весь полк, выстроится звеньями, и ляжет на курс. Жека все это время осваивался

в кабине, осматривая ее, и умащиваясь поудобней. Подлетело сопровождение его

полк, обеспечивающий прикрытие, штурмовиков, летящих бомбить выявленный

им аэродром. Летели все, за исключением тех, кто был на боевом дежурстве.

- Ты там не дрейфь - передал подполковник - мы в начале звена, вся

нагрузка идет на замыкающего. Но все равно будь начеку…

- Так точно - буду.

Илы, грозно и натужно гудя, направились к линии фронта. Загрузка не

максимальная, но и не нормальная - пятьсот килограмм бомб в каждом. Ну и как

обычно, по, четыре реактивных снаряда, и боезапас для пушек и пулеметов.

Грозные летающие «танки», несущие смерть оккупантам! Так казалось многим. Но

то, что машина постоянно совершенствовалась, имела кучу недоработок, имела

слабую защиту, и летать на ней - означало постоянно ходить по краю, знали

единицы.

До нужного квадрата, от Евгении ничего не требовалось, и он

ознакамливался с пулеметом. Водил стволом туда-сюда, смотрел до какого

верхнего положения его можно поднять, в общем, проверял какую зону, может

прикрывать. Но вот пересекли линию фронта, свернули в нужном направлении,

Жека достал из планшета карту, и решил носить ее, как и комэск Титаренко в

киноленте « В бой идут, одни старики» - за голенищем сапога. Развернул и стал

передавать коррективы для направления полета.

- Командир, по курсу нам навстречу - двадцать «худых» - услышал Жека в

наушниках.

- Третья, откалывайтесь от нас, и свяжите их боем.

Семенов быстро выполнил приказ, и повел своих ребят, «мессерам»

наперерез, а группа, продолжила полет. Теперь нужно было наблюдать и за

проносящейся внизу землей, выискивая знакомые ориентиры, а на месте стрелка,

это не так-то и удобно. В общем, сверяясь с землей и картой, на которой был

отмечен его розыскной маршрут, и поглядывая на мелькавшие внизу лесополосы,

луга, поселки, и поля, он вел летучую эскадру. И хоть немного и волновался,

отлично вывел к аэродрому.

- Я «Стриж 1». Всем готовность номер один. Соколы мы начинаем, будьте

готовы.

- База, мы вышли на цель - начинаем работать.

38

Штурмовики звеньями устремились вниз, на аэродроме завыла сирена, Жека схватился за пулемет, сердце бешено бьется - гул нарастает. А затем он

почти ничего не запомнил. Казалось, что огонь очень плотный и что все трассы

направлены только в их самолет. О том, чтобы подробнее рассмотреть

оборонительные сооружения противника, и меткие попадания в стоящие ряды

«Хейнкелей! Не могло быть и речи. Использовать крупнокалиберный пулемет для

стрельбы по наземным целям, Жека не сумел - времени на прицеливание не

хватило». Да и комполка трижды напомнил: главное следить за воздухом и быть

готовым к отражению атаки.

И тут появились они - вражеские истребители. Успевшие взлететь

скоростные Не сто десять, и непонятно откуда взявшиеся «фоккеры». И даже если

их самолету, они пока не угрожали, Жека, помня, что у стрелков тоже существует

взаимовыручка, стал ловить в прицел, вражеские истребители, атакующие

самолеты, его собратьев. Он вовсю старался, стремясь взять в прицел

истребитель. Ничего не выходило.

Евгений постарался унять дрожь в руках, тщательно прицеливаясь, и

выпустил длинную очередь. Опять мимо, но от товарища «фоккер» отогнал. А там

и его полковые друзья, не дремлют, отсекают истребители, от штурмовиков. Им

тоже можно помогать, если удастся.

