– Мне нужно срочно сообщить Стиву! – Она набрала его номер, а глаза ее засверкали фиолетовым блеском. – Я чувствую себя такой сильной.

– Стив сейчас не может разговаривать. Что ему передать? – женский голос неожиданно обжег Мишель. Она никак не ожидала, чтобы какая-то другая девушка когда-либо прикоснулась к мобильному телефону ее парня… Хотя у них еще не было интимной близости… Но это временное недоразумение. Мишель считала Стива своим, своим навсегда. Кровь, казалось, закипела в венах и испарялась через поры Мишель выбежала из спальни матери в гостиную.

Фред смотрел телевизор, развалившись на диване и наслаждаясь пивом и пиццей. Он сразу заметил, что падчерица не в себе, и не упустил возможности пошутить:

– Ну и физиономия, словно съела что-то тухлое.

Девушка не ответила, схватила его связку ключей и выбежала из дома.

Отчим соскочил с дивана, выглянул во двор, приподняв планки жалюзи, и увидел, как Мишель села за руль и завела машину. Он взял в руки свой мобильный и стал набирать какой-то текст. Хитрая усмешка танцевала на его довольном лице.

Мишель схватилась обеими руками за руль и прошептала молитву. Тави смотрел на нее из зеркала заднего вида. Его фиолетовые глаза были полны удивления.

– Не смей слушать мои мысли! – процедила она сквозь зубы с нескрываемой злостью.

– Они слишком громкие, у меня нет выбора.

Девушка пронеслась по спальному району и припарковалась около дома Стива. Выйдя из машины, хлопнула дверцей.

– Если бы я был дверцей машины, я бы на тебя обиделся.

– Закройся.

На парковке стоял розовый «жук» с наклейкой на заднем бампере – «зайчик плейбой».

Мишель позвонила в дверь. Крис, с недовольным лицом, лениво открыл ей.

– Стив дома? – спросила она, пытаясь заглянуть за его спину.

– Может, ты оставишь моего сына в покое? У него призвание и талант стать известным модельером. А не сиделкой твоей матери с тобой на пару. Ты его в свое болото затягиваешь, понимаешь? Твое болото! – прошептал Крис. Ему было неловко поднимать эту тему с девушкой, но он считал это своим отцовским долгом.

– Что? – Ее губы затряслись от удивления.

– Ты как пиявка. Тебе все время что-то нужно от моего сына. Он тебя жалеет и по доброте душевной не может бросить, вот и все. Это не любовь! – Выплеснув на нее свою ядовитую тираду, он отпрянул в сторону, пропуская Мишель в дом. Как только она исчезла из поля его зрения, Крис поднял ладони к небу, словно призывая невидимые силы повлиять на ход событий и образумить непрошеную гостью.

К комнате Стива она прошла через кухню и узкий коридор, увешанный фотографиями и картинками – в основном это были супермодели и кинозвезды, вычурные наряды и позы.

Дверь в комнату Стива была приоткрыта. Затаив дыхание, девушка приблизилась к проему. Какая-то незнакомка целовала ее парня, страстно вцепившись в его голову обеими руками!

Мишель сделала пару шагов назад. Слезы наполнили ее глаза, кровь невидимым дроздом застучала в шее. Она попятилась через коридорчик обратно на кухню. На мгновение ей показалось, что модели и актрисы с фотографий и картин на стене смеются и тычут в нее пальцами. Колени ее подкосились, задрожали, и ей пришлось схватиться за дверной косяк.

Не замечая, куда она движется, Мишель оказалась на кухне. Взгляд, как обувная липучка, хватался за белый гладкий потолок, кухонные шкафчики из светлого дерева, пока не упал на ножи, которые вдруг ожили, выпрыгнули из бамбуковой подставки, и стали танцевать на кухонном столе в ритме дикой мелодии, которая звучала в голове девушки. Мишель стряхнула с себя иллюзию – ножи снова очутились на своем месте. И даже не подмигивали. Она выхватила один, вернулась в коридорчик, стала медленно и тихо двигаться к комнате своего возлюбленного.

Испуганные глаза Тави таращились на нее с зеркальной поверхности лезвия:

– Опусти нож, – телепортировал он достаточно громко и властно, чтобы она повиновалась.

– Кто бы говорил! – сквозь зубы процедила Мишель, садясь на корточки, успокаивая прерывистое дыхание, готовясь к решительному броску.

