Каменная мостовая блестела в свете далекого тусклого фонаря. Дождь закончился с час назад, и по воздуху разливалась лесная свежесть.

— Пришли, — Дарен не стал больше колебать мою уверенность сомнениями. Он открыл дверь и предложил мне войти первой.

На мне был плащ с вышитой золотой короной на левом плече, отличительным признаком высшего дворянства. Высокородные женщины имели права посещать подобные места, а простые могли здесь только работать. Верхнюю часть моего лица закрывала маска, один из обязательных атрибутов для женщины. Как и высокомерие, которое является общей чертой богатого дворянства.

Вход от залы отделяла темная изогнутая лестница. Желтый свет, смех и вседозволенность ожидали сразу за поворотом. В просторном зале, заставленном мягкой мебелью с алой обивкой, было очень жарко и многолюдно. Воняло потом и сигаретным дымом. На тахте развлекались два пузатых купца в бархатных камзолах с девицей, обнаженная грудь которой колыхалась над корсетом.

В углу, отгороженном малиновой ширмой, веселилась большая компания. Доносились взрывы женского смеха, мужские голоса и крики. В другом углу за круглым столом играли в карты солидные господа, дымя курительными трубками.

По залу борделя прогуливались женщины легкого поведения в откровенной одежде, при этом обмахиваясь веерами и бросая бесстыжие взгляды на посетителей. Последних было предостаточно.

Я чувствовала, что тону в трясине беспомощности и пустоты. Вокруг слишком много фальши, похоти и разврата.

Проход в мир духов приоткрылся, образуя узкий тоннель. Воздух под моей ладонью стал осязаем. Я напрягла пальцы, с них тонкими невесомыми струйками полилась мана, как часть вознаграждения духу за будущую работу. Дух отозвался, и контракт почти подписал, начав впитывать ману.

Дарен врезался в меня, я думала случайно, но он сжал мои предплечья в каменные тиски и слегка встряхнул.

— Верна, прекрати это! — он шептал мне в самое ухо. — Если ты забыла, то мы всего лишь гости! И должны вести себя соответственно. Или ты хочешь, чтобы тебя разорвали на куски? Здесь и такие найдутся, не сомневайся.

Мы по-прежнему стояли у тахты, которая качалась и на которой двое мужиков развлекались с работницей "Княгини". К своему стыду от близости Дарена мои ноги стали ватными. Сила, направленная в руку, развеялась и проход в мир духов схлопнулся.

— Я только хотела ускорить наше пребывание здесь. И всё!

— Подожди немного. И все будет очень быстро! — толкая перед собой, он повел меня к скрытой в темноте барной стойке. Я лишь успевала перебирать ногами.

— Что желаете? — спросил флегматичный хозяин выпивки.

Дарен видоизменил тиски, зажав меня под мышкой одной рукой.

— Что-нибудь полегче. И…с Гертрудой бы увидеться.

— Только была. Скоро придет.

Странный он. Если испугался за меня, то зачем сдавливать так, что хочется плакать от боли.

— Дарен, отпусти меня!

Он задумался, и с облегчением освободил меня.

— Извини, — сказал он, осознав, что перестарался.

— А вот и Гертруда, — сказал бармен и поставил перед нами два бокала с вином.

К нам двигалась пышнотелая, сильно накрашенная женщина с объемной прической из черных кудрей. Волосы, которые топорщились в разные стороны, и подведенные черным глаза придавали ей сходство с ведьмой на шабаше.

— Дарен, мой мальчик, как я рада тебя видеть здоровым и полным сил! — Гертруда залепила ему сочный поцелуй в щеку. У неё был высокий и звонкий голос, за которым скрывалась разбитная и циничная личность.

— Как, и сюда моя история докатилась? — сквозь смех спросил Дарен. Он выглядел очень довольным, обнимал мадам, но взгляд оставался цепким и холодным.

— Дарен, дорогой, к нам стекается информация намного раньше дворца. Мужчины с дороги идут, прежде всего, к нам, а уж потом куда надо!

— Итак… — начала она многозначительно и только теперь обратила внимание на меня. — Ты не один? Как странно…

Странным ей казалось то, что она увидела меня только сейчас.

— Лиза, — представил он меня.

