С табуретов поднялись наставники и Стоян, каждого из них Святозар крепко обнял, прощаясь с ними, быть может навсегда, и попросил выйти из омшаника, да дождаться его на палубе. Как только за Храбром, Дубыней и Стояном закрылась дверь. Наследник повернулся спиной к двери, и, подойдя к ложу, закрыл глаза, волнение, охватившее его при прощание с другом и наставниками, могло помешать в создании заговора… И потому Святозар, глубоко втянул в себя воздух, наполненный морской свежестью и деревянными стенами омшаника, вспомнил высокую, с белокурыми волосами и прекрасными небесно-голубыми глазами красавицу мать, ее гордую осанку и белый цвет лица, и когда душа его, смело посмотрела на него, еле видимо кивнув, наследник зашептал заговор: "О, хозяин, земного мира, владыка Божьего царства Бог Сварог! Ты, что в начале времен повелел мировой уточке поднять со дна океана, бел-горюч, камень Алатырь! Ты, что одним словом повелел Алатырь-камню расти, и, упав обратиться в Алатырскую гору! Ты, ударявший по Алатырь-камню волшебным молотом, из искр коих рождались Боги! Ты, творящий и созидающий мир, единым словом, услышь меня! Соизволь телу моему создать внутри себя жабры, кои дадут мне быть в воде подобному рыбе! Путь мой, путь Прави, идет он между Явью и Навью, между светом и тьмой! Ведет меня, твой внук, ДажьБог великий витязь! Да, именами славных Богов свершись!» Лишь сказал Святозар последнее слово, как тело его словно загорелось изнутри, золотисто-лазурный свет стал пробиваться сквозь ткань одежды и наполнять омшаник. Прошло мгновение и омшаник был полностью заполнен золотисто-лазурным густым туманом, который стал оседать на пол помещения превращаясь в плотное укрывало. Морг и укрывало лопнуло на мельчайшие крупинки, взвившиеся в вверх к потолку, которые засим образовав спираль закружились в золотисто-лазурном вихре возле наследника с огромной быстротой, и внезапно, врезались в грудь Святозара. Наследник вскинул руки вверх, и громко вскрикнул от боли, замерев на месте, пока золотисто-лазурные крупинки влетали в его грудь. Когда же и последняя кроха вошла в Святозара, да сияние спало, он, тихо, застонав, шагнул к ложу, и, опустившись на него, прилег. Наследник закрыл глаза, и какое-то время бездвижно лежал на ложе, ощущая внутри тела необычную боль, постепенно угасающую. Когда боль окончательно утихла, Святозар сел на ложе, расстегнул застежки на опашне и рубахе и потрогал то, что теперь у него помещалось с правой стороны груди. Там в правой части начиная от плеча и заканчивая последним ребром, находилась широкая пластинка, которая, точно крышка закрывала созданные внутри тела большие жабры. Немного ближе к середине груди проходила не широкая, но длинная жаберная щель, через оную в море будет выбрасываться вода. Теперь у Святозара с левой стороны груди было одно легкое, чтобы дышать на суше, а справа жабры, чтобы дышать под водой. Наследник довольный получившимся созданием, улыбнулся, и, поднявшись с ложа, застегнул на рубахе и опашне застежки, да двинулся из омшаника на палубу ладьи.

Святозар вышел на палубу и оглянулся, он увидел хмуро — взволнованные лица наставников и другов, восторженно-любопытные лица воинов-ладейников. Наследник еще раз обнял на прощание наставников, Стояна, Часлава и Звенислава и сказал:

— Как только я нырну, разворачивайтесь и плывите обратно, Алконост поведет ладью.

— Сынок, — дрогнувшим голосом, обратился к наследнику Храбр. — Может нам лучше дождаться тебя здесь.

— Ни в коем случае, — отрицательно покачав головой, ответил Святозар. — Из Яви в проход ведут несколько ворот: первые — находились в царстве гомозулей; вторые — находятся в царстве Черномора, а третьи — лежат где-то в степях лонгилов, раньше их оберегали своей магией альвины. Так, что Храбр неизвестно, откуда и когда я выйду.

— Но, как ты доплывешь потом? — спросил Дубыня и голос его также, как и голос Храбра дрогнул.

— Ну, если мне удастся оттуда выйти, — и Святозар засмеявшись, похлопал по плечу Дубыню. — То я, обязательно до вас доплыву, али долечу… А теперь прощайте, и прошу вас уплывайте сразу, как только я нырну, чтобы Черномор вас не заметил, да не наслал на вас, каких либо напастей.

