***

Децимация – это слово прозвучало в тот момент, когда глубокой ночью большая часть жителей собралась на торговой площади. Горели костры, освещавшие неровный строй бежавших вояк из моего подразделения. В живых и очень даже здоровых их осталось сорок два человека. Артур прохаживался вдоль строя провинившихся бойцов и вещал: - Перед вами был выбор, сдать поселок без боя или защищать его от захватчиков. Все вы кричали, что не отдадите свои дома и золотоносные участки магнатам. Сегодня вы трусливо бежали, оголив свой участок обороны, тем самым дав возможность зайти в тыл другим подразделениям, которые в отличие от вас храбро бились с врагом. Я предупреждал всех, что буду безжалостен к трусам, и поэтому ваше подразделение будет расформировано и подвергнуто децимации.

Здоровенный верзила-плотник из отряда Петровича поинтересовался: - А это, что за зверь?

- Скоро увидите – сказал Артур. – Макс у тебя все готово? Я кивнул и пошел вдоль шеренги, раздавая скрученные в трубочку бумажки провинившимся бойцам. Люди разворачивали бумажки, показывая мне номер, написанный на них. Четыре зловещие десятки выпали не совсем плохим людям, но это жребий, и тут ничего не поделаешь. Четверо, были выведены из строя, и Артур без предупреждения недрогнувшей рукой, расстрелял неудачников. Все произошло очень быстро, четыре выстрела с пятиметровой дистанции и все пули точно в переносицы. Расстрелянные не успели даже удивиться, а глаза их уже померкли и мертвые тела осели на утоптанный грунт. Тишина. Люди были потрясены скорой расправой над ближними. Собственно такими, же, как и они сами. Еще вчера эти четверо разговаривали, смеялись, выпивали с ними, а сегодня им выпал несчастливый жребий. И парней поставили к стенке.

Артур, как ни в чем не бывало, прошелся, внимательно оглядел трупы и, подняв голову громким голосом, отдал приказ: - Командиры взводов, ко мне! Оглядев столпившихся командиров, Артур непререкаемым тоном заявил, кивнув на все еще стоящих в строю паникеров: - Этих распределить по взводам. Головой за них отвечаете. Людей в дозорах сменить – и уже обращаясь ко всем собравшимся, громко крикнул: - Всем свободным от дежурства отдыхать. Завтра нам предстоит нелегкий день.

Не дожидаясь, когда все разойдутся, Артур пригласил нас с Петровичем следовать за ним. В гостинице, где Артур имел свой, закрепленный за ним номер, состоялся военный совет. Уселись за столом, Артур, на правах хозяина предложил нам немного выпить и когда чаши с вином опустели, заявил: - Два часа назад я получил новые сведения от своего лазутчика, с той стороны. Артур взял паузу и, отметив живейший интерес, отобразившийся на наших фейсах продолжил: - Так вот, сразу после начала атаки к противнику подошли подкрепления. Большой Билл привел еще шестьсот вояк. По сведениям в объединенном войске магнатов более тысячи бойцов. Это если даже учесть, что мы уничтожили за сегодняшний день не менее ста пятидесяти солдат противника.

- А каковы наши потери? – спросил Петрович.

- Двадцать восемь человек убиты и сорок два ранены. В строю осталось четыреста восемьдесят бойцов – отчитался Артур. – Кстати еще неизвестно, какие пакости нам готовит Большой Билл. Снарядов после обстрела у них практически не осталось, но у Билла в обозе имеются несколько повозок, которые строго охраняют. Видимо, магнаты зажали козырь в рукаве. Завтра все прояснится.

Артур улыбнулся и предложил: - Ну, у меня все. Разбежимся? И мы разошлись. Я на западный участок, Артур на восточную окраину поселка, а Петрович отправился в северный сектор обороны.

Утро началось с сюрпризов. Лишь только солнце показалось из-за горизонта, и не успел я продрать глаза, как дозорный прокричал под ухом: - Двое всадников с белым флагом направляются к нам.

- Парламентеры? – спросил я, еще не совсем проснувшись.

- А хрен его знает – добродушно ответил увалень-дозорный.

Всадники остановились метрах в двадцати от остатков нашей баррикады. Соскочили с хорсов, и чуть ли не печатая шаг, направились в нашу сторону. Надо же, как торжественно. Я взобрался на баррикаду и крикнул: - Привет Грей, как поживает старина Вяленый? Как здоровье Плешивого?

- Спасибо - ответил мне старый знакомец, подойдя поближе. – Поживает регулярно, а здоровье Плешивого не очень. Можно сказать, оно полностью отсутствует. Впрочем, если мы не придем к консенсусу, то ты сам сможешь у него поинтересоваться здоровьем… На том свете.

- Ого, какие мы грозные. Ну, говори, зачем пришли?

- А ты что, большая шишка в Золотой Лихорадке?

- Говори, все равно дальше не пущу – упрямо заявил я.

Грей, спесиво вздернув голову громко (чтобы и мои бойцы слышали) отчеканил: - От имени союзных сил я уполномочен объявить: в течение трех часов все жители Золотой Лихорадки должны собраться у западной окраины поселка. Сложить оружие и тогда вам будет гарантирована жизнь и свобода. В противном случае, поселок будет разрушен, главари повешены, а оставшихся в живых, обратим в рабство.

