– Нихил? – позвала она, когда он отключился от разговора.

– Маккензи? – он сразу же подошел. – Я думал, что ты отдыхаешь. Почему ты не спишь? Тебе нужен отдых.

– Ты не будешь возражать, если я отдохну в твоей кровати?

– Я... Нет, я бы не возражал.

– Не мог бы ты помочь мне попасть туда? – спросила она, протягивая к нему руки.

Приняв их, Нихил осторожно поставил её на ноги.

– Тебе нужен Луол, Маккензи?

– Нет, я просто хочу, чтобы ты отнёс меня в постель.

Нихил несколько мгновений молча, смотрел на нее, её слова невозможно было трактовать как-то иначе.

– Значит, я отнесу тебя, малыш.

Подхватив её на руки, Нихил отнес её в свою зону отдыха. Оказавшись внутри, мужчина откинул одеяло и осторожно положил девушку.

– Здесь ты в безопасности, Маккензи.

– Я знаю, – она подвинулась, и, лежа на боку, похлопала по участку рядом с собой. – Ложись со мной, Нихил.

– Я думал...

– Что?

– Что ты не чувствуешь себя в безопасности со мной.

– Тебе прекрасно известно, – мягко пожурила она, – что я никогда в жизни не чувствовала себя безопаснее, чем когда я с тобой.

– Тогда почему...

– Ложись в постель, Нихил, и, возможно, мы сможем это выяснить.

Нихил быстро скинул ботинки, затем снял жилет и оружие, прежде чем присоединиться к ней на кровати.

– Я не знаю, где прикоснуться к тебе, – прошептала она.

– Прикоснись ко мне в любом месте, где только пожелаешь, Маккензи, и я отвечу.

– Возможно, именно этого я и боюсь. Твоей реакции.

– Почему?

– Ты плохо отреагировал в прошлый раз.

– Маккензи.

Повернувшись на бок, Нихил приподнялся на локте, подперев голову одной рукой, а другой потянулся заправить прядь её волос за ухо, остановившись, чтобы погладить мягкую кожу её шеи.

– Ты была права в том, что сказала раньше. Мы разные, очень разные, нам нужно многое узнать друг о друге. Я не имел права реагировать подобным образом, судить тебя по обычаям моего народа, не учитывая обычаи твоего. Мне бы очень хотелось их узнать, и тогда, возможно, мы сможем найти способ, чтобы создать наши собственные обычаи.

– Ты думаешь, это возможно? – спросила она, потянувшись, чтобы прикоснуться к его щеке.

– Я думаю, что с тобой возможно всё.

– А как же те мужчины, которых я целовала?

Она почувствовала, как он напрягся, и отдёрнула ладонь, но его рука накрыла её руку, останавливая.

– Поцелуи для твоего народа имеют другое значение, – сказал он спокойно.

– Да, это так.

– Ты объяснишь мне, что они значили для тебя? – спросил он.

– Поцелуи?

– Да.

– Ну, есть разные виды поцелуев, и они означают разные вещи, в зависимости от того, кто и кого целует.

– Все в губы?

– Нет. Ты можешь поцеловать кого-то в щёку или лоб. Некоторые мужчины даже целуют тыльную часть женской руки или ладони. Всё это означает разные вещи.

– Тыльную часть руки... – Нихил поднес её руку к губам. – Так?

– Я... Да, – сказала она, дыхание девушки перехватило от его нежной ласки.

– Что это значит? – спросил он, его глаза мягко светились.

– Это обычный жест вежливости или уважения между дипломатами, людьми в правительстве или королями.

– А поцелуй ладони? – спросил он, поворачивая её руку и даря ей ещё один мягкий поцелуй.

– Этот – более интимный, заботливый, его дарят только тем, кого любят или о ком заботятся.

– Ты дарила его раньше? – спросил он и постарался не расстраиваться, когда понял, что она дарила.

– Да, моему дедушке.

– Дедушке? – Нихил нахмурился, ненавидя то, что он не знает значение этого слова.

– Манно моего манно, – подсказала она, понимая, что не все слова переводятся на кализианский. – Он был болен... Умирал. Я сидела с ним рядом. Держала его за руку, – она перевернула их руки. – И сделала это, – склонив голову, Мак нежно поцеловала ладонь мужчины.

– Он полон любви, преданности. Даже успокаивает, – сказал Нихил приглушенным тоном.

