Генерал помолчал, затем отыскал глазами Ветрова:
— Необходимо сконцентрировать внимание на установлении убийц. Это следует сделать в максимально сжатые сроки, во-первых, потому что пролитая нашим товарищем кровь требует возмездия, а во-вторых, розыск убийц существенно приблизит раскрытие нападений на тир и магазин. Ясно? Какие есть вопросы?
— А то, что Осипов сказал об оружии, тоже надо всем помнить, — тихо сказал Матвеев.
Романов кивнул головой.
— Об этом нужно поговорить со всем оперативным составом.
Есть нить…
Вторую половину дня Ветров потратил на проверку адресов, которые, по записям Осипова, посетил Ловкий. Ветров беседовал с людьми, некоторых из них направлял к Савичу на допрос. Во время разговоров несколько раз называлась фамилия Карпова. Майор связался с Майским и дал ему указание срочно установить этого человека.
Оставался последний адрес, который вчера посетил Ловкий, — на улице Передовой. Прежде чем войти в небольшой дом, Ветров несколько минут издали наблюдал за ним. В блокноте Осипова значилось, что этот дом Ловкий посетил последним, находился здесь почти полтора часа и что провожал его какой-то мужчина в майке.
«Здесь нужно быть крайне внимательным, — думал майор. — Возможно, Ловкий, заметив за собой Осипова, обсуждал план нападения. Не зря прямо отсюда он двинулся к остановке пригородного поезда».
Ветров вошел в калитку, не торопясь подошел к крыльцу. Дернул за ручку двери — закрыто. Краешком глаза заметил, как в окошке, расположенном справа, чуть отодвинулась занавеска.
Майор постучал в дверь. Он чувствовал на себе чей-то взгляд, но виду не подавал. Наконец в коридоре послышались шаги, и через несколько секунд дверь открылась.
На пороге стоял мужчина в майке. Ветров поздоровался. Мужчина, не отвечая на приветствие, хмуро спросил:
— Вам кто нужен?
— Хозяин дома.
— Входите. Я и буду хозяин.
Они прошли в первую комнату. Ветров сел на предложенный стул и только после этого предъявил служебное удостоверение:
— Я из милиции. Покажите, пожалуйста, домовую книгу.
От внимательного глаза майора не ускользнуло секундное замешательство и растерянность, промелькнувшие в глазах хозяина.
— Пожалуйста, — засуетился хозяин. — Я подумал, что пришел человек на квартиру проситься, а вы, оказывается, из милиции.
Лицо его и голос выражали приветливость и уважение, но взгляд оставался напряженным, злым. Ветров перелистывал книгу и в то же время исподволь следил за хозяином. Тот, казалось, не мог найти себе места. Сначала сел на диван, заложив ногу за ногу, затем пересел на стул, снова поднялся, подошел к столу. Настороженность пытался скрыть потоком слов:
— У нас книга в порядке, квартирантов не держим.
— Покажите паспорт, — попросил Ветров.
Хозяин встал, подошел к серванту и, достав оттуда паспорт, протянул майору:
— Вот, пожалуйста.
Игорь Николаевич развернул его и вслух прочитал:
— Хвостов Григорий Павлович. Кому принадлежит дом? Кто такой Ходулин?
— Это мой тесть. В прошлом году умер. Мы с женой еще не успели переоформить дом на себя.
— А где ваша жена работает?
— На заводе стройдеталей.
— А вы где?
— Я… Пока не работаю.
— Как долго не работаете?
— Да вот уже третий месяц.
— А почему?
— Да, знаете, как-то не подберу ничего по душе. Жена зарабатывает неплохо. Пока жить можно. Но я скоро устроюсь…
Чем внимательней присматривался майор к этому человеку, тем отчетливее понимал, что с ним нужно разбираться не здесь. Ветров, возвращая паспорт, сказал:
— Оденьтесь, пожалуйста, и проедем в милицию.
— В милицию?! За что? Что я такое сделал?
— Нам необходимо с вами поговорить.
Хвостов начал собираться. Ветров, наблюдая за ним, думал:
«По документам видно, что ранее судим. Не работает, значит, вчера днем был свободен. Ишь ты, как время тянет, пытается овладеть собой».
