь. Том будет возить меня с работы и на работу, по выходным мы будем ездить в Бостон. Я буду учить английский, а потом мы просто будем гулять по городу, если позволит погода.

-Ты почту читаешь, -говорит Питер недовольным голосом, заходя в мою комнату.

-Да, то есть еще не читала, а что случилось?- я слегка вздрагиваю, потому что он застал меня врасплох.

Смотрю почту и нахожу в почтовом ящике письмо от Пита, с предложением попить кофе. Я предполагаю, о чем будет разговор, ухмыляюсь и иду на кухню.

-Что он тебе сказал? - спрашивает Питер почти шепотом.

- Не поняла, - говорю я

-Ты знаешь, что тебе закрыли контракт? - говорит Питер.

- Да отвечаю я, через полгода.

- Нет не через полгода, сейчас. Они уже сняли тебя с проекта.

-Что? - недоумеваю я.

-Я думал, что он тебе сказал, - говорит Питер.

Возникает напряженная пауза. «Добро пожаловать в реальный мир!» говорит мой внутренний голос.

-А ты откуда узнал, - спрашиваю я, после длительной паузы.

-Меня попросили принять у тебя дела, - говорит он.

- Когда? - спрашиваю я, - когда попросили?

-Утром позвонил шеф. До конца недели, я должен принять у тебя дела.

Я молчу. У меня уходит из-под ног почва, мне становится стыдно и противно за себя, за свои планы и мечты, я осознаю себя жуткой неудачницей. "Если вы хотите посмешить господа бога, поделитесь с ним своими планами" - всплывает в голове.

-Я могу твои слова истолковывать, как официальное сообщение? - спрашиваю я Пита.

-Тебе должны вручить письмо.

Я оставляю недопитый кофе и иду к секретарше. Спрашиваю, нет ли корреспонденции для меня. Она ищет, но ничего не находит, мотает отрицательно головой. Снова иду на рабочее место, В душе возникает надежда, что Пит не понял или перепутал. Может все-таки не сейчас, я же еще не закончила работу.

Я не знаю, что делать. Мне нужно взять себя в руки, и продолжить писать программу, но я не могу сосредоточиться. Эмоции мешают думать, нет ни желания, ни сил. Сижу, молча, тупо смотря в экран монитора. Я не могу точно сказать, сколько проходит час или два или только две минуты. Я перестаю ориентироваться во времени и пространстве. Я понимаю, что нужно что-то делать, звонить писать узнавать, но не могу. В коридоре раздаются голоса. «Пит, Андрэ, Том?» Пока я пытаюсь их распознать, голоса стихают. Все снова погружается в тишину.

-Нина, - звучит у меня за спиной, я вздрагиваю, потому что не слышала, как он вошел.

-Андрэ?

Он мнется и глупо улыбается.

-Что случилось? - спрашиваю я. А про себя думаю: «тварь, сейчас будешь дела у меня принимать?».

-Я на счет билета, -спрашивает Андрэ.

-Какого билета? - я не понимаю, о чем он говорит.

-Нужно выбрать рейс - продолжает Андрэ.

-Какой рейс?- я вообще не понимаю, о чем речь.

- В почте, письмо, читала?

Я открываю почту, и подзываю Андрэ,

-Какое?

Он долго ищет, потом находит запрос, меня просят подтвердить рейс вылета. Это в субботу.

-На это срочно нужно ответить? - спрашиваю я, - мне нужно подумать.

Андрэ снова мнется, потом говорит, что может нам лучше лететь вместе? Можно будет сэкономить на такси.

Я снова ничего не понимаю, что значит вместе, а ты что тоже улетаешь?

-Да, отвечает он, было же утром письмо от шефа.

