Затем он наклонил голову и приблизился ртом к клитору. Его язык, горячий и жесткий, прошелся по её все еще опаленной плоти, и ощущение было настолько потрясающим, что всё внутри Линды дрогнуло. И снова напряглось.

С рыком удовлетворения он обхватил ее плоть губами и сильно втянул в рот, сильнее и еще сильнее, по мере того как начал вторгаться в неё двумя пальцами. Один толчок, второй.

Её дыхание совсем сбилось, мощная лавина ощущений полностью накрыла Линду. Непрекращающаяся, разрывающая всё на своём пути она устремилась вниз и взорвалась в полном великолепии ощущений. Экстаз пронесся сквозь все ее нутро, и покалывание добралось до каждой клеточки ее тела.

Святые небеса. Она заставила себя сделать тяжелый вдох. Пока её тело всё ещё дрожало от крохотных покалываний, он потерся своим членом о её вход... и толкнулся внутрь. Он был намного толще пальцев, а её плоть была такой набухшей, что скользящее трение от его вторжения вызвало у неё ещё один нахлынувший долгий оргазм.

Его смех был глубоким, еще более хриплым, чем обычно, а глаза внимательно всматривались в её.

- Я собираюсь взять тебя жестко, девочка. Ты готова?

Она кивнула. Опираясь на одну руку, он обхватил её запястья второй и зафиксировал их над её головой. Снова. Её плечи заныли и не в хорошем смысле. «Стареешь, Линда».

Наблюдая за ней долгие секунды, он опустил её руки вниз.

- В этот раз обхвати меня руками.

Она не могла просить о чем-то более приятном, чем о разрешении прикасаться к нему. Пробежавшись ладонями по рельефу жестких мышц его спины, Линда буквально превратилась в желе, осознав всю его мощь.

Он начал медленно, практически полностью выходить из неё, прежде чем толкаться обратно. Каждый толчок снова вызывал небольшую пульсацию внутри нее. По мере того как он ускорялся, его лицо становилось всё напряженнее, а на шее начали проступать вены.

Мужчина встретился с ней глазами, его взгляд горел.

- Ещё.

Удобнее устроившись на одной руке, он поддел локтем её колено, поднимая её ногу вверх. Следующий толчок был намного глубже.

Пока он врезался в неё, чувство сексуального удовлетворения от того, что она предоставлена для его удовольствия, прокатилось по ней волной. «Возьми меня так, как тебе хочется».

Он уперся своим лбом в её, его тело напряглось в кульминации, его стон был низким и рычащим, и абсолютно потрясающим.

Линда притянула мужчину ближе к себе, наслаждаясь осознанием того, что она удовлетворила его. Ей хотелось дать ему всё. Её глаза прикрылись на мгновенье. Боже, Боже, она не могла, не должна была влюбляться в этого человека.

Сэм опустил её ногу и подтянул Линду ближе к себе, прижимая так нежно, как и всегда. Когда он потерся о её щеку своей, его лицо было таким умиротворенным, каким она еще никогда его не видела. И тут Линда поняла, что у неё проблемы.

Глава 14

На следующее утро Сэм проснулся от звука женского пения. Все его нутро словно сковало льдом, челюсть сжалась с такой силой, что от такого натиска свело зубы. Нэнси. Как она пробралась сюда?

Он скатился с кровати, ноги с глухим стуком ударили по полу. Она в ванной. Он резко распахнул дверь: - Как, черт возьми, ты...

Обнаженная женщина, оглянувшись на него, резко развернулась, смертельно побледнев, и стала отступать назад до тех пор, пока не врезалась в стену. Одной рукой она прижимала полотенце к груди. Большие карие глаза, рыжие волосы.

Он только что испугал Линду до смерти.

«Очнись, Дэвис, ты идиот». Он облокотился о дверную раму.

- Черт. Прости.

Цвет её лица пришел в норму, и она обернула себя темно-синим полотенцем.

– Что это было?

Ее голос был мягким. Настойчивым. Ожидающим ответа. Была и обратная сторона отношений с умными взрослыми женщинами.

- Я проснулся и услышал пение.

Он замолчал. Его реакцию было невозможно объяснить.

- Ты не любишь блюз?