- Хорошо Грей мы подумаем… Как понял, нам дается не более двух часов на размышление?

Грей ничего не ответил. Четко развернувшись на каблуках, он удалился.

Машинально глядя ему в след, я размышлял и удивлялся беспринципности местных политиков. По всему выходило, что Вяленый и Большой Билл должны быть непримиримыми врагами. Билл несколько лет унижал старика Вяленого, держа его в качестве раба на отдаленном ранчо, а теперь они друзья-союзники. Очевидно, нуждающийся в подкреплениях Большой Билл признал братьев за владельцев территории. А старику Вяленому воевать с Большим Биллом пока не с руки. Впрочем, еще не вечер. Насколько я знал старика Вяленого, он при первом же удобном случае постарается отомстить жирной бестии.

***

Времени отпущенного нам на раздумье вполне хватило, чтобы провести еще одно совещание и перераспределить численность ополченцев между секторами обороны. Северная сторона за поселком просматривалась на несколько верст. Местность была изрезана выбоинами, щелиста и вся в кочках, так, что ожидать конной атаки там не приходилось. Тем более Петрович успел погонять своих подчиненных, и они выкопали окопы в полный профиль с ходами сообщений и даже нишами, где бойцы могли переждать артобстрел. С восточной стороны на километр расстилалась ровная, каменистая поверхность, лишь далее начинались холмы, за которыми противник мог сосредоточить силы для конной атаки. Зато в западном секторе холмы подступали к поселку почти вплотную, и мой сектор обороны был на самом виду. Поэтому мы постарались скрытно перебросить в близлежащие дома дополнительные группы бойцов.

Атака началась еще до полудня. Сначала нас в очередной раз обстреляли из портативных артиллерийских установок. Но хотя урон был впечатляющ, мои бойцы не побежали. Горели дома на околице . От нашей баррикады остались одни каменные блоки. Досталось и баррикаде расположенной на соседней улице. Около двух десятков бойцов были убиты. Не прошло и пятнадцати минут после артобстрела, как на вершине холма появились фигурки пехотинцев. Меж ними, посередке, двигалась, какая-то машина. Пригляделся получше: - Бляха муха, да это же боевой робот! Лихорадочно думая, что бы предпринять, я про себя отметил, что бой начался и в других секторах обороны. – Ну и что ты собираешься делать? – старик Кроу, как никогда был серьезен. Противник находился всего в пятистах метрах, и с минуты на минуту можно было ожидать, что боевой робот начнет обстреливать наши позиции. А это уже не малая артиллерия, наши каменные блоки для его лазерного оружия все равно, что семечки. Интересно, кто магнатам продал такое оружие?

– Всем отходить на вторую линию обороны – прокричал я. А сам кинулся во двор уцелевшего дома. У меня была одна возможность обездвижить монстра. Бластер слабенький, но уязвимые точки в этой устаревшей модели боевого робота я знал не только в теории. Во время боев с армией наркобаронов мой взвод трижды попадал под обстрел этих монстров и трижды мы с ними расправлялись. Забравшись на чердак, я отметил, что могу держать в поле зрения подступы на обе улицы. К этому времени противник засек наше отступление и основные силы были брошены на штурм баррикады соседней улицы. К ней полз на гусеницах и боевой робот. Обтекаемые формы машины и приличная броня давали отличную защиту даже от бластерных зарядов, но вот из корпуса выдвинулся ствол лазерной пушки, и в следующий миг последовала яркая вспышка. Вся верхняя часть баррикады оплавилась. Из-за кучи оплавленных камней выскакивали уцелевшие защитники и попадали под огонь пехотинцев. Последовал еще один импульсивный выстрел и груда камней на баррикаде совсем оплыла. Пора. Я тщательно прицелился и трижды выпустил энергетические сгустки из своего бластера. Чуть не завопив от радости, я еще раз нажал на кнопку и тут же понял, что стреляя на максимально возможном импульсе, разрядил аккумулятор за три выстрела. Впрочем, боевой робот был полностью обездвижен, и его лазерная пушка вышла из строя. Теперь этот металлолом может только самоликвидироваться. Долго прыгать от радости нельзя. Меня уже нащупали вполне живые пехотинцы. Быстро сменив батарею в бластере я скатился вниз и пробираясь дворами подбежал поближе ко второй баррикаде на соседней улице. Люди, убежавшие с первой, разрушенной баррикады, остановились. Даже раненые продолжали отстреливаться от наступающей пехоты. А тут и я с фланга помог. Разрывы бластерных разрядов опустошали ряды наступающей пехоты. Загорелись соседние дома, и теперь пехотинцы выскакивали из них, попадая под пули, арбалетные болты и стрелы моих дружинников. Солдаты противника в панике бежали, бросая оружие. Ополченцы азартно преследовали врага, но после моей команды вернулись на уцелевшую баррикаду. В этот момент меня разыскал посыльный и передал записку от Петровича. С трудом читаю каракули: – Макс нам не удержаться. Пехота наступает при поддержке двух бронемобилей. Из окопов не высунуться – обстреливают из крупнокалиберных пулеметов. Нужна поддержка.