– Плотва идёт на них классно! Вот такая бывает!

Рыбак – это диагноз с детства.

Сашка с незаметной усмешкой наблюдал за азартным блеском в глазах отца.

– Ага…. Ты ещё руки разведи пошире.

– Художника может обидеть каждый. Но добрую критику с мест принимаю как должное. Впрочем, пошли трудиться, интриган.

Говорить всегда легче, чем делать.

Сашка примолк, замучившись отделять порванные фрагменты сетки от жёстких стеблей мёрзлой травы.

– Может выбросить её? Получится-то ведь, в лучшем случае, квадратный метр всего, да и то, штопать ещё его замучаемся!

– Трудись, сын, и воздастся.

Капитан Глеб с хрустом откусил белыми зубами лишний кусок нитки от прочно привязанного им рыболовного крючка.

– …Старый матрос, охраняя нерабочие суда в затоне, ловил окуньков такой же примерно сеточкой. Я пренебрежительно, как и ты сейчас, отозвался об его промысловом приспособлении, а он в ответ прочитал мне тогда целую лекцию. «Да ты что, парень! Да я после войны таким кусочком сетки всю нашу семью кормил! Подбирался к казённому пруду ползком на брюхе, ставил сеточку-то совсем близко от берега, в тину, а сам прятался до срока в камышах, спал. Часовой-охранник всегда объезжал часть на лошади,… Один раз меня поймали, хотели в суд, в тюрьму, да пока они на поляне разбирались – тут гроза страшенная подошла, дождь полил, молния. Лошадь у часового молнией-то убило, серая такая была, а я в панике, когда все там кричали, подхватил свою рыбку-то и убежал».

– Примерно так.

Глеб оглядел приготовленную к завтрашнему дню удочку, положил её на полку между корней.

– Давай, что у тебя там не получается?

Почти соприкасаясь коленями, Глеб и Сашка понемногу растянули остатки старой сетки между собой.

– Выстрогай две палки в твой рост, очисти получше, поравняй.

Зацепив сетку одним краем за выступы корешков на стене своего логова, капитан Глеб принялся внимательно, в только ему понятном порядке, перевязывать рваные ячейки нитками.

– Ч-чёрт!

Сашка схватился за лицо, отбросил чёрный нож в сторону.

– Что? Глаз?!

– Нет, щёку только царапнул…

– Не дёргайся, покажи.

Желая выполнить поручение отца качественно и с вдохновением, Сашка последние штрихи на срубленных палках делал особо размашистыми движениями. Тяжёлый нож сорвался с торца палки и с легкостью беззаботного убийцы полоснул его по лицу.

Через бровь, по щеке. Порез тонкий, крови немного.

«Но шрам может остаться надолго…».

– Присядь, не суетись, не трогай пока ничего на лице руками.

Капитан Глеб в три прыжка вымахнул на обрыв, срубил тяжелую зелёную ветку ближайшей живой сосенки, и так же стремительно вернулся к костру.

– Так, дай-ка мне немного синтепончику из твоего разрушенного рукава…

Глеб подцепил острием своего ножа несколько волокон.

– Теперь повернись к свету.

Помазав смоляным пеньком сосновой ветки края пореза на щеке и на брови сына, капитан Глеб приложил к крохотным липким потёкам чистые волокна синтепона.

– Терпи, ещё чуть-чуть…

Прикасаясь чистым сгибом указательного пальца, Глеб бережно прижал импровизированный пластырь к лицу Сашки. Сделал вид, что изумлённо любуется.

– Почти как из магазина. Только руками пока не ничего трогай. И не умывайся.

– Ур-ра! Господин разрешил мне не умываться!

– Трепло. Я выстрогаю тебе деревянный учебный ножик.

«Главное – шрам. Смола очень быстро подсохнет, стянет края раны почти как скобками…. Красавцем был, таким и останется».

Легкораненый отдыхал на циновке у костра и наблюдал, как его отец заканчивает работу с сеткой.

К верхнему и нижнему горизонтальным краям починенной сетки капитан Глеб привязал приготовленные палки. Элегантным движением мулеты встряхнул готовую конструкцию перед лицом сына.

– Полтора на полтора метра – в просвещённых браконьерских кругах такая рыболовная штука называется «телевизор». Завтра включаем! Вы готовы, господин пират?

