- Пожалуй никак.

- Вот я о том и говорю.

- А где это?

- Мост Солидарности.

- Знаю. Думаю справлюсь, там кладка неплотная.

- Вот и славненько! Так, что завтра и поедем, ближе к ночи, чтобы в глаза поменьше бросаться.

- Темно же будет.

- Ничего, посмотрим, какой ты на самом деле специалист. Впрочем, я дам тебе фонарик.

- Чего-то ты темнишь.

- Коли сдрефил, так и скажи. Я найду себе другого! Не сразу, конечно. Но, как говорится, «мир не без добрых людей».

- Хорошо, согласен. Пополам?

- Ну, уж нет! Ты хоть теперь и друг мне, но не до такой же степени.

-,Тогда сколько?

- Треть!

- По деньгам, что потянет?

- Не меньше "лимона" зелёных.

Пришлось согласиться. За такие деньги, если, конечно, дело выгорит, я могу и до конца своих дней прожить безбедно. Да, это самое то, что мне и нужно! Ох, и попутешествую же я, а то дальше Дербента нигде не бывал.

Как только мы добрались до места. Я сразу прикинул сложность восхождения, а заодно и шансы на успех. По словам «Стального яичка» я должен был в течении 10- 12 минут успеть взобраться, а затем, ещё и спуститься примерно с высоты 15 метров, что в принципе было вполне реально для такого мастера своего дела, как я.

- Ну, что готов что ли?- сказал Толян и передал мне фонарик, а заодно объяснил, где искать этот самый тайник. Ну я и полез!

Добрался я до места даже быстрее, чем рассчитывал. Тайник нашёл почти сразу. Сунул туда «лапу», точно там что-то есть, посветил фонариком. Блин, действительно ларец, небольшой, правда, примерно с жестяную баночку от кофе, но заполненный, похоже, до краев. Показал добычу компаньону. Тот и говорит - спускайся, мол, да поживее. Не дай Бог обходчик застанет. Враз тревогу поднимет! А оно нам сейчас надо?

- Не, - говорю, - теперь уж точно не надо!

- Вот-вот, - авторитетно басит Толик.

Между прочим, влезть на стену это ещё полдела. А вот спуститься обратно, честное слово, значительно трудней, поэтому я и делал это гораздо медленнее. За пять минут я смог преодолеть лишь половину спуска, и так как время стало нас поджимать, мой друг с каждым прожитым нами мгновением волновался всё больше. И когда до срока осталось всего две минуты, а я, по -прежнему, был на высоте никак не меньше шести метров, так что, ясное дело, спрыгнуть ещё никак не мог. Он шепотом заорал мне, чтобы я бросил ему ларчик. На что я ответил категорическим отказом, сославшись на то, что мы так не договаривались. Тогда он обозвал меня упрямым идиотом и пообещал увеличить мою долю с 33 до 40 процентов, если я ему всё же сброшу ларчик, пока ещё не поздно.

Услышав такое лестное для себя предложение, я на какое-то время, вообще, прекратил спуск. Ведь мне было о чём подумать!

Увидев, что я и вовсе не двигаюсь с места, «Стальное яичко» бегло взглянул на свои фосфоресцирующие часы, затем зло чертыхнувшись вытащил из-за пазухи какой-то блестящий предмет, и тщательно прицелившись им, выпустил мне прямо в лицо яркий луч света. Полагая, что я после того как свет ослепит меня от неожиданности выпущу из зубов заветный ларчик, и он ловко подхватит его, чтобы, как я теперь понимаю, дать с ним стрекача, оставив меня с носом. А если повезёт, то и сам я упаду, вслед за ларчиком. И безусловно убьюсь насмерть! Высота-то немалая, внизу же одни камни. Но не тут-то было. Упасть-то я упал, но ларчика всё-таки не выпустил. Более того, как скалолаз я понимал, чтобы смягчить падение, необходимо, как можно дальше оттолкнуться от стенки опоры. Что я инстинктивно и сделал. И приземлился ни куда-нибудь, а прямо на своего не в меру ретивого приятеля! Это меня и спасло. При падении я лишь сломал руку. Да и то, потому что она не попала на моего сообщника. Он же, бедный, не ожидая подобного, сразу сломался пополам. Осветив его фонариком и осознав, что помочь ему уже нельзя, я, что было сил, дал дёру от этого окаянного места, ибо уже слышал вдалеке песню обходчика.

