- Да пошёл ты, урод! Я только по её просьбе и согласился с тобой в песочнице поиграть, чтобы, хоть как-то, поддержать тебя троечника. Стыд и позор тебе, Владимир Ильич. Ещё только в первом классе, а уже ни одной пятёрки за целую четверть!

- Ладно, замнём! Можешь и в следующий раз себе лучшую часть рыбки оставить, только помоги мне опять с уроками. Ну, пожалуйста!

- Хорошо, уговорил, но тогда я и в следующий раз налью себе больше.

Ильич, тяжело вздохнув, - согласен, мы же всё-таки не только братья, но и друзья.

23.05.2014 года.

«МРАЧНЕНЬКОЕ»

(цикл рассказов)

Злодей.

В детстве мои товарищи по играм меня часто дразнили, пользуясь мягкостью моего характера, но, в конце - концов, такое неприкрытое «свинство» надоело даже мне.

И однажды, я так избил одного из этих деятелей, что меня определили в колонию для несовершеннолетних, аж, на четыре года. Оттуда я вышел уже совсем другим человеком. И с тех пор для меня самого нет лучшей отрады, чем сделать хоть какую-нибудь пакость кому-либо из плохих людишек.

Чтобы подобные мрази на себе прочувствовали то, что без малейшего угрызения совести годами чинили другим. Я даже веду дневник, куда записываю особо удачные из своих деяний. Вот сегодня, например, я внесу в него запись о том, что я проделал нынешним утром в Метрополитене.

Представляете, вошёл я в вагон на одной из станций, что ближе других к моему дому, а там здоровенный мужик лет сорока очень зажиточного вида, нагло развалившись на сидении для детей и инвалидов, словно он, сам господь Бог, а не простой смертный, постоянно сморкается в платок да ещё при этом откровенно чихает и так, что брызги от него разлетаются метра на три, не меньше. Вот скотина, думаю, но ничего, я тебе сейчас покажу, кто в нашей стране хозяин. Такие вот как ты, или всё же кто-то иной?

Достаю, значит, из кармана сотовый, якобы набираю номер, ну и докладываю кому-то в трубку: - Товарищ первый, это четвёртый. У меня ЧП. Один из пассажиров похоже болен бубонным гриппом! Нет, ошибки быть не может, я же всё-таки врач вирусолог. Не, смертность от него крайне низкая, зато заражение абсолютно поголовное! Да, шестой вагон. Говорите, уже на следующей станции его заберёте? Спасибо, товарищ первый! Сказав это, я дал отбой.

Так как временной промежуток до следующей станции был значительным, где-то около четырех минут, у пассажиров было достаточно времени, чтобы подумать, как вести себя дальше после ими услышанного.

И когда я вышел на следующей остановке из вагона, к дверям его уже вовсю спешила полиция, дабы попытаться предотвратить разыгравшееся внутри побоище.

24.08.2015 года.

Голубой слон.

Всю прошедшую неделю я был страшно зол, потому что не люблю постоянного общения с людьми. А они, как назло, валом валили с жалобами в мой кабинет - директора бани. Оказывается, им шибко не понравился голубой слон, изображённый в парилке. Мол, его цвет явно намекает на что-то нехорошее. Причём среди недовольных был как мужчины, так и женщины. Ведь идиот-художник нарисовал в обоих парных слонов одного цвета, хотя я предупреждал его о том, что самочку надо было обязательно сделать розовой. Да что теперь говорить, когда этот подлюга уже укатил на заработки на пленер и вернётся никак не раньше, чем к следующим выходным. Так что за это время надо обязательно что-нибудь придумать, причём самому. Иначе эти дятлы, то есть посетители моей бани, точно лишат меня директорского кресла.

Впрочем, сегодня мне надо попытаться развеяться от подобных мыслей. Неужто я и в свой законный выходной должен думать лишь о работе. Конечно же, нет! Лучше, схожу-ка я в зоопарк к вольеру со своими любимцами, дальневосточными леопардами. Кстати, одного из них, по кличке дядя Кися, я до полугода воспитывал у себя дома и только затем, когда он совсем оборзел, стал заглядываться на соседок даже в моем присутствии, я сдал его на перевоспитание в зоопарк. Чтобы он понял, что человеческие самочки не про него.

