КАНУН НОВОГО ГОДА ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ{42}
(1915–1916)
1
Бессознательный страх
И плесканье огня,
И рыданье часов,
И отставшая дранка на крыше.
И ослепшая ночь что-то глухо поет:
Тянут сосны усталую песню забот.
2
И все так же в ушах
Крови гул-толкотня,
И раскачка ветров
Старый кованый флюгер колышет,
И никто ко мне в дом не придет.
3
Медлит срок на часах,
В чем-то полночь виня,
Я снимаю засов,
Жду и, кажется, слышу
Мой Неведомый год.
4
Кто-то скачет в полях
Или, сталью звеня,
Смерть примчалась на зов?
Конь безумием дышит,
Твердь копытами бьет.
5
Но ни тени в дверях.
Но не кличут меня.
Только цокот подков
За калиткой все тише,
И вот-вот пропадет.
6
Кто там канул в полях?
Не узнать, не понять.
Лишь, совсем еще нов,
Народившийся год еле дышит,
Стон разжал ему рот.
7
«Больше слез на глазах!
Недородов! Огня!
Непосильных трудов!»
Видно, это Судьба нам предпишет,
Чтобы всадник скакал все вперед,
К истомленной Европе, под горькую песню
забот.
ВСЕ ПРОШЛО{43}
Вот оно все и прошло:
Клятвы, сомненья, свиданья,
Смех ни с того ни с сего,
Радости и расставанья,
Вот оно все и прошло!
Вот оно все и прошло:
Яркие струи речные,
Гнущейся влаги стекло,
Лунные чары ночные:
Вот оно все и прошло.
Вот оно все и прошло,
Домик, дорожки, левкои,
Гости, пиры… Не могло
Век продолжаться такое.
Вот оно все и прошло.
Вот оно все и прошло;
Друг мой не зря повторяет:
«Плохо ли, хорошо
Жизнь остановки не знает».
Вот оно все и прошло.
«Как же вдруг может пройти
Плавное это движенье,
Часто гадал я в пути,
Если не будет крушенья?
Что может произойти?»
Так вот и произошло:
Вдруг, без рывка и без шума,
Ехало — и привезло;
В точности, как Он задумал,
Так все и произошло.
ПОСЛЕ МЕНЯ
Когда Время за робким гостем запрет ворота
И месяц май, оживясь, молодою листвою заплещет,
Свежей и тонкой, как шелк, — скажут ли люди тогда:
«Он всегда умел замечать подобные вещи»?
Если это случится в зябкую рань пред зарей,
Когда ястреба тень над землею скользит невесомо,
Может, кто-то подумает, глядя в сумрак сырой:
«Это зрелище было ему, конечно, знакомо».
Если это случится в мотыльковую, теплую ночь,
Когда ежик бредет своей лунной опасной дорогой,
Пусть кто-то скажет: «Он жалел и желал бы помочь
Всем беспомощным тварям; но мог он, конечно, не много».
Если слух долетит до друзей, когда будут они
За порогом на зимнее небо смотреть, где созвездья роятся,
Пусть припомнят, на эти бессчетные глядя огни:
«Вот кто вправду умел на земле чудесам удивляться».
И когда колокольчика отзвук, прощально звеня,
Вдруг замолкнет, оборванный ветром, и снова вдали затрепещет,
Словно это другой колокольчик, — скажет ли кто про меня:
«Он любил и умел замечать подобные вещи»?
Из сборника
«ПОЗДНЯЯ И РАННЯЯ ЛИРИКА»
ПОГОДЫ{44}
I
Этой погоды кукушка ждет,
Равно как я
Когда каштан свои свечи жжет
И все края
Наполнил в ночь соловьиный звук,
И не в таверне пир, но вокруг,
И девушки стройных не скроют рук,
И все горожане глядят на юг,
И с ними я.
II
Эту погоду клянет пастух,
Равно как я
Когда каштан от дождей опух
И в три ручья
Луга рыдают. Не спит прибой,
Укрыт холмами: волна с волной
Идут бок о бок — тоска с тоской.
Грачи стадами летят домой,
И с ними я.
ЛЕТНИЕ ПЛАНЫ
Когда июньский день взовет,
День взовет
К своим флейтистам молодым,
Мы навестим прозрачный свод
Листвы, где так привычно им
Устраиваться и — без нот
Играть, играть… «Мы навестим»,
Пою. Но кто бы наперед
Сказал, что нас дотоле ждет!
И воды брызнут из камней,
Из камней
Как шапки снежные, чисты.
И мы пойдем туда — смелей,
Где, прыгнув с грозной высоты,
Каскад, обрушась массой всей,
Рвет с корнем чахлые кусты.
Легко мне петь. Сказать сложней,
Что будет через пару дней.