С данного ларчика и началась моя новая жизнь! Вначале, зажиточного путешественника, а впоследствии и почётного президента одной из банановых республик. Но это уже совсем иная история.

18. 07.2014 года.

Наконец-то, и я войду в анналы истории.

Ещё с раннего детства мне говорили, что я очень красив и умён, и что трудно мне будет найти в жизни достойное меня место. Только в детстве мы вряд ли отдаём себе отчёты в том, что мы собой представляем. Но к пятнадцати годам и я, наконец, понял то, что действительно являю собой нечто уникальное!

Ибо именно с этого времени я стал замечать на себе восхищенные взгляды слабого пола и откровенно враждебные не только ровесников, но и взрослых мужчин. Зависть людская ведь сродни ненависти. Никогда не замечаешь, как становишься одержимым. Вначале я злился на подобное неуважение, но постепенно привык. Главное вовремя дать отпор, но только не переборщить с этим. Иначе вконец изувечат! А оно мне надо? Мне ведь ещё жить да жить. Впрочем, если бы мне малость подпортили лицо, может это было бы и неплохо. Хотя именно этого я и не хотел больше всего, потому как любил смотреться в зеркало. И всё-таки я не мог назвать себя Нарцисом. Мое самолюбование было скорее сродни искусству, чем пагубным проявлением эгоизма. Я как скульптор, когда он трудится над статуей, пытался увидеть, что-то ещё нераскрывшееся и в тоже время необычайно важное. И иногда мне казалось, что я его вижу. В эти мгновения я был, как мне думалось самым счастливым человеком на свете. Но с годами красота моя стала немного блекнуть, и к тридцати пяти я понял, что если дело пойдёт так и дальше, то я уже скоро не буду восхищать женщин до степени поросячьего экстаза. Впрочем, возможно и в этом есть своя доля резона, и я, наконец-то, смогу заняться чем-либо дельным. Только чем? Я ведь толком ничего и не умею, кроме как строить глазки да крутить Амуры. И тогда я всецело погрузился в дремучий лес знаний. Теперь я читал умные книги не только по праздникам. Я почти постоянно таскал подмышкой какой-либо из томов Аристотеля или какого-нибудь ещё сверх учёного автора. Иногда, даже ночью вместо того, чтобы спешить на очередное любовное свидание, я оставался дома и при тусклом свете лучины впитывал в себя знания древних мудрецов. И примерно к сорока годам я достиг, наконец, такого багажа, что смог без труда получить звание магистра алхимии и заполучить место старшего научника в лаборатории самого Леонардо! И чтобы не возникло каких-либо кривотолков, ведь многие, как я полагаю, наслышаны о некоторых весьма пикантных слабостях великого учёного, объясняю, я достиг этого только благодаря своему интеллекту, а не красоте телесной.

Мы были примерно одного возраста. Да и внешне походили друг на друга. Вскоре нас даже стали путать. Особенно, когда я, малость подгримировавшись ради шутки, пробовал выдавать себя за да Винчи. Эта моя невинная затея продолжалась до тех пор, пока, однажды, мой работодатель случайно не застал меня за этим занятием. Вначале он посмеялся подобной шалости, но вскоре, как я понял, сильно о чём-то призадумался, а потом и вовсе прямо в лицо мне сказал о том, чтобы я впредь не смел заниматься подобным, потому как это наносит ущерб его репутации.

Я же всё-таки не такой большой учёный, как он, и потому могу когда-нибудь и оскоромиться в какой-либо из бесед, когда буду в очередной раз выдавать себя за Леонардо.

Пришлось дать слово, что больше никогда не стану делать этого без его на то позволения. Как я понял, он остался доволен даже этим. Видать понял зазнайка, что я тоже не ем хлеб зря. Хотя я понимал, что он в целом прав, мне было очень обидно. А чем я в сущности хуже этого великого Леонардо да Винчи. Если знаний в его голове больше, чем в моей, что из того? Он учился почитай всю жизнь, а я только шестой год, как пошёл. Вот увидит, ЧМО учёное, что скоро я даже его переплюну по части знаний! Я ведь всё же красивее внешностью, чем он, значит, Господь просто обязан мне дать больше, чем ему. Не сразу, конечно. Но убеждён, что в конечном итоге именно так и будет.