— Вот это, да? — восхищенно шепнул Изяслав.

— Ну, что, други, пойдемте, посмотрим, что там в глубине пещеры, — сказал Святозар, и, освещая себе путь, пошел вперед.

Пещера, как правильно раньше поведал, наследник, была не глубокой и заканчивалась отвесной стеной образующей, что-то вроде невысокой и узкой полости, пол в которой был плотно устелен сухими хвойными ветками. Святозар, Часлав и Стоян набрали веток, принесли их к намету, да разожгли костер, и Дубыня с Храбром немного обогревшись, принялись готовить оставшееся мясо горного барана, которое добыли вчера вечером. Наследник задул свою руку, сел около костра, накинув на плечи овчинник, и протянув ладони к огню, задумчиво протянул:

— Хорошо, все же, что здесь не водятся зайцы, а обитают бараны… Чем они только здесь питаются, тут такая холодрыга и все в снегу… — Святозар смолк, втянул носом запах жарящегося мяса и будто разговаривая сам с собой, добавил, — я, всегда, поражался, как могли в Арапайских горах жить люди… Строить в горных ущельях крепости, возводить целые города, с домами и улицами…. Здесь такой суровый край, выжить здесь чудо, а уж жить и подавно…

— Чего, ты говоришь, Святозар, — не понял наследника Храбр, и беспокойно посмотрев на него, подкинул в огонь еще веток. — Про какие города, про каких людей… Да в этих горах не то, что люди, мне кажется, и гомозули не живут.

— Он, говорит, про древние народы, которые здесь раньше жили, — негромко ответил за друга Стоян и сел рядом со Святозаром.

— А… а…,- проронил бурчливо, словно сердясь на что-то Храбр, — так тех народов уже давно нет на божьем свете, сгинули они в никуда.

Святозар сидел и глядел на огонь поедающий, громко потрескивающие ветки, и, погладив бровь пальцем, да словно не слыша наставника, тихо заметил:

— А, ведь жили они тут, где-то совсем недалече…. Или я путаю… Сколько времени то прошло, все уже так изменилось… Все… и горы вроде те, а вроде и нет… Ничего не понимаю… Может, я все же ошибаюсь…

Храбр встревожено воззрился на наследника шепчущего себе под нос, что-то малопонятное, и, подойдя ближе, протянул руку, да потрогал его лоб. Святозар суматошливо встрепенулся и подняв голову, недоуменно глянул на наставника.

— Что? — спросил он Храбра.

— Да, думал, ты обмерз и у тебя…,- начал было наставник, да тока его перебили.

Внезапно в пещеру заскочил Мал, выходивший по нужде. У проводника нервно дергались не только губы, но и похоже все лицо, он враз подскочил к Святозару, и громко крикнул ему почитай, что в ухо:

— Наследник, иди! Иди скорей на двор.

И тотчас повернувшись, побежал к выходу. Святозар не мешкая вскочил на ноги, скинув с плеч на пол овчинник, и побежал следом за Малом. В горах уже наступила ночь, но из-за продолжающего идти снега, окрасившего все и не только землю, но словно и небеса в белый цвет кругом было довольно светло, подобно раннему утру.

— Смотри, смотри, — крикнул Мал, и указал рукой вверх на гору.

Святозар проследил за движением руки проводника и увидел там, где-то в середине горы, ярко полыхающее желтым светом пятно. Казалось, свет выбивается откуда-то из-под снега. Недолго думая, он побежал наверх, прямо к полыхающему пятну. Но снег укрывающий поверхность горы был дюже глубок, доходя ему в неких местах почти до пояса. Помогая себе руками, расчищать путь, наследник пробежал совсем немного и увяз в снегу, словно ставшим тут более плотным. Он взволнованно уставился ввысь на ярко-желтое пятно и увидел, как неожиданно стал меркнуть свет. Впрочем та густая лучистость спадала неспешно… малость-помалу, так будто там под снегом внутри постройки начали по одной гаснуть свечи. Святозар вырвался из снежного плена, тяжело вытащил одну, потом другую ногу и сызнова направился к пятну, но не добежав совсем чуть-чуть, как ему показалось, вновь увяз и провалился почти по грудь в какую-то яму, да все еще не сводя глаз со света увидел как он махом потух.

— Святозар, Святозар! — услышал позади себя наследник недовольные крики Дубыни и Храбра. — Куда, ты, побежал?! Вернись сейчас же… ночь ведь, в горах ночь!

