Когда были проверены документы участников экспедиции, полковник поднялся по лесенке в ракету. В ожидании прошло несколько минут.
Через открытую дверь ракеты вдруг послышался оживленный разговор. Отчетливо звучал мягкий густой бас полковника и какой-то мальчишеский голосок. Ученые недоуменно переглянулись.
В дверях, наконец, появился полковник. За его плечами виднелась фигурка подростка.
Профессор Дрозд не мог поверить своим глазам: по лестнице спускался его сын Олег.
Виноватая улыбка застыла на лице мальчика.
- Как же это ты? - подбежал Виктор Сергеевич Дрозд к своему сыну.
- Ну, вот и лишний пассажир нашелся, - сказал полковник, обращаясь к Денисову.
- Лететь хочу, папа, - ответил мальчик. - Мне это поручили пионеры нашего звена.
- Что ты выдумал, Олег! Детей запрещено брать на Малую Луну. Разве ты не знаешь?
Но мальчик, казалось, не хотел слышать его слов и крепко прижался к отцу. Все с любопытством наблюдали за этой неожиданной встречей.
Рослый, худощавый, с быстрыми и умными глазами, в которых горело упорство, Олег как-то сразу вызывал К себе симпатии. Новая белая рубашка, пионерский галстук, аккуратно выглаженные брюки как бы подчеркивали внутреннюю собранность мальчика.
Истекали последние минуты. Время от времени все поглядывали на часы. Наконец начальник экспедиции подошел к Виктору Сергеевичу.
- А может мальчику покажем Малую Луну, товарищ Дрозд? - улыбнулся он. - Если у него есть поручение звена, мы должны посчитаться с этим. Мальчик он хороший, настойчивый, может, астроном будет. Ну, герой, - он взял Олега за подбородок и ласково посмотрел в глаза, - одно условие - не хныкать!
Мальчик радостно вскинул руку для салюта.
- Есть не хныкать, товарищ начальник экспедиции!
А Иван Иванович продолжал:
- И еще условие: не обесславь нашу пионерскую дружину…
- Как это вашу? - не понял мальчик.
- Дружину пионеров космоса! - воскликнул начальник-экспедиции.
Ученые весело засмеялись. Олег чувствовал себя необыкновенно счастливым. Тут же откуда-то появились фотокорреспонденты и кинооператоры, которые уже снимали эту необычную сцену.
… И вот путешественники заняли места в ракете. Отлет должен был произойти с точностью до сотой доли секунды. Малейшее опоздание могло нарушить график полета и посадку ракеты на Малой Луне. Как известно, ракетная станция не стояла на месте, а двигалась вокруг Земли с огромнейшей скоростью - восемь километров в секунду. Попробуй тогда догнать ее!
Глава XIII
Вечером к одному из больших складов порта подошла длинная грузовая автомашина, наполненная мешками с мукой. Грузчики ловко выпрыгнули из кузова и принялись за работу. Спустя полчаса машина была разгружена и тронулась в обратный рейс. Но один
из грузчиков остался на складе. Когда машина скрылась за поворотом, он вышел из склада и зашагал по площади. Это был Рендол.
Океан был невдалеке. Слышалось его могучее, неумолчное дыхание, в воздухе носилась водяная пыль, оседавшая блестящими крупинками на одежду.
Порт был переполнен кораблями. Каких только флагов здесь не увидишь: и английские, и голландские, и французские, и норвежские… С кораблей на берег по узким сходням сновали грузчики. Оборванные, с перекошенными от напряжения лицами, они мелко ступали по гибким доскам, несли на спинах ящики, тюки, бочки.
Рядом возвышались огромные подъемные краны, но они не работали. Электрическая компания недавно повысила цену на электроэнергию, и хозяева судов и грузов подсчитали, что труд негров и безработных обойдется дешевле, чем использование механизмов.
Черно-зеленая вода в порту была похожа на помои. Чего только в ней не плавало: и арбузные корки, и солома, и стружки, и бумага, и яичная скорлупа.
Возле порта бродили люди, пропитанные запахами рыбы и моря.
