— Я тебя понял. Гипновоздействие между мирами, а я — их цель. Слишком самостоятелен. Допускаю. Так ведь нам до Камета добраться нетрудно, мы там сточерам и прямые вопросы задать сможем. И что будет, если нам не понравятся ответы?

— Тогда, возможно, кой-кому в расщепе весьма понравятся твои действия. Что, если действия сточеров уже обнаружены, и кто-то мечтает уделать их твоими руками? Или тебя — их усилиями?

Харламов раздумывал до самых сопок, а потом сказал, что Лысый полностью прав — при его обрывочных знаниях ему лучше пока ограничиться заданной целью, Алатау-три, и избегать самодеятельности. Мысль, что Галка могла попросту озвучить мысли Ольги, которая договорилась со сточерами, он придержал при себе. Пикап въехал на школьный двор, который больше походил на огромный воинский лагерь римской пехоты. Шеренги латников атаковали друг друга, лихо перестраиваясь по командам, выпуская через разрывы в цепи для единственного выстрела лучников и снова смыкаясь в боевой клин. Школа уже прекратила учёбу и на всё лето здесь обосновались участники клубов исторической реконструкции. Среди них равным другим отрядом смотрелись школяры, оставшиеся, чтобы отработать до совершенства искусство боя клинками.

— Я поеду, пожалуй. Ольге привет, — Лёня выехал задним ходом со двора, а молодой мастер вдоль забора и стены Большого дома пробрался к себе домой.

Супруга сидела на кровати и пальцем водила по экрану мини-компьютера, соединяя заготовленные цитаты и ссылки в единый текст. Работала она быстро, но Ермолай решил, что его вопросы не отвлекут подругу жизни слишком сильно. И спросил, не она ли внушила Галке мысли об освящении прондагов кровью.

— Я. Поздновато ты спросил. А не уловил ты моего посыла оттого, что я как раз в Зрачке Истины находилась. Он защищает мысли и укрывает от прямого чувствования.

Она не перестала двигать руками, и он понял, что разговор ей не мешает.

— А на что ещё способен этот Зрачок Истины?

— Если его напитать кровью, то он позволит разумному существу женского пола видеть картины иных миров. Как будто астральный глаз туда запускаешь. Самцы сточеров, насколько я понимаю, с его помощью людей в Камет выдёргивали.

— Половое разделение функций. Интересно. Ты ведь напитала его кровью, Оля. Увидела хоть что?

Пальцы супруги остановили своё движение и она повернула к мужу голову.

— Я заказала Материнский Мир. Но то, что я увидела, ничем не отличалось от расщепа. Зрачок Истины позволяет только видеть глазами.

— Получается, одно из двух. Либо ты угодила в расщеп или один из Алатау-миров, и не смогла этого понять; либо Материнский Мир существует и сильно за эти годы не изменился.

Дочь шамана кивнула. Легко было понять, отчего она промолчала о своём открытии. Явно хотела сама им воспользоваться и разобраться подробнее. Но почему она ему не сказала? Ах, да… Он же в тот момент вдруг испугался и стремился спрятаться в безымянном мире, ему было не до того. Ведь и испуг его, как он теперь понимал, отчасти вызвало вот это внезапное бесчувствие по отношению к Ольге. Он потерял на секунды контакт с нею, не понял, что происходит, и решил на время запугать Лысого с Мари мощью сточеров. Но всё время интуиция уверяла его, что он действует правильно, оттого он и не обращал внимания на нестыковки в мотивации своего поведения.

— Надо бы повторить попытку. Только ночью. Если в Материнском Мире не будет дождя или тумана, я увижу огни поселений.

Харламов прикинул проекцию Зрачка Истины на расщеп. Да это же не так далеко от железной дороги Ачинск-Абакан! Оттуда Сорск должен быть виден. А если в расщепе как раз туман будет или дождь, а Ольге удастся огни увидеть, значит, она попала в Материнский Мир. "Или в миры Алатау" — поправил он себя, вспомнив, что в них погода отличалась от расщепа.

— Почему, кстати, Алатау-три? Мы третья группа, пробившаяся в мир второго уровня в этом районе, да? — поинтересовался Ермолай.