Подарил же мне его один антиквар китаец в обмен на две нефритовые статуэтки, изображавшие слона и слониху. Причём самец был изваян из голубого камня, а самка из розового. Как позже выяснилось, это были реликвии служителей богини Кали, похищенные из их главного храма в период правления Индиры Ганди. А я-то думал, обменивая их на две бутылки хорошего коньяка у студента талиба, что это всего лишь базарные сувениры из какой-нибудь экзотической страны.

Да, китаец-антиквар был далеко не промах. Впрочем, за то и поплатился жизнью. Да ещё в придачу и статуэток лишился. Так во всяком случае говорилось в статье в одном из журналов. Где теперь они, мои статуэтки? Хорошо, если попали в чьи-то добрые руки. А вдруг их похитили те самые злые приспешники богини смерти (Кали). Тогда они могут выйти когда-либо и на мой след. От этой мысли меня мгновенно покрыла испарина страха, и я вынужден был принять таблетку валидола, чтобы хоть как-то успокоиться.

Когда я, наконец-таки, добрался до вольеры с леопардами, Кися уже вовсю кемарил на своём почётном месте вожака стаи. Точнее, на самом высоком из валунов.

- Сынок, - ласково позвал я леопарда, - папа пришёл, мороженое принёс. Вставай, скотина, пока оно совсем не растаяло!

Услышав знакомый голос, животное вяло пошевелило ушами, затем всё-таки открыло один глаз и с ленинским прищуром уставилось прямо в меня. Увидев, что я действительно не солгал относительно мороженного, дядя Кися, глубоко зевнув, поднялся на ноги и двинул в мою сторону, всё ещё не открывая второго глаза. Когда котик сожрал брошенное ему эскимо, он блаженно замяукал, но второго глаза, скотина, так и не раскрыл. Тогда я, видя такое неуважение к своей персоне, обозвал его «голубым» и бросил точно в его бесстыжий нос обёртку от мороженного.

То ли потому, что его несправедливо обозвали голубым, а может и оттого, что больно попало по носу, ведь перед броском я закатал в бумажку ещё и камешек, воспитанник мой вдруг ни с того ни с сего, озверел настолько, что с рёвом бросился на меня, своего благодетеля. Правда, вовремя остановился, осознав, что такого широкого рва и ему не перепрыгнуть. Это обидело меня чрезвычайно, и я, показав гадёнышу кукиш, немедля отправился обратно домой, дабы там, уже в тишине, обдумать план своих дальнейших действий. Чтобы, как говориться, и волки были сыты, да и овцы остались целы.

2.

Следующая рабочая неделя началась даже хуже предыдущей. Опять те же жалобы на слонов в парилке, только ещё более интенсивные. А во вторник и того гаже, наконец, позвонил и сам директор нашего банно-прачечного треста Атос Арамисович и, не стесняясь в выражениях, сказал мне откровенно, как своему давнему приятелю, что, если я до понедельника не уберу этих чёртовых слонов из парилок, моя песенка спета! Да и его тоже. Оказывается, именно в мою баню ходит мыться бабушка самого премьер-министра, до которой тоже, наконец, дошло, что голубой слон в женской парной это что-то неправильное.

- Я же не виноват, что дебил-живописец забыл о том, что он должен быть розовым! Ведь это же самочка!!.

- Какая, нахрен, самочка!!! Чмо, ты, безмоглое! Ты сам-то хоть видел, что там накалякано?

- А когда?? Совсем времени нет. Все жалобы разбираю.

- Тогда сходи и увидишь, что в этом слоне даже больше мужского, чем в том, что в парилке у мужиков!

- Как так не понял? - изумился я.

- Не, тебя надо с должности убирать! Короче, если к понедельнику не закрасишь обоих, простым банщиком станешь!! И я не шучу. Понял?

- Хорошо. Сделаю! А что вместо слонов намалевать?

- Оставь стены пока голыми. А как художник с командировки возвратится, пусть вначале эскизы сделает, которые после представишь мне на утверждение. Отныне я буду все контролировать сам! - сказав это, начальник повесил трубку.

3.

- Вот, сволочь! - в сердцах выругался я после того, как закончил-таки работу по закрашиванию слонов. Это сколько же он мне доставил не только неприятностей, но и работы. Точно убил бы, коли бы за это отвечать не пришлось! Впрочем, проучить все равно его надо!