Когда они вышли из калитки, Ветров кивнул головой в сторону четырехэтажного здания, где находилось общежитие стройтреста.
— Нам туда.
Из кабинета коменданта Ветров позвонил в Управление, и минут через двадцать пришла машина. По пути Ветров обдумывал план действий в отношении Хвостова:
«Здорово же он встревожен. И, конечно, не из-за работы. Наверняка знает, что первое предупреждение можно сделать ему только по истечении четырех месяцев. Нет, дело в другом. Чувствует — не случайно везут в милицию. Если причастен к убийству, думает, откуда известен его адрес. Значит, может предполагать, что кто-то из соучастников уже задержан и дал показания…»
В Управлении, оставив Хвостова в дежурной части, Ветров поднялся к Савичу. Но тот был занят: заканчивал допрос Стефановича, во дворе которого обнаружили Осипова. Ветров пошел в свой кабинет. Пригласил инспектора уголовного розыска Коваля, передал ему листок бумаги с данными Хвостова, Черепнина, Логацкого, Герцовича.
— Узнайте в информационном центре о судимости этих лиц. В каких местах отбывали срок наказания?
Вызвал Майского.
— Проверил Карпова?
— Да, вчера он на работе не был, так как уже четвертый день находится на бюллетене. С ним я не рискнул говорить. Побывал у соседей. Вместе с женой и шестилетним сыном живет на квартире у одинокого старика. Соседи о нем почти ничего не знают. Вчера видели только утром, когда вышел из квартиры. Одет так, как и описал его Осипов. Я не решился делать до вашего приезда запрос в информационный центр.
— Я поручил это Ковалю, а ты сделай вот что: когда мы с Савичем будем разговаривать с человеком, который сейчас находится в дежурной части, с заполненным бланком протокола допроса зайдешь в кабинет и скажешь…
Ветрову не пришлось долго объяснять Савичу свой план. Тот понял его, одобрил. Они ждали Коваля. А вот и он. Ветров и Савич склонились над принесенными сведениями. Оказалось, что Черепнин, Хвостов и Карпов вместе проходили по одному делу.
Савич задумался.
— Значит, Черепнин хорошо знает Карпова.
— Как видишь. Теперь мы Черепнину можем прямо в лоб ставить вопрос о Карпове. А ты помнишь, как он позавчера ночью заявил, что случайно встретил прохожего? Интересно, что он сейчас запоет? Да ладно, это потом. Сейчас главное с Хвостовым хорошо сработать.
— Возьмем ли мы его на пушку?
— Ты знаешь, Володя, я стараюсь избегать этого. Но ведь бывают моменты, когда такой простой прием дает положительные результаты. В данном случае вопрос не в пушке, а в психологическом состоянии Хвостова. Посуди сам: его тревожит, и, заметь, очень тревожит, то, что его доставили в милицию. И если он причастен к убийству, то, несомненно, арест связывает только с этим. А раз это так, то у Хвостова засела в голове мысль, что кого-то взяли. И нам с тобой нужно натолкнуть его на мысль, что настало время спасать себя от вышки, а это значит — говорить только правду.
— Ну, как говорится, дай бог! Звони, пусть ведут.
Хвостов вошел в кабинет и, поздоровавшись с Савичем, остановился у порога.
— Присаживайтесь, — следователь кивнул головой на стул.
Свою растерянность Хвостов не мог скрыть и здесь. Он подошел к столу, сел. Руки сильно дрожали, беспокойно двигались.
— Мы вас пригласили по делу, к которому, как мы считаем, вы имеете прямое отношение, — начал Савич.
— Какое дело, гражданин начальник? Я ни в чем не виноват.
— Скажите, что вы делали вчера?
— Дома сидел. Весь день был дома.
— Да, но когда пришла жена, вас дома не было.
— Я пошел прогуляться. К вечеру жара спадает, вот и решил свежим воздухом подышать.
О том, что жена Хвостова не застала его дома, Савич не знал. Сказал наугад. И попал в цель. Ветров тоже об этом подумал и вышел из кабинета. Нашел Тростника.
— Володя, будь другом. Возьми машину и жми домой к Хвостову. Допроси жену. Необходимо выяснить: когда она пришла с работы, был ли в это время муж дома. В какое время он пришел, что говорил и так далее. Только побыстрее.