- Кому?

- Тебе, Вилли!

Рендол пробежал глазами большую статью, помещенную на первой странице. Потом спокойно отложил газету в сторону, обиженно посмотрел на друзей:

- Нелепая выдумка…

- Так ли, Вилли? - пробовал вызвать в его душе сомнение адвокат Джонни Крон.

- Я тружусь для науки, - сухо ответил инженер. - И никто не может без моего разрешения распоряжаться моим изобретением.

- По закону это так, а на деле…

- Так будет и на деле, - категорически заключил Вилли, и разговор на этом закончился.

Каким он был простаком, если вдуматься! Предупреждение коммунистов оправдалось. Вилли Рендол сейчас по-иному стал представлять этих смелых и настойчивых людей. Он знал: только они могут теперь посочувствовать его несчастью. Только они могут стать его настоящими защитниками.

А защищаться необходимо. Ведь как завертелось, перепуталось все! Ни за что обвинили в измене родине, с ног до головы облили грязью клеветы и позора. А какой поднимут вой газетные шакалы, когда узнают от полиции,

что он, Рендол, изобрел атомный пистолет и ранил им полисмена!

Рендол решил искать защиты у работников редакции газеты «Дейли уоркер». Он обо всем расскажет им, они выступят открыто и смело, - и тогда весь мир узнает, что он поступил правильно и начавшаяся травля является напрасной.

Снова город. Время от времени Вилли поглядывает назад: нет ли погони, не следует ли за ним какая-нибудь подозрительная машина? У каждого светофора приходится долго простаивать. А сердце выстукивает часто и настойчиво: быстрее, быстрее!

Вот 110-я улица. Отсюда начинается Гарлем - негритянское гетто. В этом районе, в грязных, закопченных дымом трущобах живет более полумиллиона негров. Пейзаж здесь серый, однообразный. На кривых грязных улицах - ни единого деревца. Подъезды домов - обшарпанные, с опавшей штукатуркой, в стенах зияют проломы, сделанные для отвода наружу труб железных печек.

Район этот, хотя и бедный, но один из известных. Здесь часто вспыхивают забастовки, на его площадях нередко организовываются митинги в защиту мира, на которые собираются сотни тысяч людей.

Возле высоких медных дверей десятиэтажного дома такси остановилось. Вилли Рендол бросил на сидение плату, вышел из машины и быстро взбежал по ступенькам парадного входа.

Редакция помещалась на шестом этаже. По длинным коридорам беспрестанно сновали с бумагами в руках корреспонденты. Они громко переговаривались, о чем-то спорили. У одного из них Вилли спросил, где можно найти редактора.

- А вот его кабинет, - показал тот.

В приемной толпилось много людей.

- Редактор у себя? - спросил Рендол у девушки-секретаря.

- Да, он заканчивает статью. Подождите несколько минут.

- Все же я зайду, - сказал инженер и, сняв шляпу и проведя рукой по волосам, добавил:-Дело мое, мисс, очень срочное. У меня несчастье…

В просторном, скромно обставленном кабинете ходил высокий, приятной наружности человек. Он резко размахивал руками и с воодушевлением говорил о равноправии наций, о свободе, о мире и международной безопасности.

У небольшого столика сидела стенографистка и быстро записывала вдохновенные слова, которые через два-три часа прочтут в газете тысячи людей.

- Мистер редактор, - сказал инженер.-Мистер, я к вам…

Редактор обернулся, бросил на ходу:

- Одну минуточку, товарищ.

- Дело у меня очень срочное…

- Что такое? Кто вы?

- Я - Вилли Рендол, конструктор космической ракеты.

- Хо! - воскликнул редактор и приветливо улыбнулся. - Почему же сразу не сказали? Рад, очень рад познакомиться с вами. Томпсон, - протянул он руку и пригласил садиться.

Вилли только сейчас как следует рассмотрел редактора. Это был пожилой, но на редкость энергичный человек. На голове у него не было ни одного волоска. Зато на лице выделялись густые брови, убеленные сединой. Глаза у него были приветливые, веселые. Вероятно, ни одному собеседнику не было скучно с этим человеком.

- Чем могу быть полезен? - спросил Томпсон, изучая в свою очередь Рендола.