На портовой площади рядами стояли пивные ларьки, кофейни, таверны, обращавшие на себя взоры прохожих яркими, кричащими вывесками: «Голова дракона»,
«Бухта радости», «Отведем душу», «Сатурн», «Дно».
Вилли Рендол хорошо знал жизнь этого огромного порта. Не раз приходилось ему сидеть здесь где-нибудь на сломанном ящике в неопределенном ожидании (авось подвернется какая-нибудь работа), наблюдать шумную суету людских толп, думать о своей судьбе…
Он зашел в бар «Счастливая подкова». Взяв у стойки кружку пива, Вилли подошел к крайнему справа столу. За столом сидели двое. Перед ними стояли такие же кружки с еще не тронутым пивом. Грузчик оглянулся вокруг себя и , как бы досадуя, сказал:
- Эх, не хватает одного стула!
Один из незнакомцев быстро поднялся с места.
- Ничего, ничего, сейчас найдем! - Он предложил свой стул гостю, а сам уселся на фанерном ящике.
- Вы поедете на электроходе «Черная стрела»,- шепнул он затем Рендолу. - Вот ваш билет.
Вилли кивком головы поблагодарил.
- Посадка уже началась, - продолжал незнакомец. - Но вы сейчас не садитесь, так как полиция строго проверяет документы пассажиров и фотографирует их. На электроход вы попадете после его отплытия. Вас доставит туда на глиссере Том Грейс, - и он кивнул на соседа. - Место вашей встречи - причал номер 37.
- Спасибо, товарищи, - тихо произнес Рендол.
Том Грейс дружелюбно посмотрел на инженера и, впервые за все время разговора, сказал:
- Я буду ждать вас, товарищ Рендол!..
… Направляясь к условленному причалу, Вилли Рендол ликовал. Еще несколько минут - и он будет на свободе, избавится от постоянного преследования полиции и ее агентов. Свое путешествие в Европу он связал с точно определенной целью - там он будет бороться за свободу родины и свою семью, за дальнейший расцвет науки, за мир.
Электроход «Черная стрела» принадлежал крупной шведской пароходной компании. Владельцы электрохода по всему миру трубили о необыкновенных качествах «Черной стрелы». Только в этом плавучем городе, говорили они, каждый человек с любыми политическими взглядами и вероисповеданием может приобрести настоящую свободу, найти убежище, если его преследуют. На «Черной стреле» - полная гарантия неприкосновенности личности. Правда, Вилли знал и другое: и сюда проникают щупальцы крупных финансовых магнатов Республики, и здесь бизнесменам владельцы корабля отдают предпочтение.
Вечерело. Солнце зашло за серые каменные громады небоскребов, но на западе еще горела заря, и облака над океаном были розовыми, тонкими, как слюда.
Рендол покинул центральную часть порта и направился вдоль грузовых причалов. Тревога за семью и необычная поездка в Европу не давали ему покоя. Он знал - шпики и полисмены снуют сейчас по всему городу. Немало их и здесь, в порту. Опасность ожидала его на каждом шагу, и он невольно время от времени оглядывался по сторонам.
Сумерки сгущались. На берегу загорались осветительные мачты, маяки. На палубах широкотрубных пароходов отбивали «склянки». Потемневший океан что-то нашептывал ласковым, мягким голосом. Несмотря на наступление ночи, шум в порту не утихал, а, наоборот, еще более усиливался.
И вот раздался густой, прощальный гудок «Черной стрелы». Рендол наблюдал, как электроход отшвартовывался от пирса, становясь на курс в океан.
«Надо спешить», - подумал Рендол, ускоряя шаг.
А вот и причал номер 37. Сколько здесь мелких судов, буксиров и барж! Одни стоят привязанные к бетонным столбам, другие покачиваются у пирса, третьи - подходят к берегу для разгрузки.
Невдалеке трещал глиссер. В плечистом мужчине, стоявшем у кабины, Вилли узнал моториста Тома Грейса.
- Садитесь, уважаемый Рендол, - крикнул Том Грейс.
Мотор загудел сильнее, и глиссер ринулся вперед, разрезая волны океана. Дневная жара заметно спадала. Теплый встречный ветер приятно бил в лицо, свистел над головой.