Они оба взглянули на меня, так между делом. Но задержали взгляды. Ведь теперь они могли меня видеть, тогда как раньше не могли. Хоть и не понимали.
— Эй, мы так не договаривались! — крикнул наемник, заметив арбалет в моих руках.
— Успокойся, Ерш! Верна?..
— Надо уходить, — сказала я и кивнула в сторону двери.
По лестнице застучали три пары сильных ног, следом тяжелая поступь Гертруды. Они спешили и готовы были действовать решительно.
— Повезло тебе, Ерш.
— Вали вали!
— Что ты здесь устроил, Дарен? Мы так не договаривались! — Щеки Гертруды раскраснелись, грудь тяжело вздымалась от бега.
— О Чем же мы договаривались? Чтобы нас травили ядом?!
— Какой яд? В моем заведении…
— Иди в нашу комнату и проверь, дорогая. Кривуш умер минуты за полторы.
— Как умер?! — возмутился наемник.
— Мы уходим. — Дарен махнул мне рукой.
Гертруда пыталась объясниться, но Дарен делал вид, что не слышит. Конечно, он играл. Причем тут бордель, если на него ведется охота? Но Гертруде этого было знать не обязательно. Иначе тумаками мы не отделаемся.
Карета понесла нас прочь. Путь предстоял долгий: через мост Канатоходцев, через весь город, по главной улице в Аквинский парк. Потом досмотр и в Карплезир. Хотелось расслабиться. А лучше забыться черным сном. Но как расслабиться, если карета очень удобная мишень?
— Ты как? — судя по напряжению в голосе и времени, прошедшему с посадки, он тщательно обдумывал вопрос. Забота обо мне давалась ему тяжело.
— Все хорошо.
— Ты еле говоришь.
— Правда?
По-моему, я хорошо держалась. Учитывая, какое заклятие применила.
Мое удивление было вполне искренне, потому Дарен пересел ко мне, обнял за плечи, приговаривая:
— Белая, как полотно. Даже губы побелели. В темноте-то! По-твоему, это хорошо? — он уложил мою голову себе на грудь и, кажется, слегка откинулся назад, чтобы мне было удобнее.
— Можешь расслабиться, — в его тоне была та повелительность, которую используют с детьми. Он гладил меня по голове всей ладонью. И только его дыхание выдавало скрываемое напряжение.
Мне очень хотелось воспользоваться столь заманчивым предложением. Я так и сделала. Почти. Глаза мои были закрыты, тело расслабленно, дыхание редко и неглубоко, как у спящих. Но я не спала. Периодически я смотрела в окружающий нас фон смертельных вероятностей, очень ярких в приглушенном течении жизней.
— Почти приехали. Выходим.
Мы пересели в дворцовую карету, практически без досмотра, и без происшествий оказались в Карплезире.
— Ты решил меня проводить?
Дарен пожал плечами. В нем чувствовались решительность и собранность. Я же расслабилась, словно была обычной женщиной, которая рядом с сильным приятным ей мужчиной чувствует себя под защитой.
— Это я должна тебя провожать. Ты так не считаешь?
— Нет. В открытом бою я первым накостыляю. А вот интриги не по мне.
— Да и не по мне.
Он вместе со мной зашел в мою комнату, огляделся, словно впервые в ней.
— Когда ты рядом, я чувствую себя в безопасности, — я сказала вслух.
Не зажигая свечей, я повалилась на кровать. Только в уюте теплой постели почувствовав, насколько я вымотана.
— Закрой меня на ключ…
Глава 22. Первые следы Морункэтля
Как только Верна заснула, он хотел уйти. Зачем ему было оставаться? И все же Дарен остался. Может быть, хотел вернуть долг. Ведь она ему жизнь спасала, ни единожды. А может, ему самому хотелось покоя.
Перед тем как лечь рядом, снял с девушки туфли и плащ. И укрыл покрывалом.
Проснулся первым. По давней солдатской привычке, с рассветом.