Самолет вздрагивает, и становится явно легче, освобожденный от бомб, и

наполовину, от пушечно-пулеметного балласта. Боевой разворот, второй заход,

теперь илы работают реактивными снарядами и пушками. А над ними воздушная

карусель - немецкие и советские истребители гоняют друг друга. Жека успевает

заметить, как пара Не-110, зажала «Лавочкин» с бортовым номером 12, это Реваз, видимо в горячке боя, его ведомый Валик Мудрецов отстал, или его отжали.

Вторая пара звена - братья Колесниковы, где-то в стороне.

- Собьют горца - мелькнула мысль, и Жека, дал длинную очередь, позабыв

об экономии боеприпасов.

Огненная трасса уперлась во вражеский самолет, тот не успел открыть

огонь, и вспыхнул.

- Повезло - пробормотал Жека - и мне Реваз, и тебе. - И тут у него мороз

прошел по коже -горящий «Хейнкель»» несется прямо на них. - Неужели хочет

таранить нас?! - Подумал Жека, и принялся поливать огнем падающей

истребитель, стараясь взорвать.

Высотин услышав очередь своего стрелка, резко рванул самолет вправо, и

горящий «Хейнкель» пронесся мимо. Ревазу тем временем, удалось вывернуться,

и уже самому атаковать - не новичок ведь. Две оставшиеся эскадрилии,

методично если не уничтожали, то уж точно разгоняли немцев. Евгений

осмотрелся - все вышли из пике, поворачивают, и выстраиваются, чтобы лететь

домой.

- Мы отработали. Возвращаемся. Как понял?

- Понял-понял? - Ответил Подорожный. Вторая вы тут закачивайте, первая

со мной сопровождает «Илы»...

Немецкий аэродром был уничтожен, там еще что-то рвалось, и Жека

решил, что секретное оружие. Он зловеще улыбнулся, и наконец перевел дух.

Некоторые из «Илов» дымил, значит либо зенитки задели, либо прикрытие не

было достаточным. Но ничего ребята тянут, остается надея,ться что повреждения

не столь серьезны, и они долетят.

Впервые за долгое время он не вел самолет, мог спокойно рассматривать

небо и облака, но когда под рукой пулемет, и полуоткрытое стекло фонаря, это

как-то иначе воспринимается. Линию фронт миновали без приключений, но за ней, один из штурмовиков пошел на вынужденную. Остальные два дымящих,

39

держались в строю неуверенно, но летели. Внизу освобожденная земля, значит

где не соверши вынужденную посадку - должны помочь.

Но до аэродрома долетели, и успешно сели, естественно пропустив

поврежденные самолеты вперед. Жека откинул фонарь, и сидел некоторое время

не вылезая в паркую жару. Не смотря на быстротечность боя, он дико устал, а

еще в полк добираться, а не сразу прилечь в теньке под деревом, или крылом

самолета.

- Старлей ты как? Все в порядке?

- Да-да, устал зверски - наверное, нервный напряг сказывается.

- Идем, я тебя полечу. Сто пятьдесят и свежие овощи самое то.

Жека вылез из кабины, спустился, и снял шлем с перчатками. Посмотрел в

небо, чистое и синее.

- Сейчас бы искупаться - мелькнула мысль - в речке или ставке, все равно,

а потом уже лечиться…

Вскоре он уже звонил в полк, докладывая, что с ним все в порядке, и он

скоро будет. Немного раззнакомился с пилотами штурмовиков, но поскольку хотел

быстрее вернуться к себе в полк, особо не запомнил - как, кого зовут.

Пораспрашивал не знает ли кто, где базируются «яки»? И уже был готов ехать.

Но подполковник Высотин, как и обещал - полечил, выделил транспорт, и ближе к

вечеру, Жека трясся на полуторке, добираясь в часть.

Прифронтовыми дорогами Евгению еще ездить не доводилось, он в

основном перелетал, и сейчас глядя в окно, да на разбитую грунтовку, радовался, что сейчас не дождливая осень. Так отмахали километров двадцать, во время

проезда которых вернулись мысли о самолете, и особисте, который мог и

потребовать справку о его принадлежности к органам, или о полномочиях куда