Фейерверк в руке Юигахамы свистнул и погас. И она, словно ожидая, что случится дальше, тихо прошептала.

— Слушай, Хикки. Ты всё сделал, понимаешь?

— Что?

— Всё, о чём мы когда-то говорили. Мы не жарили барбекю, но мы готовили карри, не ходили в бассейн, но всё равно купались. Не ездили в лагерь для развлечения, но всё равно побывали в лагере. Прошли испытание на храбрость и рассказывали страшные истории.

— Ты правда думаешь, что всё это считается?

Мне так совсем не казалось. Но Юигахама просто выкинула догоревший фейерверк и взяла новый.

— Всё точно так же, так что да! — Она помолчала. — И мы вместе смотрели на фейерверки.

— Ну, это да.

— Всё обернулось правдой. А это значит… ты должен сделать правдой и ту часть, в которой мы гуляем вместе.

Потеряв дар речи, я уставился на Юигахаму, словно она подтолкнула меня. Наши взгляды встретились, и она засмеялась. Фейерверк вспыхнул.

Хоть она так и сказала, мой ответ был предрешён.

— …Думаю, в ближайшее время.

Пока мы потом убирали фейерверки, стало уже поздно. Вчера мы закончили примерно в это же время.

Как и вчера, я помылся в административном здании и пошёл к бунгало, обдуваемый вечерним ветерком. Сегодня моя очередь была последней, так что я мог позволить себе не торопиться.

Свет в бунгало был уже погашен. Похоже, все легли спать.

Добравшись до футона, который Тоцука, наверно, расстелил для меня в углу, я невольно глубоко вздохнул.

…Пожалуйста, будь моей невестой.

— Хикитани…

— Хаяма? Я тебя разбудил?

— Нет, просто не спится, вот и всё.

Ну, тут кто угодно сразу не заснёт после того, что ему пришлось сделать сегодня. Я только смотрел со стороны, и то мне было не по себе.

— Извини, что заставил играть злодея.

— Да мне как-то побоку, об этом я не переживаю. Просто всплыли старые воспоминания… как когда-то я не сделал ничего, когда передо мной разыгрывалась такая сцена.

Хаяма говорил не в шутку и не удручённо, а с какой-то тоской.

Ничего не зная о прошлом Хаямы и Юкиноситы, я не представлял, что мне ответить. И вместо общих слов сделал единственное, что мог – притворился, что сплю.

— Всё могло бы повернуться лучше, будь Юкиносита похожа на свою сестру.

Ага, так он тоже знает Харуно. Наверно, встречал её у них дома или ещё что. Но раз мы оба её знаем, вынужден не согласиться.

— Не… не надо так. Когда пытаюсь представить себе Юкиноситу с хорошими социальными навыками, у меня волосы дыбом встают.

— Ха-ха, пожалуй, ты прав.

В темноте я не видел Хаяму, но по голосу несложно было представить его улыбку. Голос неожиданно затих, я слышал его лёгкое дыхание.

— …Слушай, интересно, как бы всё сложилось, если бы мы все учились в одной начальной школе.

С ответом я не задержался.

— Это очевидно. В вашей школе было бы одним одиночкой больше.

— Думаешь?

— Думаю.

В моём голосе звучала абсолютная уверенность.

Я услышал что Хаяма тихо смеётся. Стараясь скрыть смех, он слегка откашлялся.

— Думаю, многое могло бы сложиться по-другому. Просто… даже так…

Он замолчал, словно подбирая слова.

— Вряд ли я сдружился бы с тобой, Хикитани.

Тишина. Какое-то время после этих неожиданных слов я не мог думать ни о чём. Как Хаяма, способный поладить с кем угодно, мог сказать мне такое. Я немного помолчал, потом заговорил укоризненным голосом.

— …Иди ты в задницу. Совсем меня ошарашил.

— Это была шутка. Спокойной ночи.

— Угу. Спокойной ночи.

Должно быть, впервые я узнал Хаято Хаяму как человека. И Хаяма точно так же узнал Хачимана Хикигаю.

В голосе Хаямы была не только доброта. В глубине крылось что-то грубое и жёсткое.

Моя интуиция подсказывала мне, что Хаяма не врал. Ни в едином слове.

Глава 8. И тогда появилась машина Юкино Юкиноситы

По дороге домой в машине было тихо.