В её извращенном сознании тут же возникли варианты нашего времяпрепровождения, что читалось на её обрюзгшем лице. Ведь в "Княгиню" просто так не ходят. Она даже сбросила со счетов открывшиеся извращенные наклонности её старого знакомого.

— Могу предложить Карлу, очень привлекательную блондинку, или Симону, очаровательную рыжую бестию. Можно их двоих. Силы-то есть, верно?! Еще Генрих свободен, антириец.

Дарен с вниманием слушал варианты нашего времяпрепровождения.

— Итак?

— Организуй нам комнату наверху. Мы позже решим.

— Как скажешь, милый.

Мы поднялись на второй этаж, следом за Гертрудой. В комнате, ближней к лестнице, стонала женщина. Дверь следующей была открыта. В проеме стоял дворянин и наблюдал за происходящим, прислонившись к косяку.

— Нет, пожалуйста, не надо! — кричала женщина из очередной комнатенки. Просьбы перемежались со стонами, грохотом и коротким мужским: "Заткнись! Заткнись!". Дверь была заперта. Дарен перехватил меня за кисть, и я чуть не вывернула себе руку. Я все-таки хотела проверить, что там происходит.

— Некоторые наши клиенты любят игры, — пояснила хозяйка борделя. — Если хотите, можете посмотреть.

— Нет. Не стоит, — ответила я, чувствуя к хозяйке борделя жуткое отвращение, переходящее в ненависть. Хотя зарекалась держать себя в руках. К сожалению, она распознала мой взгляд.

— Лиза, — протянул Дарен с угрозой. Он обнял меня за талию, гораздо нежнее и аккуратней, чем внизу и прижал к себе. Я знала, что он делает это только затем, чтобы спрятать мое лицо и отвлечь от Гертруды. Но я готова была поверить в его заботу и нежность и забыть, что только что слышала и видела.

Обстановка разрядилась. Гертруда сделала вид, что забыла про ненависть и отвращение к ней, полноправной хозяйке сего "уважаемого" заведения. Только щеки её мучил гневный румянец, и зрачки лишились покоя.

— Ваша комната.

— Спасибо, Гертруда. Думаю, мы бы поели чего-нибудь и выпили, — он улыбнулся ей и сделал знак лицом: "Извини, она у меня с приветом".

В комнате горела модная керосиновая лампа, освещая незамысловатое убранство. Когда Гертруда ушла, я ждала, что Дарен начнет вычитывать меня. Но вместо этого он приглушил яркость лампы, зашторил окна и повалился на кровать.

За стенкой одна из работниц борделя подбадривала медлительного клиента. Их кровать тряслась, ударяясь о стену. Клиент старался.

Дарен наблюдал за мной. Он по-прежнему молчал, хотя мог бы поделиться своими планами. Как-то разрядить обстановку. Вместо этого он наблюдал с большим интересом за тем, как я поведу себя в такой двусмысленной ситуации.

Не стоит так обращаться с женщинами. Особенно, если они обладают магическим даром. Я забралась на кровать и подползла к нему. Вопрос в его глазах сменился желанием. Но Дарен очень быстро его подавил. Слишком быстро для того, чтобы избавиться полностью.

Я легла ему на грудь и коснулась щеки, мягкой и одновременно жесткой. Исследуя подушечками пальцев его лицо, я добралась до губ. Очень нежных, гораздо мягче, чем гладковыбритая кожа на щеке. Ощущать его близость, вдыхать тепло было чем-то из разряда невозможного, и потому привлекательного. Моя сила и желание скрутились в тугой узел — так крепко, что дышать стало тяжело.

Очень медленно, не дыша и не думая, я начала отползать. Иначе я могу нечаянно отравить его тонкие тела своей Силой.

Он попытался удержать меня. Обхватил мою спину, отчего кожу пронзили электрические разряды. И будто опомнившись, а вернее сказать, вспомнив, кого он удерживал в объятиях, отпустил.

К нашей комнате кто-то подошел, послушал, а потом только постучался.

— Госпожа Гертруда просила Вам передать, — сказал флегматичный бармен и поставил поднос на стол.

— Вы определились с Заказом?

— Позовите нам Кривуша, — ответил Дарен излишне грубым раздраженным тоном. Не знаю, на что он злился больше. За то, что хотел удержать, или за то, что я пыталась его соблазнить?