Дойдя до лужайки, он резко остановился. Злость, что струилась по венам после стычки со Старки, вмиг растворилась. Крюк не смог сдержать улыбки, улыбки до ушей; он был уверен, что выглядит глупо. Спиной к нему, посреди пожелтевшей травы, стояла Тигровая Лилия. Крадучись, Крюк подошел вплотную к ней. И когда он обнял ее за талию и прижался губами к ее родинке за ухом, она подскочила.

- Джеймс! Я тебя не услышала.

Он повернул ее лицом к себе, то, что она не вырвалась из его рук, немного насторожило его. Тигровая Лилия хотела что-то сказать, но он закрыл ей рот поцелуем. Слегка дернувшись, она обвила его руками сильнее, и он усмехнулся, все еще касаясь ее губами.

- Значит, дело не только в сиренах? - произнес он, улыбаясь.

- Что?

Он приподнялся, все еще достаточно близко, чтобы их губы почти касались друг друга.

- Я очень обеспокоена тем, что ты поцеловал меня прошлой ночью, потому что ты был под влиянием русалок. Если позволишь, я верну этот поцелуй тебе.

Игривая искра отразилась в его глазах, что было редкостью для капитана. Его руки все еще крепко обнимали ее, и он провел пальцем по ее спине, касаясь так низко, что нервные мурашки пробежали вверх по его руке. Ее кожа была прохладной, как и все на поляне, кроме Крюка. Она поднялась и поцеловала его в щеку уголком рта.

- Песни сирен имеют очень малое отношение к тому, что мы делали прошлой ночью.

- А-а. Значит, ты признаешь, что они все-таки повлияли на тебя.

Она закусила губу и улыбнулась.

- Слегка.

- Приму к сведению.

Он окинул ее взглядом сверху донизу. Он был прав, угадывая ее возраст по лицу. Ей было не меньше восемнадцати.

Тигровая лилия отстранилась от него, но он держал свою руку на спине, оголодавший по любым прикосновениям, которые она позволила бы ему. Она села посреди поляны, и он неохотно опустил руки и сел напротив нее.

- Я скучал по тебе, - сказал он. И неважно, насколько отчаянно это прозвучало. Это было правдой.

Тигровая Лилия закатила глаза.

- Мы не разлучались больше, чем на один нетландовский день.

- Да, но это может означать какой угодно промежуток времени.

Тигровая Лилия улыбалась и отстраненно смотрела куда-то через его плечо. Крюк обернулся, но ничего такого не увидел, лишь серые деревья да покрытая инеем листва. Нахмурившись, он все же решил не придавать этому значения. Девушки часто ведут себя странно, он это выучил уже. И придвинулся чуть ближе к ней.

- Скажи мне, почему ты пришла сегодня именно на эту поляну? - Его голос звучал удовлетворенно; он ожидал особенного ответа, такого, в котором упоминался бы он.

Тигровая Лилия молчала и продолжала смотреть вдаль через его плечо.

- Тигровая Лилия? - произнес он, нахмурившись.

Она моргнула и повернула лицо к нему.

- Ммм?

- Ты меня слышала?

- Прости, Джеймс. Мне что-то нехорошо. - Он заметил это - явственная бледность кожи, тусклость в глазах.

Он придвинулся еще ближе к ней, теперь они сидели бок о бок. Их бедра соприкасались, хотя Крюк избегал таких действий ранее. Наклонив к ней лицо, так что губы почти касались ее уха, он произнес:

- Я могу как-то помочь?

Она как-то странно засмеялась.

- Сомневаюсь.

Вдруг Крюк понял и застыл.

- Дело в Питере, да? - сказал он, отодвигаясь.

- Нет, - ответила она, пряча глаза.

Он прикусил кончик языка, довольно сильно. Озвучивать свое мнение на этот счет было бы ошибкой. Но в этом деле он, увы, преуспел.

- А вот и да, Тигровая Лилия. Это всегда Питер Пэн.

- Ты не представляешь, о чем говоришь.

Она встала. Он поднялся тоже.

- У меня больше представления, чем ты можешь себе представить.- Ноздри пылали, он весь дрожал, за мгновение ярость застлала ему глаза.

Тигровая Лилия повернулась к нему спиной и скрестила руки.

- Да что с этим местом не так? - закричал Крюк. Он редко терял контроль над собой, но с ней он был на грани паники каждую секунду, так что повышение голоса вышло непроизвольно.

