— Утром нужно наловить рыбы, — объяснил он.

Итак, они вышли до рассвета, и когда садились в широкое и плоское судно, пришвартованное к пристани Восточной Гавани, перед ними маячил темный холм Пирамиды Кельвина. Как только паром поймал утренний бриз и заскользил на восток, гора сдвинулась за левое плечо Дзирта. Утреннее солнце только выглянуло на плоскую равнину, простирающуюся перед ними, когда паром спустил длинные сходни, и шестеро спутников покинули судно на восточном берегу Лак Диннешера.

— Мы собираемся пойти в те горы? — спросила Серая Амбра, указывая рукой на юг, в сторону Хребта Мира, чьи заснеженные вершины ослепительно сияли в свете зари.

— В конечном итоге, — сказал Дзирт, и этот неожиданный ответ заставил всех повернуться к нему. Дроу направил их взгляды в другую сторону, на север, вдоль береговой линии большого озера.

— А как же племя Лося? — съязвила Далия. — Разве ты не ищешь их, чтобы сохранить свои красивые мечты о живой Кэтти-бри?

Тон ее голоса заставил Энтрери закатить глаза, Афафренфер и Эффрон недоверчиво смотрели, а Серая Амбра с шумом втянула воздух, словно ожидая, что вскоре последует вспышка гнева.

— Ага, ты говорил, они в предгорьях, — дворфа добавила в свой голос немного веселья, что не ускользнуло от Дзирта.

Он благодарно улыбнулся дворфе и кивнул.

— Они пробудут в предгорьях или рядом не меньше месяца, — пояснил он. — Но мы ищем их, чтобы подтвердить слухи или, по крайней мере, их место в этих слухах. — Он снова посмотрел на север и кивнул еще раз.

— За день или около того мы сможем разузнать намного больше.

— Ее лес здесь?

— Так он надеется, — пробормотала Далия.

Дзирт пошел на север вдоль берега, Серая Амбра и Афафренфер двинулись следом. Эффрон тронулся медленным шагом, оставаясь в пределах слышимости Энтрери и Далии.

— Зачем тогда нам идти за ним? — спросил Энтрери. — Пусть гоняется за своими призраками, а мы выясним, что это за место, Десять Городов, стоит ли здесь оставаться. Возможно, оно достаточно хорошее, чтобы прятаться от преследующих нас дроу, но как долго ждать…

— Нет, — перебила Далия и тоже отправилась на север вдоль берега. — Я хочу стать свидетелем этого. Я хочу увидеть, как Дзирт найдет своих призраков или потеряет надежду. Он должен мне по крайней мере это.

— Ах, настоящая любовь, — мечтательно сказал Энтрери Эффрону, когда проходил мимо кривого колдуна.

Некоторое время Эффрон стоял и пялился на них, стараясь понять, что происходит, прежде чем пустился догонять.

В южный конец перевала через Хребет Мира вошел караван из дроу и драуков, неуклонно двигаясь на север. Когда они только покинули Гаунтлгрим, их настойчиво поторапливал Тиаго Бэнр, отчаянно стремясь обрести свою победу. Но когда они узнали, что Дзирт отправился на север, Равель Ксорларрин посоветовал Тиаго расслабиться и продвигаться вперед равномерным и осторожным темпом. Долина Ледяного Ветра имела сравнительно небольшие размеры и была полностью окружена в основном непроходимыми горами и несудоходным морем Движущегося Льда.

Дзирту До'Урдену было некуда бежать.

Верхом на Баеке, великолепном ящере, Тиаго оглядел свой отряд и успокоился. Их было всего тридцать, но Тиаго не сомневался: они могли уничтожить все Десять Городов, даже если бы поселения объединились, чтобы поддержать Дзирта — хотя из всего, что он узнал о городах, это казалось маловероятным. Равель взял своих самых сильных ткачей, тех семерых, которые помогали ему в создании заклинания сети молний. Равель являлся самым младшим в группе, но они были очень ему преданы.

А Джерт, мастер оружия Дома Ксорларрин, вел за собой самых опытных и умелых воинов, не говоря уже о Йерининэ и пяти мощных драуках, включая его супругу, которые шли по бокам процессии.

Тиаго рассматривал Сарибель, ехавшую на ящере недалеко от него, и сопровождающих ее жриц. Ни одна из них не была достаточно взрослой, понял он, и ни одна не достигла совершенства в своей сфере деятельности как ткачи заклинаний или воины. Однако Тиаго обнаружил, что хранит веру в группу — конечно же, Верховная Мать Зиирит Ксорларрин охотно вовлекла свою семью в эту охоту: двух собственных детей и мастера оружия Дома, едущих рядом.