Заднее сиденье пребывало в полном отрубе. Не прошло и получаса, как все оказались в обычном для поездок на машине состоянии – то есть, начали дремать. Я, сидя рядом с водителем, тоже ощутил сонливость и начал клевать носом. Но если я засну, будет неудобно перед Хирацукой, так что лучше пободрствовать.

Шоссе пустовало. У нас, школьников, каникулы, но для всех остальных был обычный рабочий день. И не пришло ещё время фестиваля Обон, так что на дорогах Чибы никто не мешался.

Наверно, придётся потерпеть ещё два-три часа, пока не приедем.

— Я высажу вас у школы, хорошо? Развозить всех по домам немного напрягает.

Мне показалось, что у Хирацуки уже проработан маршрут до дома.

— Хорошо, всё нормально, —  кивнул я.

— Ты… на сей раз прошёл по самому краю, — заговорила Хирацука, не отрывая глаз от дороги. — Один неверный шаг, и можно было вляпаться в неприятности.

Не припомню, чтобы обсуждал это с ней, но похоже, у неё есть другие источники. Она определённо намекала на историю с Руми Цуруми.

— Прошу прощения, — вздохнул я.

— Я тебя не виню. Наверно, ты сделал то, что должен был сделать. По сути, я думаю, что ты хорошо справился за такое короткое время.

— Хотя метод был паршивый.

— Да. Паршивый ты человек.

— А что вы меня осуждаете?.. Мы же о методе говорим.

— Не будь ты паршивым, не смог бы придумать такой метод. Хотя именно потому, что ты такой, ты можешь найти подход к тем, кто погряз в отчаянии. Это очень ценная черта.

— Сомнительная какая-то похвала…

Я был утомлён до предела.

Но Хирацука, с другой стороны, радостно что-то напевала.

— Ну что-о-о-ож, кто же получит очко на сей раз.

— Это должна быть великая победа Хачимана.

В конце концов, это же я всё спланировал и срежиссировал. Э-э, ну, если говорить о результате и сделали ли мы что-то хорошее, это дело тонкое, но примите в расчёт мои намерения.

— Но если бы Юкиносита тебя не выслушала и не приняла бы решение, ничего бы ты не сделал, — фыркнула Хирацука. — Плюс к тому, если бы Юигахама тебя не убедила, ты бы вообще не взялся за это дело.

— Чёрт, так мы все лучшие…

— А когда это ты решил, что ты лучший?

— Только не снова…

— Ты с самого первого дня заноза в заднице. И за это я с тебя снимаю очко. Юкиносита и Юигахама получают по очку, ты получаешь ноль.

— Вообще-то, этого я и ждал…

— Но ты всё равно на сей раз хорошо поработал.

С водительского сиденья неожиданно протянулась рука. Держа руль одной рукой, второй Хирацука похлопала и погладила меня по голове.

— Как-то неловко, когда с тобой как с ребёнком обращаются. Прекратите, пожалуйста.

— Ой, да не смущайся.

Хирацука продолжала поглаживать меня по голове, словно ей нравилось меня дразнить.

— Да я не про себя говорю. Я имею в виду, это вам должно быть неловко. Нет, правда, сколько же вам лет, если старшеклассник для вас просто ребё…

— Хикигая. Лучше тебе поспать.

Её рука метнулась к моему горлу, словно меч.

— Ой.

И я обнаружил, что проваливаюсь в тёмный туннель, теряя сознание.

Кто-то грубо тряс меня.

— Хикигая. Просыпайся, приехали.

— М-м.

Я продрал глаза и обнаружил знакомый пейзаж. Школу, в которую хожу каждый день.

Стрелки часов недавно миновали полдень.

Должно быть, я в самом деле устал, потому что дрых как ребёнок. Сколько же времени я спал? Проснулся совершенно свежим.

— Прошу прощения, сам не заметил, как заснул.

— Хм? — Хирацука словно что-то вспомнила. — А, да. Не беспокойся. Должно быть, ты и правда устал. Давай, выходи.

Понукаемый необычно доброй Хирацукой, я вылез из машины. И меня сразу облепила душная летняя жара. Обычное дело, когда море рядом. Прошло всего два или три дня, но всё же на меня остро нахлынула ностальгия.