Я не понимала, но решила, что сие не слишком-то важно. Главное теперь – передать Георгию ключ. Выйдя из такси, я полезла в карман за телефонной карточкой и впихнула её в недра уличного автомата. Можно было звонить и из снимаемой мною квартиры, но Георгий ужасно опасался, что Лихогон в качестве проверки новой сотрудницы, может прослушивать мой телефон. Мобилку я с собой на работу не носила, чтоб не дай бог не выдать, что она у меня есть. Георгий считал, что скромной вдове с двумя голодающими детьми сотовый телефон не положен по материальным соображениям. Видел бы он того нищего в электричке!

Алло! – Георгий взял, наконец, трубку своего сотового.

Ой, кажется, я не туда попала… – растерянно всхлипнула я.

По договоренности это означало, что у меня есть новости. После такого звонка я должна была дожидаться раннего утра и отправляться на базар, якобы, за продуктами. Там, через одного знакомого продавца, я должна была незаметно передать Георгию письмо с отчетом. Вся эта конспирация казалось мне чистой воды бредом, но перечить Жорику я не стала.

“В конце концов, отчего бы Лихогону ни установить за мной слежку? Может, ему не хватает хлопот? Тогда, конечно, просто необходимо взять меня на работу, дать мне возможность стать опасной, а потом выявлять, что я с этим своим новым качеством буду делать. В конце концов, если у Георгия есть мания по поводу Лихогона, отчего бы Лихогону не ответить взаимностью?” – с неприкрытым сарказмоом размышляла я, заходя в свое временное жилище.

Приготовив кофе, переодевшись и поужинав, я почувствовала, что все еще не хочу спать. Тогда вспомнила о тетрадке и решила уделить ей несколько минут. Хорошо, что я не знала сожержимого терадки раньше, а то кинулась бы читать, едва переступив порог квартиры, и осталась бы без ужина. Как выяснилось, познание умножает не столько скорбь, сколько количество бессонных ночей.

“ Сценарное мастерство. Зачетное задание №3”, – гласила аккуратная надпись по центру первой страницы.

“Впечатление, будто весь мир состоит из одних только сценаристов… Сестрице трудно будет найти работу. Людей с такой специальностью, похоже, значительно больше, чем предприятий, нуждающихся в сценариях. Неудивительно, что Настасья красит ногти в столь странный цвет. Нужно всеми силами стремиться выделиться из этой толпы. Впрочем, она сначала стала странной, а потом уже определилась, кем хочет стать.”

Я протерла глаза, убедилась, что увиденное не приснилось мне и жадно принялась читать.

1. “Вы уверены, что с вами все в порядке?” – возмущенно сверкая глазами, вопрос задает неопрятного вида женщина средних лет, глядящая на зрителя сквозь щель в закрытой на цепочку двери, – “Понимаете, это ведь было очень давно…” – добавляет она. Дверь с грохотом захлопывается.

2.Старинный подъезд с причудливой архитектурой и обшарпанными стенами. Возле некоторых дверей в беспорядке ютятся звонки коммунальных квартир, освещенные тусклой подъездной лампочкой. Гулкое эхо разносит по заплетенным паутиной углам тяжелые обречённые шаги. Появляется их обладатель – Молодой Человек с опущенной головой в длинном черном плаще. В безвольно повисшей руке он волочит шикарный букет роз, с каждым шагом роняя по одному цветочку.

3.От подъезда к телефону-автомату выложена дорожка из роз. Они лежат на снегу и дрожат от холода. Молодой Человек набирает номер в будке автомата и говорит: “Простите, а вы уверены, что она умерла?” Услышав овтет, обреченно кладет трубку.

4.Молодой Человек медленно бредет к метро, возвышаясь над суетящейся толпой сограждан. Ничего и никого не замечая вокруг, он смотрит куда-то вдаль. Глаза его сияют странным светом. Он вдруг начинает тихо посмеиваться.

Голос за кадром: “Иногда люди смеются хотя бы для того, чтоб не плакать. Я влюбился в нее с первого же слова. Этот голос сводил с ума. Завораживал. Даровал смысл. Обладательницей такого голоса хотелось обладать. Любовь сильнее всех преград. Я слушал, слушал, слушал… Потом кинулся искать”.