И все ради выгоды Тиаго. Дзирт был заявлен его трофеем, и Ксорларрины знали это. И в то время как голова Дзирта принесет славу Тиаго, для Зиирит более важна была постоянная поддержка Бэнров, поскольку Ксорларрины укрепили свою власть в Гаунтлгриме, претендующем стать городом-побратимом Мензоберранзана.

Несомненно, пополнение, движущееся сейчас по туннелям Подземья, чтобы поддержать войска в Гаунтлгриме, состояло, по сути, из Бэнров или агентов Бэнров.

Когда он обдумал это, когда осознал связь, укрепляющуюся между двумя семьями, Тиаго обнаружил, что взгляд его задержался на Сарибель. Он понял, что привязался к ней, а она научилась ему угождать.

Ранее Тиаго пришел к мысли, что со своим новым мечом и щитом, Видринат и Орбкресс, и, конечно, с головой Дзирта До'Урдена, он станет мастером оружия Дома Бэнр достаточно быстро, скорее всего, сразу же после возвращения в город. Даже Энждрел не будет настолько глуп, чтобы выступить против него.

Но теперь он подумал, что, возможно, это не самый лучший путь. Естественно, мужчине дроу лучше будет жить в Гаунтлгриме, чем в Мензоберранзане. Дом Ксорларрин всегда позволял своим мужчинам занимать позицию с большей властью и влиянием по сравнению с другими Домами.

Возможно, Тиаго лучше послужит и Дому Бэнр, и себе, если останется в Гаунтлгриме.

Он повернул Баека к Сарибель, и другие жрицы отстали, когда его намерение поговорить с Ксорларрин стало очевидным.

— Мне не нравится Верхний Мир, — сообщила она, когда он подъехал. — Я чувствую себя здесь уязвимой, как никогда, без стен поблизости и потолка для укрытия от атак сверху. — В этот момент она взглянула на высокие горы, вздымающиеся стеной, и вздрогнула, явно представив там лучника или великана, готового сбросить на них камни.

— Наш трофей стоит этих неприятностей, — заверил ее Тиаго.

— Ты имеешь в виду, твой трофей.

— Неужели ты не разделишь со мной славу? — улыбнулся ей Тиаго.

— Мы твой отряд, под твоим командованием.

— И ты не больше, чем его часть?

Она посмотрела на него с любопытством.

— Моя любовница? — спросил он.

— Как Береллип, — ответила она, напоминая о своей старшей сестре. — Как большинство женщин в Гаунтлгриме и изрядное число в Мензоберранзане, я полагаю.

Тиаго рассмеялся и пожал плечами, но спорить не стал.

— Да, — промолвил он, — но кроме тебя никто из них, даже Береллип, не извлечет выгоды из этого путешествия. Подумай о славе, которая меня ожидает, когда я вернусь с головой Дзирта До'Урдена. Свой путь я буду выбирать сам.

— Мастер оружия Дома Бэнр, — предположила она. Тиаго покачал головой, но Сарибель настаивала:

— Об этом начали говорить еще до того, как мы отправились в Гаунтлгрим.

— Дом Бэнр будет делать ставку на прочное положение в желанном для твоей Верховной Матери городе Ксорларрин, — ответил он. — Возможно, это положение буду воплощать я.

Сарибель старалась сохранять спокойствие, но ее глаза расширились, выдавая ее надежды.

— Пожалуй, я возьму в жены благородную Ксорларрин, объединив наши семьи в альянс для дальнейшего продвижения наших целей, — намекнул Тиаго.

— Очевидно, ты выберешь Береллип, — сказала Сарибель.

— Мой выбор, — подчеркнул Тиаго, — не Береллип.

Сарибель нервно сглотнула.

— Что ты?…

— Мы поженимся, и наши семьи объединятся, — прямо заявил Тиаго.

— Что? — послышался вопрос со стороны, и они оба обернулись и обнаружили, что их слушает Равель.

— Ты не одобряешь… брат? — спросил Тиаго.

Равель сидел на невидимом парящем диске, глядя на Бэнра, выражение его лица менялось по мере того, как он переваривал потрясающие новости. Постепенно на лице стала доминировать ухмылка — без сомнения, понял Тиаго, Равель проделывал тот же мыслительный процесс, что и он, и пришел к тому же выводу.