Верна еще спала. Удивительное дело, спящая она меньше всего походила на загадочное и опасное существо. Наоборот, хрупкая молодая женщина с милыми чертами лица, нежными губами, очаровательной родинкой над верхней губой. Кожа бледная, видимо, сказывалось вчерашнее приключение; длинные, черные ресницы, нежная кожа, которой хотелось коснуться…
Может быть, почувствовав взгляд, Верна стала просыпаться. Один неуловимый миг — черты лица стали жестче, тени глубже. Словно ранимый и уязвимый человек превратился в холодный мрамор…
Дарен отправился в умывальню. Его преследовало жуткое ощущение. Этот переход от человека к уже нечеловеку… От женщины… к ведьме (точнее слова нет!). Он пытался смыть с себя разрывающие его чувства. Почему он должен думать об этом? Во сне все более ранимы. Почему его это волнует?
После того, что он видел, и что пришлось испытать в её компании, думать о ней, как о женщине, непростительная глупость.
Он не станет совершать ошибок. Лучше быстро соберется и отправится в гвардейский корпус на утреннее построение и тренировку. Чем быстрее его бойцы будут действовать, чем ловчее уходить от смертельных атак, тем ему будет легче жить. Виргане позарез нужны бойцы, умеющие убивать иномирных хищников. Знать, что научил их проявлять смекалку и силу, научил их выживать и убивать опасных хищников, лучше любой похвалы и награды.
И все же, увиденное возвращалось. Дарен гнал воспоминания, заставляя себя думать о тренировке.
— Двадцать девять, тридцать, тридцать один… — голос капитана Казимова разносился по тренировочной площадке. Гвардейцы отжимались, вкручивая кулаки в песок.
Он должен их подготовить к тому, что их ждет за "стеной". Тренировки на износ один из методов.
Император хочет как минимум две роты хорошо подготовленных бойцов для очистки территорий вокруг Крашеня. Это для начала. Если бойцы покажут себя как умелые воины, то можно думать об остальных захваченных губерниях. Одно плохо: нет точной информации. Что происходит в отдаленных губерниях неизвестно. Центр империи, все западные территории оккупированы. Это капитан Казимов сам прекрасно видел. Если, как утверждает Верна, прорыв пошел от Цветных гор, находящихся на восточной границе империи, то есть шанс, что хищники не успели рассредоточиться по всей империи.
Утром подтвердилась информация, что иномирные захватчики отошли от заслона. Не все. Особо тупые продолжают испытывать выстроенную стену на прочность. У некоторых даже получается перелезть, чтобы погибнуть в прослойке купола.
Первоначальную тактику придется менять. Хотя тактика, казалось бы, была проста и хитра одновременно. Группы по пять-шесть солдат ждали, когда звери, пытающиеся проникнуть за стену к желанной добыче, рассредоточатся. Подгадав момент, бойцы выбирались за стену и короткой стремительной атакой нападали.
Отсутствие опыта борьбы с хищниками давало очевидные результаты. Солдаты, даже в стремительных атаках гибли. Даже упрощенные условия не давали преимущества. Потому как солдаты обучены воевать с людьми. Они не охотники.
У капитана Казимова иногда проскакивала шальная мысль: "Почему бы не попросить Верну создать иллюзию ящера? И пускай бы гвардейцы в условиях, приближенных к реальным, испытали свою смелость и поучились грамотно рубить и уходить от атак. Как минимум, это морально их подготовит. А это уже половина успеха.
Почему бы и нет? Допустим, вчера она вымоталась. Но завтра-послезавтра вполне можно её привлечь".
Император ей не доверяет. Он ждет результатов. А их пока нет. Как Дарен ни старался, убедить Николая в лояльности графини не получалось. На его доводы, он отвечал так: "Как волка не корми, он все равно в лес смотрит". Отчасти Николай прав. Только не в главном.
Капитана Казимова жизнь тоже научила доверять только проверенным людям. Еще держаться за свои корни: дом, друзей и родных. И драться за то, во что веришь.
Со временем он стал понимать Верну. Но для этого пришлось преодолеть суеверия, познакомиться с лешим и выжить в проклятом замке.
Почти каждую ночь он просыпается в холодном поту, только увидев, что вновь идет по золотой лестнице, которой не видно конца. "Интересно её тоже мучают кошмары? — Дарен часто задавался этим вопросом, — Или такие, как Верна, живут в кошмаре и не замечают этого? Ведь она живет в диком лесу вместе с духами и радуется. К сожалению, этого ему не понять".