- Пришел просить вашей защиты, - ответил Рендол. - Вы же знаете, я сконструировал ракету, я мечтал сделать вклад в науку, я…

- Знаю, знаю, - закивал головой редактор.

- И вот - все полетело к черту. Более того, за мой труд и честность меня обвинили в измене. Я не являюсь членом вашей партии, но продажная пресса Федеральной Республики постаралась сделать меня коммунистом. Что же, пусть будет так. Ваша газета первая предупредила меня о неизбежной судьбе моего изобретения, вы смело и открыто ведете борьбу за мир, против развязывания новой мировой войны. И я теперь понял: вы те, с кем мне по пути. - Рендол замолчал, вытер платочком лоб и продолжал: - Хуже всего то, что меня считают преступником и угрожают арестом. Я вынужден скрываться…

Томпсон слушал Рендола с большим вниманием, ни на минуту не сводя с него своих умных, проницательных глаз.

В это время в кабинет стремительно вошел незнакомый Рендолу человек. Увидев, что редактор не один, он остановился и приложил палец к губам. Хотя Вилли сидел в полуоборота от него, он заметил поданный знак.

- Я буду просить вас выступить в защиту правды и справедливости, - сказал инженер и приподнялся с кресла, чтобы проститься.

- Подождите, не торопитесь, - остановил его редактор.

Незнакомец снова подал рукою знак.

- У меня строго секретный разговор, уважаемый редактор, - взволнованно заговорил незнакомец, видя, что Томпсон не хочет проститься с гостем. - Знать об этом должны лишь вы… Больше никто.

Ничего, можете говорить. То, что могу знать я, не помешает знать и мистеру Рендолу.

- Вы Рендол?! Не шутите? Будем знакомы - Батлер, секретарь редакции.

Батлер сел в кресло.

Томпсон и Рендол также сели, с любопытством ожидая, что он сообщит.

- Задумано невероятно страшное преступление. Как известно, на Юнион-Сквере сегодня должен выступить певец Пит Холл. Я получил сообщение: его хотят линчевать перед многотысячной аудиторией слушателей.

Мерзавцы!.. - гневно воскликнул Вилли, и руки его сжались в кулаки. - Негодяи… Что это делается на свете? Неужели бандитам удастся совершить свое черное дело?..

- Э, не спешите, мистер Рендол, - спокойно ответил Томпсон. - Пит Холл будет защищен. - Он обернулся к Батлеру: - Продолжайте, пожалуйста.

- Продолжать - это значит сообщить еще одну неприятную новость, - горько усмехнулся секретарь редакции. - Некоторое время «Дейли уоркер» не будет выходить. Час тому назад полиция оцепила нашу типографию. На нее наложен арест… Эх, как это плохо. Можно было бы выступить на страницах газеты, разоблачить чудовищный Заговор бандитов.

Еще не дослушав последних слов Батлера, редактор встал и зашагал по кабинету.

- Все это рука того же Коллинга, - заговорил он. - Это уже знакомые нам фашистские методы. Но отчаиваться не следует. В Федеральной Республике существуют могучие прогрессивные силы, которые не позволят, чтобы совершился невероятный инцидент. Да вот еще дело с вами, мистер Рендол…

- Друзья, - взволнованно заговорил Рендол, - я напишу статью для вашей газеты. Верю: наложенный на типографию арест скоро будет снят, и статья увидит свет. Я очень хочу, чтобы правда о моем «предательстве» стала известной всем. Через несколько часов я покину Федеральную Республику. Дальше здесь оставаться мне небезопасно. Однако знайте, друзья, я душой и телом - сын родины и надеюсь, что вернусь назад. До встречи, друзья! Минуты, проведенные с вами, никогда не забуду. Впереди у меня - борьба! Сейчас я хорошо знаю свое место в этом большом, неспокойном мире. У меня личные счеты с этими бандитами, и я рассчитаюсь с ними честно, по-джентльменски.

- Хо! А вы молодчина, Рендол, - воскликнул редактор. - В вашей душе не угас Прометеев огонь. Но знайте: всякая борьба бывает жестокой и опасной. Вам придется рисковать жизнью…