С грязно-белыми, местами ещё пушистыми заплатами на любопытном лице Сашка, действительно выглядел одновременно и грозным, и забавным.

– Всегда готов. Давай по кофейку?

– Вам в постель?

Сквозь высокую тёмную зелень прямых сосен прямо к костру пробивалось давно обещанное им природой сильное дневное солнце.

– Как-то на днях я обещал тебе показать запасные способы получения огня в странных жизненных обстоятельствах…

Капитан Глеб Никитин выбрал из кучи барахла, собранного ими за эти дни по лесу и на берегу залива, прозрачную пластиковую бутылку.

– Нужно, чтобы бутылка была простая, без всяких там узоров и выштампованных полосок. Затем берём ещё что-нибудь круглое, например, пробку от этой же бутылки, прикладываем её как шаблон к чистому, нежному, слегка изогнутому плечику бутылки и, сильно нажимая, а попросту – процарапывая, обводим шаблон кончиком ножа. Не деревянного, естественно.… Делаем этот чертёж в двух местах – нам нужны две заготовки.

Тем же очень острым ножом вырезаем два выпуклых кружка.

Теперь, давай-ка поработай и ты…

Бери вот эту смолу, раскатай её аккуратно вот на полоске бересты, та-ак…. Добавь в смолу чуть пепла, да, именно так, чтобы твои пальцы не сильно слипались. Сделай из смолы тонкую колбаску, как из пластилина, примерно в две спички толщиной. Класс! Теперь двигайся ближе.

Капитан Глеб Никитин бережно сложил вместе два вырезанных пластиковых кружочка так, чтобы получилась пустая двояковыпуклая линза, и подставил её к Сашке.

– Очень аккуратно, ни в коем случае не пачкая своими смоляными пальцами поверхностей линзы, приложи замазку по окружности, соедини ей кружки. Замечательно! Но не до конца! Вверху оставь небольшую дырочку. Всю остальную смолу аккуратно и прочно укрепи на ребре линзы так, чтобы не было ни малейшего отверстия. Всё! Теперь тащи в банке воду.

Чистыми пальцами Глеб держал хрупкую, только что точно изготовленную ими вещицу.

– Лей аккуратно сверху, в отверстие. Видишь, как линза наполняется, как воздух из неё выходит?! Стоп!

Нежно касаясь двумя пальцами левой руки, капитан Глеб залепил оставленное для воды отверстие на ребре линзы.

– Оп-па! Теперь двигайте, гражданин помощник фокусника, солнце к нам поближе! Ах, оно не хочет…! Тогда мы сами, к нему…

Отец и сын вышли к обрыву, на яркое солнце. Кусок сухой бересты Глеб приготовил и носил во внутреннем кармане своей куртки ещё с прошлого вечера.

– Подставляем под солнечный луч, усиленный нашей линзочкой, самую тёмную сторону топлива…

Капитан Глеб Никитин обращался со своим изобретением ласково, Сашка суетился рядом, едва не касаясь нагревающегося с каждой секундой берестяного лоскутка любопытным носом.

– Загорелось! Па, она загорелась! Ура! Дай мне! Я тоже хочу! Дай мне!

Свой огонь – в своей ладони. Как это славно! Крохотный, мягкий, полезный, совсем не опасный друг.

Они сделали и это.

Восхищаясь взглядом, Сашка протянул отцу липкую ладошку для уважительного сыновьего рукопожатия.

Потом Глеб полил Сашке на руки заранее нагретой на огне воды, заставил того дочиста отмыть пальцы костровой золой.

– И вообще.… Если в смолу понемногу добавлять толчёный древесный уголь, то он будет придавать этой смеси необходимую пластичность и устойчивость. Смола не потечёт никуда, нагреваясь под солнечными лучами. Такую штуку отлично использовать, когда лодку в необитаемых местах проконопатить срочно приходится…

– Откуда ты всё это знаешь?

– В детстве мои друзья мечтали быть космонавтами, шофёрами, пожарными или милиционерами. Я ж с пелёнок желал стать обязательно графом Монте-Кристо. В крайнем случае – Робинзоном. Читал разные умные книжки, готовился…. Впрочем, стоп.