Аникутина кивнула, и её пальцы вновь задвигались по экрану. Сейчас лучше было ей не мешать. Переодевшись в стандартную школьную форму, командир отправился в башню. В нижних ярусах никого не было, он немного помедитировал, а потом попробовал применить прямое видение к Гволну. Результат оказался столь неожиданным, что он сразу кинулся искать Лысого. И нашел его на втором этаже Большого дома. Стоя у окна, Юрий Константинович наблюдал, как отряд пехотинцев, прикрываясь большими щитами, продвигался вперёд под стрелами шеренги лучников.

— У них ведь боевые стрелы, — ахнул ученик, поздоровавшись.

— Верно. И заметь, там далеко не все — ученики нашей школы. Многие всерьёз рискуют без надобности, просто из любви к искусству. На лето здесь соберутся настоящие мастера боя. А все наши защиты сняты уже сейчас, так что в подземелья тебе лучше без подстраховки не ходить.

— Я не погружался. А приближение постороннего уловлю и в медитативном состоянии. Юрий Константинович, можно один вопрос? Край, он всегда имеет форму ограничивающей стены, или возможны другие варианты?

Лысый глянул на него оценивающе, а затем принялся нудно объяснять, что понятие "край" ограничивает существование в определённом пространстве или на определённой плоскости. Такова семантика самого понятия. Оттого иной формы он иметь не может, — развёл руками Лысый. А вот то, что какие-либо предметы или объекты могут обладать некими функциями Края, исключить нельзя. Но, поскольку большинство этих функций сугубо гипотетичны, вне области предположений остаётся немногое. По крайней мере, существование проходов между мирами не отрицается, хотя не все считают такую функцию свойством Края.

— А проходы эти, они обязательно материальны? Или, скажем, могут они быть воплощены в живом существе?

— Ольга бы тебе ответила, что они способны воплощаться и в духах, и в зверях. А я — не знаю, — Лысый невольно дёрнулся, когда за окном один из наступающих вдруг упал.

Товарищи по отряду не обратили на это происшествие никакого внимания, они развернулись в цепь и прижали лучников к ограде школьного двора. Только тогда к упавшему подбежали и принялись оказывать помощь.

— Ничего серьёзного, — сказал успокаивающе ученик, — через неделю будет он скакать, как ни в чём не бывало. Стрела вошла на три сантиметра, дальше кольчуга не позволила.

— Хорошо, что за эти игрища уже не я отвечаю, — пробормотал подавленно Лысый и ушёл к себе.

Молодой мастер сообразил, что сейчас Селиванов будет избегать любых вопросов. Из группы в школе находились только Инга да Ольга: супруге назавтра предстоял последний экзамен, Инга же оставалась махать мечом на всё лето. Узоян уже покинула школу. У неё, как и у всех преподавателей, начался отпуск. Наутро к Харламову, севшему за компьютер, подошла Минаевская.

— Юрий Константинович уехал, велел тебе передать, чтобы вы с Аникутиной как можно быстрее покинули школу и не встречались ни с кем из группы. Летом он сам вас найдёт. И он просил тебя, Ермолай, никуда не погружаться. Ольга пусть, а тебе не стоит.

— Спасибо, тётя Лиза. Я понял, — ответил командир распорядительнице.

Собственно, в школе уже становилось весьма неуютно. Неизвестные молодые люди бродили по всем коридорам, ощущая себя полноценными хозяевами. С десяток учеников, ещё не сдавших последние экзамены или самостоятельные работы, поспешно избавились от повязок и уже не носили школьную форму. Кормёжка в столовой разом стала намного хуже — выбор исчез, все ели одну похлёбку, сытную, и от пуза, но совершенно безвкусную.

Ночью Харламов неожиданно проснулся. Сон забывался, улетал из памяти, и он усилием воли постарался удержать в памяти наиболее существенное.

— Что-то случилось? — жена рядом тоже проснулась и настороженно на него смотрела.

— Сон. Глаза в небе. На этот раз — глаза Чжань Тао. И поезд. Теперь я догадываюсь, какой. Мне надо выйти на железную дорогу Барнаул — Павлодар.