Ищу. Ничего похожего на письмо от шефа не вижу и снова зову Андрэ. Он открывает письмо с длинной темой «итоги собрания акционеров по проекту» и еще много всяких слов, такие письма руководство шлет нам постоянно, но я их не читаю, потому что они, как правило, нас не касаются. Читаю письмо, в нем опять много слов ни о чем, я просто ищу свою фамилию. Наконец нахожу, в заключениях и выводах. Написано что я жду новых проектов из Питера, Андрэ из Хельсинки, Тома тоже снимают с проекта и переводят в Лос-Анжелос, Пит остается только на поддержке старого проекта. Из текста совершенно не следует, что проект закрывают, просто на проекте не остается ни одного человека. Я читаю еще раз, но все равно ничего не могу толком понять. Тогда я начинаю расспрашивать Андрэ, но для него все это тоже было полной неожиданностью. И он не в курсе, и не понимает что произошло. Все что он знает, это то, что нужно выбрать рейс, чтобы фирма оплатила нам билеты, иначе придется лететь за свой счет. Мы идем к Питу, в коридоре нас ловит секретарша и вручает конверты. Это дополнение к договору. Там 40 листов текста. Сажусь читать, но перед глазами все плывет, и я решаю, что нужно идти домой. Уже на дороге меня догоняет Пит, он спрашивает, не нужно ли меня подвезти, но я отказываюсь, мне хочется побыть одной.

Тепло и солнечно, я иду по узкой обочине дороги, с одной стороны мимо проносятся машины, с другой зеленеют и шелестят на ветру березки. «Песен еще недописанных, сколько скажи кукушка, ответь», - стучит в висках. У меня из глаз ручьем текут слезы. Я их не вытираю, и они капают мне на кроссовки, на асфальт, или просто ручейками стекают по лицу и одежде. «Солнце мое, взгляни на меня, моя ладонь превратилась в кулак», - беззвучно повторяют обкусанные в кровь губы. Я ни о чем не думаю, я просто иду. Руки сжимаются в кулаки с такой силой, что ногти впиваются мне в ладони. «Вот так, вот так, вот так», - стучит в голове.

Придя домой, я просто падаю на кровать и чувствую, как щиплет лицо солью от слез. «Не реветь, не реветь», - повторяет внутренний голос. «Не смей себя жалеть, ты справишься, ты сильная». Я не чувствую себя сильной и мне кажется, что я не справлюсь. Мне хочется просто сдохнуть, я устала, я больше не могу. Вот я сейчас просто лягу закрою глаза и умру, а дальше будь что будет, мне все равно. Нет, не будет, потому что есть сын. Я сажусь на кровать, нужно кому-нибудь позвонить, решаю я. Но кому?

Звоню своей однокурснице Ольге, из Оклахомы. Я рассказываю ей свою ситуацию с работой, делюсь своими проблемами, рассказываю, что меня снова отправят в Россию. Обсуждаем, что можно сделать, я хочу остаться в Бостоне, чтобы не мотаться по стране. Вспоминаем, что в Бостоне живет наш однокурсник. Звоню ему. Он дает телефон своего приятеля, который вроде как ищет программистов. Звоню. Мне устраивают мне интервью по телефону, сначала говорит со мной по-английски, потом переходит на русский, потому что уровень моих профессиональных знаний для него более важен, чем языковых. Честно сознаюсь, что не знаю новой библиотеки объектов, но его это не смущает. Они тоже пользуются старой, а вообще они под юниксом пишут. Кстати о юниксе, мы переходим на тему моих знаний в данной области. Мой уровень знаний его устраивает. Скорее всего меня возьмут, но нужно приехать в офис в рабочее время. Объясняю ситуацию с визой. Если моя компания закроет договор, то по закону я должна буду либо в течении 10 дней переоформить визу, либо нужно лететь домой и запрашивать новую. В противном случае я не получу грин кард. Он не понимает, почему меня это так напрягает, если я все равно хочу остаться здесь работать. Я объясняю, что у меня в России остался сын. Мы обсуждаем варианты как его сюда привезти. Я лежу на кровати и обсуждаю бытовые проблемы: жилье, страховку, школу для ребенка. У меня уже нет ни злобы, ни обиды, мне просто нужно понять, что делать дальше. В дверь кто-то стучит, я слышу, но не обращаю внимания. Стучат громче и настойчивее. Но я продолжаю обсуждение, мне все равно, что это за стук. Дверь открывается, входит Том.

-Я хотел узнать, что с тобой все в порядке. Я звонил, но у тебя постоянно занят телефон,- говорит он.

Приглашаю Тома зайти. Мне интересно, знал ли он все это. Хотя какое это имеет значение, и я не уверена, что он скажет мне правду. Том заводит опять песню, про свою несчастную жизнь, его опять бросают на другой проект и снова ему нужно лететь в Лос-Анжелос. Я слушаю его в фоновом режиме, меня больше волнуют другие проблемы. Он смотрит на меня и понимает, что говорит что-то не то.