- Джеймс, ты не понимаешь.

- Ты совершенно права, - прошипел он сквозь зубы. - Я не понимаю.

Сделав шаг, он стоял теперь прямо перед ней, и смотрел в глаза, заставляя ее не отводить взгляд от него. Голос звучал одновременно тихо и злобно, так чтобы ни один из проходящих мимо нетландовских обожателей Пэна не смог почувствовать разницу.

- Я не понимаю, почему все на этом проклятом острове зависит от присутствия этого мальчишки. И я не понимаю, почему любой, кто смотрит на это самодовольное и высокомерное лицо, не хочет врезать по нему. И чего я действительно не понимаю, как ты можешь целовать меня, танцевать со мной и ненавидеть меня за отъезд на Килхол, а теперь еще и не можешь смотреть на меня при упоминании его имени.

- Мне пора идти, - ответила она.

-Не уходи, - голос прозвучал на грани между злобой и отчаянием. - Не сейчас.

Она кинула на него беспощадный взгляд.

- Ты не можешь винить меня за мое естество, Джеймс Крюк. Я не просила этой привязанности к Питеру.

- Наконец-то она это признала! - Он поднял руку и крюк в воздух и сделал несколько шагов назад. - Как, Тигровая Лилия? Как ты можешь быть «привязана» к ребенку? Он всего лишь ребенок, не более.

- Он не ребенок! Он не намного младше меня, ты знаешь это.- Крюк на это жестко рассмеялся. Она была полностью взрослой девушкой, а Пэн полностью маленьким мальчишкой. Она проигнорировала его и продолжила. - Я не могу ничего поделать с тем, что я чувствую. Я его фантазия, Джеймс. Я это он. Без Питера меня даже не существует, как ты не можешь этого понять?

Челюсть Крюка замерла, и он тяжело дышал, как будто просто пробежал по острову. Он знал это где-то в темноте, в недоступных местах его души. Но он никогда не признавал этого. Никогда не слышал, таких честных слов. Мысль о том, что она действительно принадлежит Пэну, выбила дыхание из его легких.

- Скажи мне, пират, - спросила она, так как он все еще молчал, - как мне перестать быть той, какой сделала меня Нетландия? Ты уж точно мне не поможешь.

Крюк отшатнулся, ее размышления и слова ошеломили его.

- Что ты сказала?

Тигровая Лилия тряхнула головой и переступила с ноги на ногу.

- Я говорю, что ты не был негодяем, когда прибыл сюда. Не был пиратом. Но это была твое предназначение здесь, разве нет? Поэтому ты сбежал на остров Килхол, где ты напивался, грабил, и зарабатывал себе славу, и, вероятно, переспал с тысячей женщин...

Крюк шагнул к ней, голос нарастал с каждым словом.

- О, это то, о чем речь? Мои тысячи женщин? У меня была только одна женщина, кроме тебя, потому что ты заставила меня поверить, что между нами все кончено.

Тигровая Лилия шумно вдохнула и отвела взгляд на замерзшую лесную почву. Боль, что отразилась на ее лице, была внезапной и неожиданной, и это задело Крюка. Тишина, последовавшая за этим, то, как они смотрели друг на друга, было словно нож по сердцу.

Наконец Тигровая Лилия отозвалась, голос был тихим, полным боли и ожесточения.

- Так, значит, это правда?

Крюк отпрянул.

- Что именно?

Он прекрасно понимал, о чем она спрашивает, но желал оттянуть неприятный момент.

- Ты делил постель с теми женщинами. Я слышала об этом, но не верила.

В его голосе прозвучала нотка отчаяния, когда он ответил,

- Тигровая Лилия, я говорил тебе уже, я думал...

Она поджала губы.

- Неважно, что ты думал.

Он потянулся к ней, и она откинулась назад. Просто копна волос, почти ничего. Но достаточно.

- Так нечестно. Все это время я лю… - Крюк оборвал себя на полуслове, прежде чем признаться в том, о чем может пожалеть.

- Договаривай, - тон ее голоса все еще оставался холодным.

Сердце бешено колотилось, ладони вспотели.

- Все это время, пока я ...желал тебя, я знал, что в действительности, тебе нужен был кто-то другой. Кто-то, кого я ненавижу всеми фибрами моей души. И в тебе была видна эта борьба. Так что, когда случилось то ужасное происшествие, и ты вышла за дверь, на что еще я мог надеяться?