Святозар с большим трудом вылез из ямы и по проделанной им в снежном укрывале дороги, пошел вниз, временами съезжая по ней на спине. Достигнув пещеры, он ступил на ее очищенную от снега поверхность и принялся отряхиваться от снега.

— Да, что же, ты, — оглядывая вымокшего наследника и помогая ему очищаться, проронил раздраженным тоном Храбр. — Вечно ты, что-то учудишь. Иди, давай сушиться.

Святозар поспешил к костру, и, усевшись на камень укрытый укрывалом, стал снимать и вытряхивать из сапогов набившийся туда снег и шептать заговор, чтобы обсушить обувку, брюки, кафтан и телогрейку. Не успел он до шептать заговор, как Стоян накинул на него овчинник, а Дубыня укрыл сверху теплым укрывалом принесенным Чаславом из намета.

— И, чего, ты, вообще туда побежал? — участливо заметил Дубыня. — Вот же, ты… Уж я и не знаю, куды тебя можно одного отпускать, в какое… такое, — наставник тяжело вздохнул, и отрезав наследнику самый здоровущий кусок жаренного мяса подал вместе с большим куском хлеба.

Изяслав же протянул Святозару чашу горячего чая налитого из чайника. Наследник поблагодарив, принял еду и чашу да произнес так, чтобы слышал лишь сидящий о бок с ним наставник:

— Все будет хорошо, Дубыня, не тревожься.

Святозар, как всегда, быстро поел и выпил предложенное, и, отдав пустую чашу Изяславу, обратился к Малу, опустившемуся подле костра напротив наследника и неспешно попивающего чай:

— Мал, ты, про этот свет нам в Валадаре сказывал?

— Да, наследник про этот, — отозвался проводник, и, подул на пар густо курящийся над его чашкой. — Я, его видел впервые, но Еропий мне про него говорил. Да и я глянул он, как раз появился на том месте, где летом я видел дом гомозулей. Я туда вас с утра, перво-наперво, и хотел отвести.

— И, чего я туда побежал, — гулко цыкнув, молвил Святозар и сняв с себя укрывало, передал его Чаславу. — Надо было создать тропу и я бы успел добежать… И свет, свет был такой странный, точно там внутри горы зажгли само солнце… Но царь Альм говорил, что гомозули живут в глубоких подземельях, горных пещерах, и там царит полумрак, холод и сырость… А это был свет солнца….Нет, это не гомозули… у них никогда ничего подобного не было. — Наследник помолчал, задумчиво погладил пальцами обветренные губы и сызнова поспрашал проводника, — Мал, а, ты, уверен, что эти горы называются Два брата? Может тут есть еще горы которые так величают… И потом из той пещеры, в которой находится вход к гомозулям, вытекает река, а я, посмотрел на этом брате вообще рек нет.

— Нет, наследник, — живо ответил Мал и протянул пустую чашу Изяславу, складывающему их подле себя. — В Арапайских горах, только эти две горы называются Два брата, и посем, ты же сказал Лунная долина.

— Да, но Лунная долина, — поднимаясь, пояснил Святозар. — Там просто упоминалось. Мне нужны горы Два брата, правая из них, рядом лежит Лунная долина.

— Ну, тогда мы, пришли туда, — успокаивающе проронил Мал и для пущей верности своих слов порывчато кивнул. — И это правый брат.

— Мал, — спросил у проводника Часлав, когда погруженный в свои мысли наследник пошел в намет укладываться спать. — А откуда в пещере хвойные ветви?

— Наверно это лонгилы их сюда принесли, — отозвался Мал и потер пальцами все еще саднящую от перелома кисть руки. — Я же рассказывал, они летом приходят в Арапайские горы, и иногда в пещерах ночуют. Тут в червене, да грознике много травы в горах поднимается. Вот они и бредут сюда со своим стадами, пасти лошадей, баранов, да коров.

— Так, робята, — вмешался в разговор Храбр, хмуро обозрев сидящих вкруг костра путников. — Святозар пошел отдыхать и мы давайте тоже укладываться, а то ужо поздно, да и все устали.

Глава пятнадцатая

Утром Святозара разбудил манящий запах жареного мяса. Он поднялся с укрывалов, и увидел, что кроме него в намете никого уже нет, надев на себя шапку и сапоги да взяв в руки овчинник, который ночью был расстелен для теплоты сверху на укрывалах неспешно вылез из кущи. В пещере, освещаемой, через широкий проем, лучами подымающегося на небо солнца, около костра сидели други и Дубыня и не торопливо ели жареного барана.