Вдруг она осознала, что так же сидит на корточках, сжимая до крови лезвие ножа в ладони, как когда-то это делал убийца с Кассиопеи в ее ночных кошмарах. Ладони вспотели, а неугомонный невидимый дятел стучал по шейной артерии.

Голоса из комнаты выдернули ее из транса:

– Пожалуйста, уходите, – голос Стива звучал с некоторой дрожью.

– Признайся, я тебе нравлюсь… – томно промолвила девушка, словно ее зубы слиплись от огромной ириски.

– Мне нужны деньги, чтобы отдать долг. Я шью костюмы на заказ, а интимные услуги в качестве оплаты не принимаются.

Мишель уронила нож на пол и оперлась спиной о стену.

– А ты что, гей, да? – усмехнулась навязчивая клиентка и выбежала из его комнаты. В коридоре она споткнулась о так не вовремя вытянутую ногу Мишель и упала.

Она была лет двадцати, яркая, вызывающе одетая, с красной шевелюрой, пирсингом в бровях и цветной татуировкой на предплечье. Татуировка была странная и запоминающаяся: череп зайца с длинными ушами.

– А ты кто? – услышала, как сквозь туман, Мишель.

Стив появился в проеме двери. Взгляд его упал на девушек и окровавленный нож, лежащий на полу.

– Я ухожу, ухожу, дегенераты! Это не стоит никаких денег! – испуганным кроликом, преследуемым Алисой из сказки, девица метнулась в сторону кухни.

Стив взял в руки кухонный нож с каплями крови и провел пальцем по лезвию. Легкий надрез обнажил красную плоть. Стив посмотрел подруге в глаза и провел своим кровоточащим пальцем по ее окровавленной ладони.

– Ты хочешь моей крови? – когда его что-то вышибало из обычного уравновешенного состояния, казалось, что волнение плетет фенечки из его голоса.

Мишель разрыдалась:

– Я подумала, что ты мне изменяешь…

Он крепко обнял ее за дрожащие плечи и поцеловал в лоб:

– Ты меня пугаешь. У меня нет времени полноценно учиться и работать, не говоря уже об измене тебе… – грустно промолвил Стив. – Эта «реабилитация» делает тебя неадекватной. Тави заразил твой разум. Тебе нужна передышка. Нам обоим нужна передышка.

– Прости меня, пожалуйста, – прошептала она.

– Может, мой отец был прав. Я слишком много времени провожу с тобой. Ты уже видишь во мне свою собственность, свою игрушку, которую можно разбить и выбросить… – юноша помог ей встать с пола и проводил до машины.

– Прости меня, Стив! – плакала Мишель. – Я так хотела рассказать тебе свои новости! Я теперь сама могу поднимать маму. Когда я позвонила тебе, эта рыжая шлюха ответила! Я словно ума лишилась и даже приехала сюда на машине! Мне больше не нужно, чтобы ты был моим водителем или поднимал мою маму для меня…

Стив ничего не ответил, а девушка со всей силы стукнула кулаками по рулю:

– Дура. Какая же я дура. И зачем я тебе? Твой отец назвал меня пиявкой… Мишель завела двигатель, шмыгая носом, не в силах сдержать слезы.

Стив наклонился к ней через открытое окно, и вытер слезу с ее щеки.

– У меня миссия – превратить пустыню в оранжерею. Трудности люблю. Спокойной ночи, ок?

Она схватила его ладонь и покрыла поцелуями.

– Прости меня еще раз, Стив. Поеду. Спокойной ночи…

Стив рассеянно махнул ей рукой, с тревогой наблюдая за исчезающим автомобилем своим черничным взором.

Мишель встретилась глазами с Тави в зеркале дальнего наблюдения.

– Что со мной происходит? Может, Стив прав! Наверное, все эти ночные кошмары делают меня какой-то агрессивной. Я была готова прирезать их обоих.

– Месть не лечит, – спокойно звучал в ее голове Тави. – Смерть любовника моей девушки, Рокса, не помогла мне ощутить себя полноценным мужчиной. Я прокручивал в памяти его вспоротый живот тысячи раз… Я так же мучаюсь вопросом, почему Альрами предпочла его мне? Его кровь не смыла моего попранного самолюбия, понимаешь? Эта жертва бессмысленна.