Ну, тут её и прорвало! Вначале она расплакалась, а потом и вовсе призналась, что действительно влюбилась в красавца мясника. Но у неё с ним, конечно же, ничего пока не было! Она, ведь порядочная женщина, и стало быть, не приучена изменять возлюбленным. Вот потому она и написала эту записку. После чего, немного успокоившись , с робкой надеждой взглянула на околоточного. И как бы невзначай вкрадчиво сказала:

- Вы не могли бы сделать так, чтобы не было лишних кривотолков, да и все остались довольны? А я за ценой не постою!

- Зульфия Хасановна, как можно предлагать взятку чиновнику при исполнении? Ведь это подсудное дело!

- Полноте, Акакий Владленович, вас, кажется, так кличут?

- Точно так, госпожа Касымова.

- Разве тысяча рублей золотом - деньги? Так, сущий пустяк! Я в месяц на безделушки и то больше трачу.

- Однако! - только и нашёлся сказать Акакий.

- Так согласны или нет?

- И что я должен сделать?

- А вот это уже не мне решать. Полагаю, вы и сами справитесь.

И он справился, да ещё как! Ровно через неделю на столе у начальника участка уже лежало полностью законченное дело о происшествии в квартире купца второй гильдии, право, честное слово, не помню его фамилии. Как выяснилось в результате тщательно проведённого расследования, оно оказалось всего лишь самоубийством. Покойный лишил себя жизни от неразделённой любви к госпоже Касымовой. А так как он был человек, зело, вредный, то всё подстроил так, чтобы подозрение пало на другого. Но по милости Провидения ему это, к счастью, не удалось. Ибо, на пути его злых намерений встал, никто -иной, как околоточный Акакий Полупьянов.

И так, как улики, приложенные к делу, были неоспоримы, пятьсот рублей ассигнациями начальник возражать не стал.

Ну, а потом, как я уже и говорил, герой наш всё-таки прокололся и был отправлен в отставку. Теперь он занимается частным сыском. Денег на открытие конторы дал ему тот самый мясник Прошка, ставший к тому времени управляющим у купчихи Касымовой.

Кухарка же с Прошкой боле не знается. Обиделась на то, что он, неблагодарный, променял её на купчиху. Да и с деньгами, доставшимися ей по завещанию покойного Павла Терентьевича, пятьдесят тысяч рублей серебром и в ассигнациях, она явно сможет найти себе жениха и получше!

29-30. о8. 2015 года.

Мур Мурыч, выручай!

- Господин Главный полицейский кот, если вы не примите меры, я вынуждена буду обратиться, ещё выше!

- Я вас просто не понимаю! Врываетесь без спроса в мой кабинет да ещё и угрожаете. В чём собственно дело?

- Мой муж, известный Петербуржский режиссёр господин Пиратов, был нагло зверски убит в своём загородном доме! А следствие почему-то пришло к выводу, что это всего лишь самоубийство.

- Кто вёл расследование?

- Старший следователь по особо важным делам Псов Поликарп Тузикович.

- Из собачьей Генпрокуратуры?

- Кажется, да.

- Вот видите, а мы, как вам известно из надписи при входе, называемся «Кошачья полиция». Так что Псов мне точно не подчиняется.

- Но мой муж, тоже был котом!

- Ах вот как! Тогда почему расследование дела поручили Псову? Он же не кошачьей национальности.

- Да, я сама попросила, думала так будет лучше. Вот и обратилась к своему дяде, генералу Болонкину.

- Значит, командующий Северо-Западным собачьим военным округом ваш родственник?

- Он, двоюродный брат моей мамы.

- Так, так, теперь мне кое-что стало понятно. От меня-то вы чего хотите?

- Чтобы вы поручили это дело своим сотрудникам.

- Зачем? Ведь следствие уже завершено!

- Формально да. По собачьим понятиям. Но вы же кот!

- И что из того?

- Стало быть, и мыслите совсем по-иному.

- Это-то здесь причём?

- Нет, я просто вас не понимаю! До каких же пор кошки так и будут заискивать перед собаками? Видно, они и вправду дебильнее последних.

- Попрошу не хамить, ведь я, как-никак, полный генерал, а не какой-нибудь там полковник, вроде господина Псова! Впрочем, в ваших рассуждениях есть доля резона. Действительно, было бы неплохо утереть нос собакам. Больно уж достал меня их начальник, генерал Лайкин. Постоянно недовольно тявкает в мой адрес на межвидовых полицейских собраниях. Ладно, уговорили, поручу это дело самому Муркину! Он-то точно не ударит мордой в грязь.

- Спасибо, товарищ генерал.

- Пока, не за что. А теперь идите!

- Есть!

2.

- Мурыч, привет! Узнал? А то нет, говоришь. Тогда выручай! Ну и что, что уже на пенсии. Не бесплатно же. У вас там в Петербурге, кажись, недавно убили какого-то режиссера? Точно его. Так вот, супруга покойного очень просила возобновить дело. Что ты, неофициально, конечно. Я же на открытый конфликт с Лайкиным, сам понимаешь, пока ещё не могу пойти. Он, ведь любимец самого господина Медведева. Но подгадить ему исподтишка, это сейчас для меня, самое то. Согласен говоришь. Вот и хорошо. Работать будешь под видом частного детектива. Лицензию и сопутствующие ей документы я тебе скоро вышлю. А пока помахай, малость, перед носом у кого надо своим генеральским удостоверением. Ну и что, что уже негодное. Совестливый, значит, а ещё бывший генерал-лейтенант! Впрочем, поступай, как знаешь. Каков будет гонорар? Да, уж не обижу! Когда приступать? Можешь прямо сейчас. Теперь это и твоё дело!

3.

Ознакомившись инкогнито с материалами дела, для этого ему пришлось выложить немалую сумму, Мур Мурыч пришёл к выводу, что следствие, похоже, действительно зашло в тупик. И посему, в целях хорошей статистики, всё списали на самоубийство.

- Ладно, разберёмся, - сказал Мурыч, - а теперь было бы неплохо навестить и саму вдовушку, - после чего, нахлобучив шляпу и плащ, двинул куда и задумал.

******

- Так вы говорите, Лая Поскульевна, что в последнее время ваш муж стал каким-то странным.

- Больше напоминал себя пятилетней давности, чем теперешнего.

- То есть, как это?

- Мы, ведь, несколько лет не проживали вместе. Его пригласили работать в Бразилию, а я не согласилась туда ехать. И вот примерно полгода назад он вернулся, но стал при этом словно другим «человеком». Вроде вид, голос те же, а вот поступки стали несколько иными. Иногда даже не помнил, как меня зовут! Где уж там в своей режиссёрской работе дельно ориентироваться, поэтому вскоре всё взвалил на помощника. Но я старалась на это обращать поменьше внимания, всё-таки муж, да ещё вернувшийся домой после долгой разлуки. Но около месяца назад всё встало на свои места, и он вновь мне напомнил моего Васечку, с которым мы так хорошо ладили до его поездки в Бразилию.

- Как вы думаете, что могло послужить толчком для подобной перемены?

- Кажется, это произошло сразу после того, как мой муж приехал со съёмок фильма. Где-то в области они снимали боевик, и там произошло ЧП. Взрывом прорвало плотину, и вода затопила колхозные поля. Поговаривали, что это произошло по недогляду пиротехника. Кто-то, пока он выпивал, похитил из его запасов взрывчатку и совершил данное злодейство!

- О, это уже в корне меняет дело! В таких случаях, вполне может появиться и определенный мотив для убийства.

- Так я же и говорю, что это убийство!

- Очень может быть.

- Хотите ещё горячего шоколаду с коньяком?

- Нет, спасибо, мне уже пора.

4.

- Поеду я, пожалуй, в эту деревню, да и разузнаю на месте, что там у них произошло.

Сказано, значит, сделано! По иному генерал Муркин работать попросту не привык.

Уже в деревне Касатиково, Кошсвирского уезда Ленинградской области в кабинете начальника отделения полиции.

- Так, вы говорите, Ус Африканыч, что сильно, мол, плотину от взрыва прорвало?

- Три дня залатать не могли!

- Тут, я вижу, в деле написано, что жертвы были.

- Да, неподалёку от места взрыва обезображенный труп нашли.

- В деле сказано, что он был вроде, как собачий. Почему же тогда этим делом не занялась их полиция?