«Я высоко ценю вашу помощь, — поклонился Монкриф. — Без вас мы никак не справились бы. «Треванион» — великолепнейший из театров Ойкумены. По меньшей мере, мне еще не приходилось видеть ничего подобного, а я выступал на многих планетах!»
«Благодарю вас, — отозвался Скейм. — Похвала такого опытного постановщика, как вы, имеет большое значение».
«Еще один вопрос, — вспомнил Монкриф. — Перед вечерним представлением моя труппа и команда нашего звездолета хотели бы прибыть в «Треванион» на судовом автолете. Где им лучше всего приземлиться?»
Скейм ответил без колебаний: «У северной стены «Треваниона», на уровне второго яруса, предусмотрена посадочная площадка — ничего не может быть удобнее. Она предназначена для шимератов, желающих прилетать на собственных машинах и сразу подниматься в ложи, но на площадке всегда остаются свободные места. Особый коридор ведет с этой площадки в своего рода гостиную рядом со сценой. Лифты поднимаются на балконы верхнего яруса, но ими редко пользуются. Предусмотрен ряд сидений, позволяющих смотреть на сцену из-за кулис. Рекомендую команде вашего звездолета воспользоваться этой возможностью».
Монкриф снова рассыпался в благодарностях и откланялся.
7
На следующее утро Мирон вновь отправился в управление диспетчера космического порта. Как прежде, Рико Йейл сидел, лениво развалившись за широким, крепко сколоченным столом.
Йейл дружески кивнул Мирону и указал на стул: «Садитесь и покажите мне бумаги, которые вы несете так бережно, словно они — готовая разбиться вдребезги хрустальная ваза».
Мирон сел и разложил на столе перед диспетчером маршрутные карты. Йейл наклонился и с любопытством просмотрел их. Через некоторое время он поднял голову: «Насколько я могу судить, не пользуясь компьютером, это оптимальный маршрут. Но что означают красные метки — здесь, в Глейме на Подморе, и здесь, в Крое на Новой Надежде?»
«Значение этих символов трудно объяснить в двух словах, — ответил Мирон. — Вылетев из Первого Лагеря на Вельтерсе, мы прибываем в Глейм, а следующая остановка — в Крое. Но если вы взглянете на карту, вы заметите, что Флютер находится неподалеку от траектории, соединяющей Подмор и Новую Надежду. В Коро-Коро группа паломников ожидает первой возможности добраться до Бесовской Высадки на Кириле. Для нас было бы удобно забрать паломников с Флютера перед тем, как направиться в Крой — особенно в том случае, если у вас найдется какой-нибудь груз для фляутов».
«Такой груз нетрудно подыскать».
«Высадив паломников на Кириле, мы продолжим полет в Океанию на Лавандере, то есть в последний порт, указанный в вашем списке. А из Океании мы отправимся к Нахариусу, где мне предстоит закончить одно дело семейного характера».
«Нахариус? — Йейл откинулся на спинку стула. — До меня доходили слухи об этой планете. Не обязательно достоверные, но — скажем так — любопытные».
Мирон печально улыбнулся: «На Нахариусе моя престарелая родственница надеялась найти секрет вечной молодости и красоты. Хотел бы я знать, чтó она там нашла!»
Йейл взглянул в окно с задумчивой полуулыбкой на лице: «Слухи разлетаются по космическим путям, как светлячки в чаще ночного леса. Иногда они поражают воображение. Не сомневаюсь, что на других планетах люди нашептывают друг другу небылицы даже о Бленкинсопе, о пяти городах, о шимератах — даже об изгоях, прозябающих в Темном Лесу…»
Диспетчер облокотился на стол: «А теперь — о коврах. Вы можете рассчитывать на выгодную сделку. Я потихоньку наводил справки, связавшись с представителями пяти крупнейших торговых фирм в четырех периферийных городах. Они немедленно заинтересовались. Я получил предложения, позволяющие выручить от четырехсот до четырехсот двадцати пяти сольдо за ковер — с условием проведения предварительной инспекции товара. Против инспекции я не возражал, хотя еще не брал на себя никаких обязательств. Если вы согласитесь с этим условием, инспектор может прибыть в ближайшее время на самоходной подводе, позволяющей увезти товар без лишнего шума».
«Мы согласны. Расценки, на мой взгляд, удовлетворительны».
