– А что у вас в настоящем третьем подъезде? Кто там проживает? Может, там более сговорчивые жильцы окажутся?

– Спросите у паспортистки.

– Зачем она мне? Я и так всех жильцов уже поимённо в этом доме знаю.

Что-то предчувствуя, начальник ЖЭКа начал даже горячиться.

– Весь первый этаж этого подъезда занимают служебные квартиры. И живут в них мои жэковские работники: дворники, уборщики. Кстати, одну из квартир занимает семья твоего бригадира, Алика. Так что освободить эти квартиры я могу на раз. И вот ещё что: в этом же подъезде на четвёртом этаже есть свободная квартира – только недавно оттуда выехали жильцы и даже сделали косметический ремонт, как полагается по правилам. Правда, эта квартира не служебная, и чтобы туда вселить Алика с семьёй, нужен будет исполкомовский ордер, а это значит, что жильё у него будет не служебное, а своё. Я думаю, этот вариант снимет головную боль и с исполкомовских работников. Так что ордер будет без задержки.

– Если такое случится, – обрадовался я, – то ты ордер придержи у себя и сам его вручишь Алику. Вот будет рад! И вот ещё что. Постарайся переселить этот подъезд без шума и пыли. Это будет очень большой сюрприз для склочного подъезда.

Начальник ЖЭКа еле сдерживал свои эмоции.

– Я злорадствовать не буду, но получат они по справедливости – как говорится, заслужили.

Глава 31. По заслугам

Прошло два дня, не более, как позвонил начальник ЖