Но больше всех ей хотелось отблагодарить за обретение своей новой доли деда Васю. Ведь, если бы тогда он не надоумил её пойти на явку с повинной, всё могло бы обернуться для неё те так уж и радужно.

************

- Вася! К тебе пришли.

- Кто, коли не секрет?

- Какая-то Настя Кривая!

- Как же, помню. Сейчас спущусь.

- Спасибо тебе, дед Вася, за всё!

- Это за что же милая?

- Да за то, что надоумил идти тогда с повинной.

- И тебе, гран мерси, Настенька. Нас ведь тут редко мяском балуют.

27.08.2015 года.

Жалостливый.

Он был ленив, но азартен. И уж, если брался за что-то, то не успокаивался до тех пор, пока не выдыхался окончательно. Этим-то и пользовались его «доброжелатели».

Однажды, когда он ещё работал околоточным в одном из полицейских участков, теперь-то он уже с год, как частный сыщик, турнули-таки из органов за леность. С ним произошёл такой случай: вёл он как-то дознание по одному делу, о смерти купца второй гильдии, фамилии того уж не помню. Да и не суть это важно! Короче, дознание дознанием, а выгоду свою и тут поиметь надо. Иначе, какой он тогда страж порядка, так фигня, да и только! А это, право, стыдно! Ведь ежели начальник возит со службы домой добро едва ли не телегами, то и ты должен не ударять в грязь лицом и хапать, хотя бы баулами! Вот, он и стал равняться на старших по званию. И где что-то дознавал, оттуда обязательно что-либо и прихватывал. Поэтому и шли расследования дел у него так долго. Сослуживцы уже и обижаться стали. Ещё бы, из-за своей жадности да лености портит статистику всего участка. Пару раз даже в морду давали, дабы знал своё место. Только не очень это помогало. Затихарится, гад, на какое-то время, сделает вид, что вроде понял, а потом опять за своё. И в конце концов до того зарвался, что его всё же вытурили. Хапнул случайно то, что его шеф на завтра оставил. Но это уже совсем иная история!

В тот же раз дело обстояло так, приехал он на место происшествия, в квартиру убиенного, покойный снимал целый этаж в доме Зингера на Невском, да и сразу, как говорится, за дело. Прошёл в ванную, где и произошло убийство. Картина, я доложу вам, не из приятных. Тучный мужчина с отвисшими жировыми складками по всему телу, с откровенно пошлым лицом, да ещё и плавающий в лужи крови.

- А вот и орудие убийства! - радостно потирая потные от восторга ладошки, изрёк наш герой и извлёк, надев перед этим перчатки, из груди покойника огромный тесак, применяемый мясниками для рубки мяса. Затем он вызвал в кухню прислугу и строго допросил её о случившемся. Оказалось, перед тем, как хозяин пошёл мыться, к нему заходил посыльный от купчихи Касымовой. Но, когда он уходил, хозяин был ещё жив.

- Вы не знаете чей это тесак? - спросил он у кухарки и показал ей орудие убийства, бережно упакованное в бычий пузырь.

При виде крови на его лезвии молодуха хлопнулась в обморок. Когда же она, наконец, пришла в себя, то клятвенно заверила, что тесак этот её. Только сегодня она им, точно не пользовалась.

- Для чего вам, такой большой инструмент? По мне, так он велик для вашей ручки

- Так как же им не пользоваться, коли его мне, полюбовник подарил.

- Кто он, если не секрет?

- Мясник Проша, из лавки госпожи Касымовой.

- Той, от которой посыльный приходил?

- Верно.

- Кстати, что он принёс, не ведаете?

- Да писульку какую-то. Хозяин, как прочитал её, так весь, аж, побагровел. Но вскоре, вроде как, успокоился. Рассчитался с посыльным, да и пошёл в ванную. Больше я живым его уже не видела.

- Кто труп обнаружил?

- Так я.

- И в обморок при этом тоже тогда упали?

- Что вы, я своё дело знаю! Ой! Нет, конечно, страшно жуть было, но я понимала, что надо непременно сообщить куда следует и взяла себя в руки.

- Ясненько. А тут, значит, наконец, расслабились.

- Всё именно так, как вы и говорите, господин начальник.

- Живёт твой Прошка где?

- Да в той же лавке, где и торгует! У него там комнатушка в подсобке.

- И где это?

- На Конюшенной, во втором дворе от Невского. В нём у купчихи Касымовой рынок имеется.

- Сама тоже небось проживает неподалеку?

- Да, в доме напротив, который ближе к Мойке.

- Неужто весь дом целиком её?

- Конечно, ведь она же первой гильдии.

- Ах, вот в чём дело! - оживился сыщик, и в голове его сразу промелькнула некая дельная мысль. Способная, как он полагал, скоро привести его к разгадке преступления.

- Зайду я сначала к мяснику, - решил околоточный, - а затем уже и к госпоже Касымовой. Ведь, чтобы не зарваться, надо начинать с малого.

Мясник оказался упитанным краснощёким красавцем богатырского телосложения и соответствующего роста лет, эдак, тридцати. Такому не то, что зарубить, а даже разрубить человека тесаком пополам и то, не составит большого труда.

- Твой? - сурово спросил дознаватель, показывая теперь уже и Прошке пузырь с тесаком.

- Мой, - насупившись, ответил тот. Как-то не по- доброму взглянув на полицейского.- Где взяли-то?

- Извлёк из груди убиенного.

- Я-то здесь причём?

- Ох, не гневи Бога, парень! Ведь твоя зазноба именно у него и работает.

- Глашка-кухарка что - ли?

- Значит, сознаёшься всё-таки?

- В чём? Нет, это не я его убил!

- А кто??

- Откуда мне знать. Может Глашка, сама его и тюкнула. Я слышал, он приставал к ней.

- Врёшь ты всё! Да ничего, я выведу тебя на чистую воду. За всё заплатишь, бугай, этакий. Если каждый мясник начнёт убивать по всяким там подозрениям любовного характера купца второй гильдии, то так скоро в мире вообще ничего хорошего не предвидится, а купцов второй гильдии и вовсе не останется. А они нужны! Связующее, как-никак, звено между первой и третьей гильдиями.

- Да не я это сделал, хозяйкой моей клянусь!

- Она-то здесь причём?

- Очень я её уважаю, даже поболее, чем родителей!

- Небось, и с ней амуры завёл?

- Как можно!

- Опять врёшь! Давай так, всё выкладываешь на чистоту, а я, так и быть, замолвлю за тебя словечко перед начальством, может и не повесят.

- Повесят меня? - после этих слов сразу стало заметно, что Прошка не на шутку испугался.

А это-то и было нужно дознавателю.

*******

Приёмная купчихи Касымовой была обставлена в сугубо восточном стиле. Оно и понятно. Она, ведь родом с тех самых мест, кажись, из Туркестана.

Встретили дознавателя вначале холодно, ещё бы, какой-то там околоточный! Однако, после того, как тот познакомил купчиху со всеми перипетиями расследуемого им дела, выражение лица её приняло несколько иной характер. А под конец она и вовсе прослезилась, так ей стало жаль своего погибшего знакомца.

- Так всё же, что было в записке, которую принёс от вас посыльный?

- Ничего особенного.

- А всё-таки?

- Я написала Павлу Терентьевичу о том, что больше не желаю с ним встречаться, ибо полюбила другого.

- Уж не мясника ли Прошку?

- На что это вы намекаете? И не стыдно вам? А ещё полицейский чин!

- Да это я так, не подумав, ляпнул! Разве станет такая, как вы, шикарная женщина, заводить шашни с каким-то там мужиком. К тому же ещё и убийцей!

- Как это Прохор - убийца? Вы что-то несомненно путаете!

- Да нет, похоже, это именно он и зарезал Павла Терентьевича. Вот этим самым тесаком! - сказав это, сыщик выложил пузырь с орудием убийства на малахитовый столик, стоящий в ногах у хозяйки.

- Видите, на нём самые что ни на есть следы человеческой крови. Извлёк же я его не откуда-нибудь, а из груди самого покойника.

Осознав то, о чём ей говорят, Касымова явно сбледнула с лица. Видать и вправду не безразличен ей был мясник Прошка. Но держалась пока молодцом.

- А может это не его тесак?

- Как же! Он сам признал, что его эта вещь. Так что теперь уж точно пойдёт на каторгу, в лучшем случае, как соучастник. А это всё равно лет на десять потянет!