— Что ж, — сказал Ден, — на твоем месте я бы держался подальше от всего, что связано с ситами. Может, продашь его, раз уж мы улетаем?

Джакс сомкнул пальцы вокруг голокрона и опустил его в карман. Может, когда — нибудь скрытые в нем тайны ему пригодятся. Он надеялся, что ему никогда не доведется проверить их на деле; надеялся, что больше никогда не встретится с Дартом Вейдером.

Каких — то два дня назад он был близок к тому, чтобы уехать навсегда — воспользоваться своим билетом на подпольную «магнитку» и распрощаться с Корускантом. Никто бы не посмотрел на джедая косо, ибо он заслужил это право. Он много раз рисковал жизнью, спасая тех, кто был на волосок от гибели, и доставляя их на борт транспортников и других кораблей, покидающих Корускант; часто у них даже не было времени, чтобы собрать вещи и сказать последнее «прощай» сияющему центру галактики.

Но теперь отчего — то все было иначе.

Он поднял глаза.

— Извини, Ден, — сказал он. — Я остаюсь.

— Ха — ха, — Ден издал нервный смешок. — Очень смешно, правда? — Он толкнул Ринанна локтем под ребра — а точнее попытался это сделать. Вышло все несколько иначе: он стукнул эломина по коленке.

И–5 поглядел на Джакса:

— Почему?

Джакс ответил не сразу.

— Я — джедай, — наконец произнес он. — Я поклялся помогать тем, кто в беде, блюсти кодекс джедаев. Империя истребила мой Орден, но не победила — и не сможет победить, если останется хотя бы один джедай. Меня изгнали из Храма, но не выгонят с планеты. Если Вейдер думает, что я погиб — тем лучше. Конечно, я не буду лезть из кожи вон, чтобы привлечь его внимание. Если же он думает иначе и готов потратить уйму времени и сил, чтобы найти меня, значит, каким — то образом я для него опасен. И я не смогу узнать причин — и не пойму, как я смогу навредить ему — если буду прятаться где — то на окраине галактики.

— Если ты остаешься, — сказал И–5, — то я с тобой. — Дроид опустил взгляд на Дена и положил руку ему на плечо. — Однако я поступлю так, только если и Ден тоже решит остаться. Мы с ним слишком много пережили вместе, и я не могу его бросить.

— Нет. — Ден обхватил голову руками. — Нет, нет, нет, мне это всего лишь снится! — Он оглядел остальных. — Я так часто задавал этот вопрос, что он может показаться риторическим, но — вы что, с ума все посходили? У нас есть корабль и экипаж — может, посудина с виду и не очень, но гиперпривод есть, а нам только это и… — Он пристально вгляделся в лица остальных, потом вздохнул и развел руками, признавая поражение. — Сдаюсь, — сказал он. — Ладно, И–5 — если ты достаточно спятил, чтобы остаться здесь, думаю, мне тоже придется спятить и остаться с тобой. — Он покачал головой. — Но питаться отныне будем жареными крысами с пышноцветом — мне нечего больше продавать.

— Что до этого, — вмешался Каирд, — думаю, я могу помочь. У меня есть кое — какие сбережения — в основном добытые незаконно, но что поделать… Самому мне нужна лишь небольшая сумма — чтобы оплатить дорогу до Недиджа.

— Ты серьезно? — удивился И–5. — Когда — нибудь деньги могут тебе понадобиться…

— Имперская валюта бесполезна на моей планете. Деньги ваши, если вы согласны. Чтобы их «отмыть», мне нужен день — два, впрочем… — Птица пожала плечами. — Я ждал так долго, что еще пара дней погоды не сделает.

Ден вздрогнул.

— Не говори так. Ты напрашиваешься на неприятности.

Сидя в кресле пилота, Джакс смотрел, как во тьме под «Скитальцем» проносится городской ландшафт. И–5 стоял рядом. Они миновали гигантский жилой комплекс, озарявший ночь тысячей огней: каждое окошко ярко светилось на фоне темной поверхности здания.

— Как их много, — задумчиво произнес Джакс. — Прав ли я, что остаюсь здесь? Или я брежу, думая, что могу хоть что — то изменить?

— Тви’лекский философ Гар Гратиус говорил: «Даже в самом маленьком существе заключена вселенная, полная неисчислимых чудес. И когда ты помогаешь одному, ты становишься Божеством для целого космоса».

Джедай поднял взгляд на И–5: дроид пристально смотрел сквозь иллюминатор рубки. Его фоторецепторы ярко светились — почти сияли.

Джакс вспомнил, как был доволен и горд собой, когда получил плащ рыцаря — джедая, собрал свой первый световой меч и отправился на первое самостоятельное задание на исходе Войн клонов. Оно оказалось и последним: через несколько недель Храм подвергся нападению, а все уцелевшие джедаи, включая и его самого, были обращены в бегство.

Он поерзал, и что — то в кармане пальто врезалось ему в бок. Он извлек наружу ларчик, открыл его и стал смотреть на драгоценный камень внутри. Оказавшись на свету, тот начал сиять, переливаясь всеми цветами — от черного до чистейшего белого.

Каирд заметил сияние и заглянул через плечо Джакса:

— Пироний. Впервые вижу такой большой… и ни единого изъяна. Где ты его раздобыл?

— Получил в подарок, — ответил Джакс, — уже давно, от друга — падавана. Энакина Скайуокера.

Еще раз оглядев светящийся камень, он закрыл ларь и убрал его в карман. Энакина, как и многих других джедаев, больше не было. Орден рыцарей — джедаев, сиявший когда — то светом надежды и правосудия, почти угас, осталось только несколько затухающих искр. Но по крайней мере одну искру еще можно раздуть.

Нет эмоций — есть покой.

Нет невежества — есть знание.

Нет страстей — есть безмятежность.

Нет смерти — есть Сила.

Когда — то он изо всех сил пытался следовать этим принципам, выстроить по ним свою жизнь. Стать совершенным джедаем. Ради этого он отказался от попыток выяснить что — либо о своем происхождении, о родителях. Ведь они отвернулись от него, отдали на попечение джедаям. И потому он подавлял в себе всяческое желание узнать, кем они были, чем занимались.

Но отречься от памяти о родителях — значило отречься от себя самого. И теперь Джакс хорошо это понимал. Пусть его слепили и выковали джедаи, сырье обеспечили Лорн и Сиена Паван.

Далеко внизу безбрежная планета — город пробуждалась к жизни. Возникали первые уличные заторы; башни, облакорезы и небоскребы сверкали огнями, и миллионы существ, каждое в своей личной вселенной, приступали к будничным делам. Очень многие из них были честными и порядочными гражданами. Но и те, кто обитал еще глубже, в искусственных расселинах и ущельях, и кто не был таким уж честным и порядочным, тоже начинали свой день.

Кто — то должен был помочь нуждающимся. Отыскать пропавших. Отстоять тех, кто не мог защитить себя сам.

Разве не это — работа для джедая?

Джакс поднял голову. На горизонте полыхнул золотой проблеск: «Скиталец» мчался навстречу рассвету.

И–5 произнес:

— Твой отец не считал себя великим человеком. Но когда возникла необходимость, он действовал решительно. Безумно жаль, но он не смог победить. Его ждала жестокая смерть, точно в насмешку над его миссией. Но он попытался. И только это в конечном счете важно.

Джакс не отрываясь смотрел на рассвет.

— Расскажи мне об отце, — попросил он.