Зеркало отражало мою бедную комнату, где был лишь крошечный матрас, покосившийся шкаф и пара одеял. Под зеркалом был маленький умывальник и шкафчик. На нем лежал рисунок Каза, юного и красивого, каким я его знала сейчас.

Пронзительная боль взорвалась в моей груди, я склонилась над умывальником. Рыдания сотрясали тело так сильно, что я не могла дышать. Слезы текли из глаз. Стена рухнула, я не могла ничего с этим поделать.

Смерть отца вспыхнула в сознании, а с ней и круговорот того, что я еще не видела: Каз и Эллен танцуют; Каз идет, не глядя на меня; Каз, будучи старым, просит меня начистить его обувь; я падаю после утомительного дня и потираю натруженные ноги.

Когда я выпрямилась, то поняла, что держу в руке лезвие. Застонав печально, я прижала лезвие к вене на руке. Закрытая в собственном теле, я не могла ничего поделать. Я не могла остановить себя. Не могла! Я могла лишь смотреть…

Еще не все.

С криком я пришла в себя у ручья, Водяной был передо мной. Я сидела на земле у костра с куском камня в руке. Я сжимала его так сильно, что на ладони выступила кровь. Я выбросила камень и отодвинулась, потрясенная тем, что произошло.

Еще не все. Сначала ты должна для меня кое-что сделать.

— Что сделать? — я пыталась обуздать дыхание, но сердце билось слишком быстро.

Существо попятилось, издавая клацанье. Белое пятно пронеслось мимо, врезаясь в монстра, сбивая его в сторону.

— Анта! — закричала я, понимая, что он ударил рогами Водяного.

Монстр заверещал и подался вперед, выстреливая жидкостью в Анту. Я беспомощно смотрела, как олень падает и храпит. Он не мог двигаться. Слизь обволакивала его ноги.

В следующий раз держи своего зверя на привязи, рожденная с мастерством.

Монстр уползал, и о нем напоминало лишь клацанье. Я моргнула, не веря в то, что видела, что Водяной мне показал. Когда затрещали кусты, я поняла, что он ушел, и покачала ногами, чтобы они снова начали двигаться. Каз перекатился на бок, потирая голову.

— Меня ударили? Почему я был без сознания? — сказал он.

— Я тоже, — сказала Саша, поднимаясь с земли. — Зараза сбила меня с ног.

Я оставалась на земле, дрожа. Дыхание вырывалось со свистом. Каз подошел ко мне и нахмурился.

— Ты в порядке? Он что-то с тобой сделал?

— Все хорошо, — сказала я.

— Я ничего не помню, — сказала Саша. — Не понимаю.

— Я тоже, — отозвался Каз, потирая виски. — А ты, Мей, что-то видела?

— Нет, — ответила я.

Остаток дня я сидела рядом с Антой, гладя его по носу. Я поняла, что больше не могу смотреть на Каза.

Я пришла в лес Ваэрг за отмщением. А теперь все изменилось. Ястолкнулась со смертью не один раз, я помогла людям, хотя и не думала, что захочу помочь, я ощутила то, что никогда еще не чувствовала. Но боль в моем сердце осталась. Я все еще скучала по отцу.

А теперь добавилась новая боль: боязнь будущего. Если то, что я видела, правда, то все это приведет меня к одиночеству и бедности. Приговорит меня к жизни, состоящей из уборки дома Каза, чистки его обуви, а он будет счастливо жить с Эллен. Когда мы собирали вещи, я подумывала о том, чтобы уйти. Я могла сбежать с Антой, оставить каза с Сашей. Вместе они найдут Эллен, а я смогу изменить свою жизнь. Я могу вернуться в Хальц-Вальден и продолжить жить там. Хотя временная симпатия жителей деревни вряд ли будет длиться дальше.

А потом я подумала о мельнике и боли в его глазах. Как я смогу жить, оставив Эллен у Скитальцев? Если у Каза и Саши ничего не выйдет… Виновата буду я?

Может, я могла бы уйти в Хэдалэнд. Когда-то оттуда пришла моя семья. Может, я смогу найти там родственников. Но потом я вспомнила, что жила в Хальц-Вальдене и не знаю языка Хэды. Приживусь ли я там? Или мне придется до конца дней жить на стыке культур?