В этот момент человек, поравнявшись с кассой, покупает один жетон. Только один. Едет на эскалаторе, снова отключившись от реальности.

Голос за кадром: “ Я знал, что должен найти её. Найти в громадном городе женщину, в которую влюбился по голосу, почти ничего не зная о ней, может только тот, кто действительно любит. Я любил. Нашел. Потому что не мог не найти.”

На платформе останавливается состав. Наш герой бросает взгляд на часы, морщится, отходит на два шага назад, пропуская этот поезд.

Голос за кадром: “Нашел, но поздно. Она умерла еще до того, как я появился на свет. Разминулись. Как глупо разминулись… Как безнадежно. Умерла, оставив мне лишь голос. Любимый, волнующий, тот, который хочется слушать, слушать, слушать…”

К платформе подъезжает поезд. Молодой Человек заходит в вагон. Лицо его мгновенно освещает глупая блаженная улыбка. Он прикрывает глаза.

Голос дикторши: “Осторожно, двери закрываются, следующая станция….”

Звук микшируется. Ускоренная съемка. Люди заходят и выходят, а наш герой все стоит, прислонившись спиной к поручням, и глупо улыбается, прикрыв глаза. Вагон пустеет. Нормальная съемка.

Голос дикторши: “Конечная станция. Уважаемые пассажиры, будьте внимательны. При выходе из вагона не забывайте свои вещи”.

Наш Герой дослушивает до конца. Нежно шепчет в сторону репродуктора: “До встречи, любимая!”. Выходит из вагона, пересекает платформу и начинает ждать, когда электричка развернется.

Скамейка.

После того, как я убил её, ночами мне стали сниться кошмары. Нет, не труп любимой являлся мне во снах….”

“Стоп!” – и без того хаотичные, мысли мои совсем перепутались, – “Но ведь это я уже читала! Ведь это же показывала нам Мария… ЛжеКузен учится на сценариста??? Что за бред! Кто-то, кто учится, намеренно подписывается в рассказе именем Леонида Пёсова, а потом торжественно вручает это сочинение настоящему Пёсову? Ничего не понимаю…”

Рядом с соседним листочком в тетради была вложена записка. Размашистым почерком, некто обращался к Лихогону.

“Это работы этого типа. Черновики сценариев. Больше мне ничего не удалось достать. Проводя съемки по первой, он заслал актера к настоящим людям. Ни о чем не подозревающим. У тех действительно была бабушка с таким именем. Когда актер, уверенный, что перед ним тоже подставные лица, то есть коллеги – актеры, поинтересовался, здесь ли живет такая-то и рассказал о своих страстных чувствах к ней, ему с непритворным удивлением сообщили, что, дескать, “давно уже не живет” и закатили ужасный скандал. Режиссер подстроил все для правдоподобности реакции. Делайте выводы сами.

Когда этот актер рассказал мне историю съемки, я сразу же понял, что со мной поступили так же. Отсюда неправдоподобная естественность в игре моего пленника и искренность его обморока. Думаю, наркоз был настоящим, а пленник заранее не предупрежденным. Вот почему понадобилась маскировка камеры и света. Вот почему нас приказано было импровизировать, а не следовать четкому сценарию…

Остальное голосом. Видит Бог, не зря я не хотел сначала сниматься в этюдах этого типа.

Очень надеюсь на вашу помощь, Эдик Томкин”.

В голове моей что-то запульсировало особенно тревожно. Словосочетание “Эдик Томкин” четко ассоциировалось у меня с Сестрицей.

Чтобы все это значило? – вслух поинтересовалась я сама у себя, – Как бы разобраться? Кто такой этот Томкин, в конце то концов… Ясно кто! Один из многочисленных странных друзей моей милой Настасьи. Но как этот Томкин связан с Пёсовым? И что стало дальше с этим непредупрежденным пленником? Отыграл естественность реакций и освободился, или до сих пор томится в плену? А может… Может, это не пленника не предупреждали для естественности реакций на съемках, а Томкина не предупреждали о том, что события настоящие.… Использовали актеров, которые думали, что играют, а на самом деле совершали настоящее похищение.… Тогда понятна паника Томкина.