- Сомнительно что-то. Впрочем, запашок оттуда до сих пор ещё, не приведи Господи. Сами-то как полагаете что бы это могло так попахивать?

- Тоже ума не приложу. Не дерьмо же?

- Это верно, своё, как говорится, не воняет!

- До смерти уж точно не замучит.

- А вы чем порадуете?- теперь лейтенант обратился уже к работникам криминалистического отдела.

- Пока порадовать нечем. Следов насильственной смерти при беглом осмотре, явно, не просматривается. Впрочем, прежде чем делать окончательные выводы, лучше дождёмся вначале результатов вскрытия, - бегло пояснил Петросяну старший из криминалистов и вновь углубился в свою работу. Коллега же его и вовсе не удосужил старлея ответом. А только, улыбнувшись, положил в саквояж очередную пробирку с какой-то пробой.

- Ладно, время и впрямь покажет, как быть дальше, - сказал Самвел и, подойдя к двери уборной, что было сил затянулся шедшим оттуда запахом.

- Ох, ну и дух! - судорожно сглотнув, сквозь зубы процедил он, явно опасаясь сильно открывать рот. – Между прочим, этот запах мне определённо чего-то напоминает.

- Странно, но и мне тоже, - согласился участковый.

Следующие несколько дней Самвел настолько был весь в делах (он не покладая ног и рук, разрабатывал лично всевозможные варианты этого запутанного дела, ибо, он никак не мог поверить, что это был всего лишь несчастный случай), что даже спал, не только не раздеваясь, но и не снимая обуви, так как ему в любую минуту могла придти в голову очередная толковая идея.

И когда он на седьмой день, наконец, снял свои ботинки…

Да, чуть было не забыл рассказать о результатах вскрытия. Они показали, что хозяйка действительно угорела от какого-то доселе неизвестного науке запаха. Ибо, в картотеке запахов не имелось ничего, даже мало-мальски напоминающего его. Было лишь выдвинуто робкое предположение, что, скорее всего, он органического происхождения.

Как только первый башмак соскользнул с его ноги, Самвел сразу понял, что он не зря решил всё-таки разуться. А когда вслед за ним на пол последовал и другой, его сразу словно бы осенило свыше.

- Эврика! - заорал лейтенант и сразу потерял сознание.

Остальное было уже делом техники. Когда Самвела, наконец, привели в чувство, для этого пришлось вызывать скорую и вести всех в противогазах в больницу, он сразу же дал точные указания своим подчинённым где и что искать.

И после того как арестованного по подозрению в убийстве своей супруги барда Натансона продержали пару недель в одиночной камере, при этом, не давая, тому не только мыться, но и разуваться, стало ясно, что старший лейтенант, похоже, не ошибся в своих расчётах. А когда с обвиняемого всё же сняли обувь и провели тщательную экспертизу его носков, вина подозреваемого стала очевидна даже младенцу. Ибо, запах его носков в точности соответствовал взятой ими на месте преступления пробе. Только он был значительно концентрированнее и, стало быть, ещё опаснее.

Но Натансон до последнего не хотел верить в то, что его всё-таки раскрыли. И поэтому не в какую не сознавался, ссылаясь на что, уж к чему-к чему, а к запаху его носков жена была привычна. Она, мол, сама их и стирала!

- Ну-ну! - сказал в ответ на его запирательства Петросян и попросил пригласить в камеру нотариуса. Когда нотариус вошла, он взял у неё из рук принесённую копию страхового свидетельства и показал её Натансону. Тот изучив документ, лишь зло ухмыльнулся.

- Ну и что это доказывает? С таким же успехом я и сам мог окочуриться. И тогда бы уже не я, а жена моя получила страховку.

- Вы её и так уже не получите!

- Почему? Я же сделал всё правильно. А носки, разве это доказательство? Ни один здравомыслящий судья не осудит меня из-за такой улики.

- А мы настоим на том, чтобы он их сам понюхал, и тогда вас точно осудят, уже за преднамеренное убийство, причём судьи.

После долгой паузы.

- Хорошо сознаюсь! Это я забыл случайно утром, когда собирался на работу, нестиранные носки в туалете.

- И куда же они делись?