Если я уйду, то не увижу больше Каза. От этого внутри стало пусто. Я была не готова расстаться с кем-то еще. Даже Сашу бросить не получилось бы. Если я останусь, то этим помогу Казу отыскать свою будущую жену, от этого мне стало гадко. Я чувствовала себя обманутой собственными чувствами. Я запрещала себе плакать, потому что не хотела больше страдать. Я хотела, чтобы эта стена продолжала все сдерживать. Но как-то Каз умудрился пройти в мое сердце, обойти стену, что, как я думала, будет меня защищать.

Я неохотно взобралась в седло Анты. Он коснулся носом моего ботинка, пытаясь так меня приободрить. Что ж, Анта, в этот раз не сработало. Мне приходилось нести слишком многое на своих плечах.

Саша узнала следы и верила, что они приведут нас прямо в лагерь Скитальцев. Пришла пора решать, зачем я пожаловала в лес Ваэрг. Я хочу отомстить и закончить начатое? Я хочу получить ответы от людей, что убили моего отца? Я хочу освободить Эллен и избавиться от чувства вины? Или я хочу сбежать от всего этого?

Глава восемнадцатая: Путь к знанию

Солнце ярко светило сквозь листья, моя нога уже почти не болела. Каз на Гвен ехал впереди, а Саша шла вприпрыжку рядом с Антой. После атаки Водяного она чувствовала себя такой свободной и довольной, словно была заперта в клетке, а теперь выбралась из нее. Она пела, а я вслушивалась в слова.

Она была о древних временах, когда у всех была магия, а не только у рожденной с мастерством, чьи способности передавались по наследству.

Древние сотни лет жили в городе с красивыми дворцами и высокими стеклянными домами. Но потом начали рождаться люди без магии. Они приходили к Древним, чтобы те помогли им. Сначала Древние так и сделали, ведь хотели помочь людям, но позже они начали требовать за это плату. Цена становилась все выше, и многие люди не могли оплатить помощь. Многие в результате умирали, люди без магии стали ненавидеть Древних.

Они пришли в город с горящими факелами, собираясь сравнять дворцы с землей. Начала война, что длилась века, магия боролась с немагическими созданиями, гибли невинные, терялось богатство.

Годами позже прекрасная девушка с силой Древних, последняя из них, влюбилась в юношу без магии. Они сбежали и образовали семью, и скандал из-за этого пронесся по всему миру, на них начали охотиться злые люди. Они убили мужчину, оставив женщину страдать. Эта часть привлекла меня. Саша пела навязчивым голосом, я не могла оторваться от ее песни:

Дева рыдала:

«Я умираю?»

И землю хлестала рукой. 

Гремела земля,

Упала она,

И корни душили ее. 

Задыхалась она:

«Так я умерла?

Не успев ничего пожелать? 

Боль сводила с ума,

Как ребенок была,

И жизнь оборвется сейчас». 

«Но жизнь не ушла», —

Ей друг отвечал, —

«Она лишь сейчас началась. 

Все те силы возьми,

Огня, ветра, земли,

А раны закроет вода». 

И магии сила

Ей раны закрыла

И силу для жизни дала.

Тон Саши был радостным, но слова были такими грустными, что сдавили мне сердце. Пока мы ехали, я думала, не связана ли песня со мной. Несмотря на всю радость Саши, она знала, что вскоре мы найдем Борганов, что бросили ее в лесу. Но они оставались ей семьей. Может, она намекала мне, что не стоит снова начинать войну, не стоит убивать людей. Как и дева из песни, я должна была найти силу в своей магии. Я должна была двигаться дальше.

Когда Каз ушел вперед, Саша положила руку на поводья Анты.

— Мей, я должна тебе кое-что сказать.

Анта остановился, и я посмотрела на Сашу.

— Что сказать?

— О моем народе, — она замолчала и убедилась, что Каз все еще впереди и не слышит ее. — Есть одна причина, по которой они ищут рожденную с мастерством, и ты о ней не знаешь. Они — стражи мастерства. Они не хотят навредить Эллен, а хотят помочь с ее… твоей… силой. Мои люди — не наделены магией, но нас влечет магия. Когда новая рожденная с мастерством достигает определенного возраста, мы посылаем разведчиков, чтобы они нашли ее и привели в лес Ваэрг, чтобы помочь и обучить. Когда король сообщил, что рожденная с мастерством выйдет замуж за его сына, он помешал нам. Появилось много самозванцев, нам было сложно найти тебя. Это причинило… беспорядок…