- Я принял тебя за кое-кого другого.

Он не мог сказать больше.

Её рот приоткрылся в молчаливом "ох".

- Твоя бывшая жена.

Затянув полотенце потуже, она подошла ближе и прижала руки к его груди. Смелая женщина, её дыхание всё еще было учащенным. Он сильно её напугал.

- Она любила петь?

Воспоминание о поющей Нэнси было... отвратительным, и его лицо мгновенно напряглось, но мягкие ладони Линды по-прежнему согревали теплом его кожу.

- Иногда.

Вернее, каждый раз, когда она была под кайфом.

- И почему тебя это так сильно беспокоило?

Её брови сошлись вместе, она ждала большей откровенности от него.

Почему? Краткие отрывки воспоминаний вцепились в его внутренности. О том, как Нэнси пела, когда разбила футбольные трофеи Николь. Танцевала, бросая резные фигурки его деда в камин. Она никогда не пела в счастливые моменты, только тогда, когда разрушала их жизни. Ему нужно было объяснить это, развеять плохое настроение Линды, но его губы оставались намертво сжатыми.

Его молчание ранило, её мягкие губы задрожали, и она отступила назад.

- Ох, Сэм, - она покачала головой. - Должно быть, она провела тебя через ад, и мне жаль. Но я не могу перестать петь. Это часть меня.

Это действительно было так. Музыка всегда сопровождала ее. И ему нравилось это в ней.

- Не переставай петь.

- Ты можешь объяснить мне...

Он покачал головой. «Не собираясь говорить о Нэнси. Никогда».

Но Линда вернулась в состоянии заботливой матери: - Поговори со мной. - Она скрестила руки на своей потрясающей груди. - Нам нужно обсудить это.

- Не думаю. - Пытаясь расслабиться, он неуверенно улыбнулся ей. Похоже, в его ванной сейчас находился командующий мазохист. Это могло стать неплохим способом улучшить ему настроение.

- Похоже, ты должна мне за то, что мой день начался так паршиво.

- Я должна тебе?

Сэм устроил её руку на своём плече. Смотря ей в глаза, он согнул пальцы и провел ими по внутренней стороне её бедра, нащупав набухший след от удара флоггером, оставшийся с прошлой ночи. Сэм слегка надавил на него, достаточно, чтобы причинить боль. Более того, это было достаточно, чтобы разбудить воспоминания о том, как тот появился на ее теле.

Её зрачки расширились, пальцы вцепились в его плечо, притягивая его ближе, будто она нуждалась в большем контакте с его кожей.

Это можно устроить. Он притянул её к себе, стянув полотенце в процессе, так что её груди потерлись о его грудь. Её соски выдавались вперед, две точки дополнительного удовольствия.

- Я ещё не принимал душ, - прошептал он ей на ухо. Если он включит ледяную воду и поставит её под струю, она закричит? - Ты могла бы помочь мне.

- Разве ты не самый великодушный мужчина? - Румянец прилил к её лицу, когда он прижался своей эрекцией к низу её живота. - Я не...

Раздался гудок автомобиля.

Почему именно сейчас? Сэм зарычал от досады.

Линда оглянулась через плечо на приоткрытое окно. - Кто это?

- Строительная бригада. Строим новую конюшню, - его руки напряглись. - Проклятье.

Его раздражение чуть уменьшилось от звука её хриплого смеха. Она нежно погладила мужчину по щеке: - У тебя выдалось неудачное утро, правда?

Линда приподнялась, улыбаясь тому, как седло скрипнуло под ней. Глухой стук копыт по грунтовой дороге и звяканье уздечки приносили ощущение гармонии в этот тихий полдень. Когда деревья вдоль дороги поредели, позднее полуденное солнце согрело её плечи. Это был прекрасный день.

После того как Сэм вернулся, открыв ворота, он приготовил ей на завтрак французские тосты и сосиски. Нездоровые углеводы и вредные жиры. Когда она проинформировала его, что ничто из этого не было ему полезно, Сэм лишь рассмеялся. Небритый, взъерошенный, с потяжелевшим взглядом после секса и от недостатка сна, этот мужчина был слишком сексуален для простых слов, даже за завтраком.