Святозар убрал с плеча наставника руку и направился к борту ладьи, други и гребцы расступились, уступая ему дорогу. Наследник подошел к скамье гребцов ступил ногами на нее, и, пройдя по ней, подступил к самому борту ладьи. Опершись рукой о край борта, он залез на него сверху обеими ногами, и, выпрямившись в полный рост, застыл на месте, не решаясь оглянуться и посмотреть на дорогих ему людей. Сейчас на голубом, безоблачном небе не было ни облачко, яркое весеннее солнце светило прямо в лицо, согревая своими лучами и придавая уверенности. Святозар закрыл глаза, зачем-то глубоко вздохнул, и, оттолкнувшись от борта ладьи ногами, нырнул в холодное море, а когда вода над его головой сомкнулась, он тихо пошел ко дну. Наследник открыл рот, втянул в себя воду и почувствовал, как она вышла через щель в груди, и тогда, довольный собой, глубоко задышал в воде, да открыл глаза. Море было дюже холодным, а через темную сине-зеленую воду было плохо видно. Святозар, немного подумал, а после провел рукой по глазам, и про себя зашептал заговор: «Именем Сварога, спади пелена, очи глядите, разверзая воду! Повелеваю твоим именем, небесный отец Сварог!» И в тот же миг, до этого ужасно размытые контуры подводных предметов стали ярче и насыщенней, точно приблизились вплотную к наследнику. Святозар до этого опускающийся ко дну вниз ногами, почувствовал, что движение его как будто остановилось. Немедля он развернулся, и, увидев впереди себя темную морскую глубину, раздвигая воду руками, поплыл туда, вниз, к самому дну.

Морской холод сковывал движение рук и ног наследника, и плыть становилось все тяжелей и тяжелей, но Святозар старался не думать о леденящей тело воде, и, подавляя в себе внутреннюю дрожь, которая начала сотрясать тело, продолжал продвигаться вперед. Вокруг наследника проплывали рыбы: сельдь, скумбрия, ставрида, судак. Прямо перед глазами промелькнула похожая на леща большая рыбина обряженная в блестящую, серебряную чешую, она погналась за маленькой желтоватой рыбкой, каковая так быстро пролетела перед Святозаром, что он толком и не успел ее оглядеть. Через какое-то время, он смог рассмотреть, впереди, серое дно с огромными похожими на горы кручами. Но подплыв еще ближе, узрел, что, то были вовсе не кручи, а необыкновенные постройки находящиеся на великолепном круглом, приподнятом над морским дном, острове.

Святозар снова и снова раздвигал воду руками, и плыл вниз. Внезапно он почувствовал резкую боль в ушах и носу. На миг наследник замедлил движение, дотронулся правыми пальцами до носа, потом провел ими по поверхности ушей и шепнул заговор, и боль в тот же миг отступила. Холод уже настолько овладел телом Святозара, что плыть дальше не было сил, и наследник опять зашептал заговор, а когда пальцы его руки окрасились в лазурный цвет провел ими по телу и вещам, начиная от лба и кончая чоботами, и сразу почувствовал тепло, словно пробежавшее под вещами, по телу, на морг покрывшее его лазурным сиянием. Однако вода в море была настолько холодная, что тепло продержалось на теле совсем немного, и вскоре наследника наново стала пробивать дрожь и озноб. Он еще несколько раз шептал заговор, но тот действовал лишь какой-то миг, а засим тело вновь покрывалось гусиной кожей и начинало сотрясаться. Однако Святозар несмотря на холод, продолжал плыть, и теперь уже настолько приблизился к острову, что смог рассмотреть и сам остров, и постройки на нем.

В середине острова стоял высокий дворец, словно сложенный из четырех равных треугольников, наклоненных к друг другу и венчающихся на конце громадным, красным, круглым рубином, ярко горящим и ограненным золотым ободом. Сам дворец был белым и даже через темно-синие воды, его белизна поражала своей чистотой. Этот дворец по кругу окружали дворцы поменьше, они были в виде полукругов, с вырезанными на поверхностях стен, ступенями. И сами стены, и покатые крыши дворцов горели ярко-розовым светом, а в середину крыши был вставлен в серебряном ободе огромный нежно-розовый алмаз. Следующий ряд дворцов окружающий розовые постройки по высоте был еще ниже. У этих дворцов были также четыре стены, но эти стены до середины дворца шли вертикально вверх, а с середины резко, словно треугольники соединялись в один конец, в который был вставлен, в медном ободе, мерцающий голубоватый, круглый сапфир, а сама постройка была непонятного, толи синего, толи зеленого цвета. Последний ряд дворцов темно-бурого цвета, был самым низким и многочисленным. На вид это были обычные дома, с четырьмя стенами и плоской крышей, которая плавно перетекала в высокий полукруг, на вершине коего в буром ободе находился белый, слабосветящийся, круглый топаз. Чем ниже наследник опускался, подплывая к острову, тем ярче становилось морское дно, исходивший свет от необычных светящихся построек, наполнял воду розовым, голубым и белым светом. Опустившись еще ниже Святозар смог увидеть не только постройки, но и множество аккуратно выложенных по кругу дорожек из темного камня, а также какие — то низкие лавочки и изваяния.