– Да, потому что именно это я к нему чувствовала. Он вырастил меня после того, как мой манно умер, а мама бросила меня.

– Что сделала твоя мать? – Нихил понял, что очень мало знает о своей Маккензи. О, он знал, что случилось с ней, но не знал ничего о жизни Маккензи до похищения.

– Она сломалась после смерти моего манно и с трудом выносила существование. Мне было всего шесть, и она не могла справиться со случившимся и со мной.

– Когда она вернулась?

– Никогда. Были только я и дедушка, пока он не умер. Потом, осталась только я.

– Ты была вынуждена выживать самостоятельно? – это объясняло очень многое.

– Я думаю, ты мог бы сказать и так, но я не была выброшена на улицу. У меня до сих пор есть мои горы.

– Горы... Ты имеешь в виду...

– Горы, – подтвердила она. – Семья моего деда имела честь ухаживать за ними на протяжении веков.

– Вы заботились о земле? О жизни, которую она поддерживала?

– Да. Мы руководили туристическим бизнесом.

– Туристическим бизнесом?

– Общество на Земле весьма разнообразно. Кто-то живет в больших городах, кто-то в маленьких, а некоторые живут в деревнях. Многие любят путешествовать и проводить время там, где никто не живет. Дедушка и я водили их в горы.

– Вы... сопровождали группы по своей земле?

– Да, этим я и занималась, когда ганглианцы нашли нас.

Нихил молча рассматривал её несколько мгновений, осознав, что его истинная пара была лидером людей и хранителем земель. Маккензи была удивительной, и он хотел знать больше.

– Расскажи мне ещё что-нибудь.

– О поцелуях? Я не знаю, что ещё рассказать. Мы целуем друзей и членов семьи в щеку.

– Мы тоже... Но только женщин, – он ждал, что она продолжит.

– Полагаю, теперь ты хочешь узнать о поцелуях в губы.

– Я бы хотел, – сказал он осторожно. – Мужчины, что тебя целовали...

– Их было всего два.

– Два.

– Да.

– Они были... особенными для тебя?

– Один был. Я думала... Ну... Не важно, что я думала, а с другим – был всего лишь первый поцелуй.

– Первый поцелуй, – повторил он.

– Да. Он мне нравился. Мы пошли на свидание, и когда оно закончилось, мы поцеловались на прощание в губы. Это распространенный способ закончить свидание. Это было не так, как я целовала тебя.

– В каком смысле?

– Сомкнутыми губами.

– Сомкнутыми... – Нихил вспомнил, как её язык ласкал его и обрадовался, что она не дарила подобный поцелуй кому-то не особо значимому для неё. Это заставило его задуматься. – Так что же ты разделишь с мужчиной, который будет особенным для тебя?

– Я... – покраснев, Мак замолчала.

– Маккензи, – Нихил нахмурился из-за её реакции. – Что не так? Почему ты не хочешь рассказать мне?

– Дело не в том, что я не хочу рассказывать, просто на Земле это, обычно, не обсуждают. Мы просто знаем, как вы – о поцелуях.

– Но я не знаю.

– Я понимаю... Ты говорил, что у тебя была... дружба с женщинами раньше.

– Да, – Нихил хмуро посмотрел на неё. Какое отношение это имело к их разговору?

– Сколько лет тебе было в первый раз?

– Я ещё только обучался. Она...

– Я не хочу слышать об этом! – оборвала она, вырывая свою руку из его.

– Маккензи, почему ты так расстроена тем, что я с кем-то соединялся?

– А почему ты был так расстроен тем, что я с кем-то целовалась?! – парировала она.

– Но это не одно и то же.

– Нет, это не одно и то же.

– Я... Ты говоришь, что для тебя... Для вашего народа, соединение мужчины и женщины – это самый интимный акт?

– Не для всех, но для меня... да.

– О, так сколько мужчин у тебя было...

– Ни одного! Всё в порядке? Ни одного! – она откатилась от него, намереваясь встать с кровати, но внезапно оказалась на спине, с Нихилом, придавившим её бедра. Мужчина сжал её запястья, удерживая их над её головой.

– Я стал бы твоим первым? – спросил он тихо, его глаза заглянули в её, и он увидел, что это правда. Понимание того, что он стал бы не только первым, но и единственным, сделало его твердым от нужды и желания.