- Испугавшись, как бы жена их не заметила, я выйдя уже за дверь, вытащил их обратно из сортира проволокой через отдушину и

после тайно сжёг, на всякий случай.

- А супруга видимо перед этим, как назло, захотела в туалет?

- Очень может быть! И что же мне теперь делать?

- Придётся сесть, но уже лишь за непреднамеренное убийство.

- А что станет со страховкой??

- Я же объяснял вам, что вы её не получите.

- Но тогда я не смогу записать на студии диск своих песен!

- Друг мой, во избежание большего зла, приходится иногда соглашаться на меньшее. Да не плачьте вы так, мужчина всё же! Всё идёт к тому, что скоро у нас и пожизненное начнут давать условно, так что записать свой диск вы ещё успеете! Ведь вам только 60 лет. А в современных тюрьмах даже рецидивисты, и те доживают до семидесяти. В особенности воры в законе.

6.07. 2014 года

Кто ей из нас милей двоих?

Можете мне не верить, но лично я перестал с некоторых пор понимать что сейчас с людьми делается. Вроде идёт себе и пока никого не трогает человек человеком, но лишь только его что-либо заденет за живое, мгновенно превращается в зверя лютого!

Однако, пёс с ним, с этим человеком. Не моего ума, да впрочем и ничейного, дело вмешиваться в дела других, пока это лично тебя не коснётся.

Расскажу-ка я лучше случай, что произошёл лично со мной. Может он хоть кого-то чему-нибудь полезному да научит.

В этот день я допоздна загостился у одной из своих приятельниц. Почему на ночь не остался? Мама не разрешила! Она считает подобное неприемлемым. Мало ли чего ночью может в чужой квартире случиться, а потом тебя же и обвинят в этом. Так что поэтому я и двинул без четверти полночь до дому. Думал, если поднапрячься к бою часов в аккурат и успею. Идти-то всего ничего, минут 7-8 не больше! Впрочем, как выяснилось вскоре, я сильно в расчётах ошибся. До дома-то я добрался, только совсем уж в другое время. Ровно на шестнадцатый день! Случилось же вот что. Только, значит, я углубился в близлежащий лесок, этот путь значительно короче того, что по магистрали, как мне навстречу попались два каких-то бомжоватого вида пьянчуги. Я хотел было мимо прошмыгнуть да не получилось. Не успел я от них и десяти шагов отбежать, как один из них тот, что с мордой позвериней, вдруг как заорёт, что есть мочи: - Батя, да ты, кажись, трус!?

И так обидно мне в тот момент стало, что какое -то ЧМО позорное и то меня трусом обозвало, что я разом осадил свой галоп и остановился, как вкопанный, потом развернулся в сторону пьянчуги, да и говорю: - Вы кого это трусом обозвали, уважаемый?

А сам при этом так зло на него гляжу, что точно бы убил нахрен, когда бы за это после тюрьмой не наказали. Но тот лишь усмехнулся, видя мои потуги : - Чего зенки пялишь? Думаешь напугал? Как же жди! И он показал мне грязный кукиш. - Скажи лучше, деньги есть?

- А тебе-то, что за дело? - уже совсем нагло спрашиваю я. Пусть знает, что и я не из робких.

- Да на бутылку нам с приятелем не хватает! Может поможешь.

- Ну, - думаю, - всего-то делов оказывается. - Конечно, помогу, - говорю, - всё отдам лишнее ради такого дела. Ну и, подойдя, вывернул начисто карманы своей куртки. А чего было не сделать этого. Крупные-то деньги я всегда в брюках ношу, потому как уже учёный. Не раз и не два в газетах читал, что бывает с теми, кто с большими деньгами ночью по глухим местам шастает.

- Маловато, конечно, у тебя деньжат, дружище, да ничего видать не поделаешь, впрочем и на том спасибо.

- Да чего уж там! - завидев такое благородство, сразу подобрев, говорю я. - Знал бы, что вы попадётесь на пути, по боле бы взял.

- Дай я тебя обниму напоследок. Может больше и не свидимся.

Не хотелось мне, чтобы он проделал это, да пришлось согласиться. Тем более и товарищ его тоже в мою сторону зачем-то двинул.