«Я тоже так считаю. Сразу после передачи прав собственности на ковры складские рабочие займутся перегрузкой товара. Дело будет в шляпе еще до полуночи, и вы сможете вылететь рано утром».
«Мы останемся в Каксе еще на один день, — сказал Мирон. — Монкриф и его труппа выступят в «Треванионе» завтра вечером. Мы вылетим утром следующего дня».
Зазвонил телефон под рукой диспетчера; тот поднял трубку, не включая экран: «Диспетчер Йейл слушает. Чем могу быть полезен?»
Мирон не расслышал слова собеседника Йейла, но манеры диспетчера сразу изменились — он ответил прохладно-официальным тоном: «Нет, сударь, дело обстоит вовсе не таким образом. То, на что вы намекаете, не имеет никакого отношения к нашим намерениям». Выслушав довольно продолжительную тираду, Йейл продолжил так же равнодушно и строго: «В данном случае я выступаю в роли частного консультанта. Владелец товара — молодой астронавт с другой планеты, предъявивший достаточно надежные рекомендации, но незнакомый с методами заключения коммерческих сделок на Бленкинсопе… Нет, он не возражает против возможной сделки с «Мономархом» на не менее выгодных условиях». Еще раз выслушав собеседника, Йейл ответил: «Предлагаются сорок шесть ковров высшего экспортного качества, доставленные непосредственно со Звездной Обители. Мы хотели бы получить по пятьсот сольдо за ковер. Пока что другие стороны предлагают не больше четырехсот двадцати пяти».
Разговор продолжался. Наконец Йейл сказал: «Я сообщу о вашем предложении продавцу, находящемуся в данный момент у меня в управлении. Будьте добры, подождите минутку». Диспетчер повернулся к Мирону: «Представитель «Мономарха» готов заплатить по четыреста семьдесят пять сольдо за ковер. Принять его предложение?»
«Конечно, конечно!» — откликнулся Мирон.
Йейл сообщил скупщику о согласии владельца товара и положил трубку. «Дело сделано, — сказал он Мирону. — Не будет никаких задержек. Инспектор и подвода прибудут в течение часа».
«А наличные они привезут?»
«Разумеется! Торговля — двигатель прогресса, но никакой двигатель не может работать без смазки… — Йейл прикинул в уме. — После вычета моих комиссионных вы получите чистоганом восемнадцать тысяч семьсот шестьдесят восемь сольдо. Это соответствует вашим расчетам?»
«Полностью».
«Сотрудничество с вами оказалось прибыльным, — заметил Йейл. — Хотел бы я, чтобы такое случалось каждый день!»
«Кто этого не хочет?»
«Остается одна деталь, — спохватился диспетчер. — Я должен сообщить распорядителю Гарлоку из торгового дома «Парре» о том, что наша предварительная договоренность отменяется».
Йейл набрал номер и принес распорядителю Гарлоку надлежащие извинения, каковые тот принял в надлежащих выражениях. Диспетчер с облегчением положил трубку.
«Как только за ковры заплатят и мы от них избавимся, — сказал Мирон, — складские рабочие могут начать загрузку трюмов. Я оформлю транспортные накладные, и «Гликка» будет готова к вылету».
~
Глава 10
Вечером, когда уже начинало смеркаться, Шватцендейл опустил автолет на поле космодрома и отвез труппу Монкрифа, а также капитана Малуфа, Винго и Мирона, на посадочную площадку у северной стены «Треваниона».
Все они зашли в огромный театр. Монкриф и его исполнительницы направились в костюмерную, чтобы приготовиться к первому номеру, а команда «Гликки» нашла закулисную гостиную, упомянутую распорядителем Скеймом, и заняла кресла, позволявшие беспрепятственно наблюдать за происходящим на сцене.
Зал уже наполнялся начинавшими прибывать зрителями, стремившимися найти места получше. Некоторые завсегдатаи задерживались у прилавков, окаймлявших центральный проход в зал, чтобы купить свертки с жареными моллюсками, медовыми колбасками, палочками вяленой требухи и прочими деликатесами, призванными подкреплять их во время представления. Другие запасались продуктами иного свойства — тухлой рыбой, пакетами с дохлятиной и гнилыми фруктами, а также ведерками со слизью и экскрементами — чтобы вознаграждать по заслугам бездарных артистов. В особом погребе под театром хранились более чем достаточные резервы таких материалов.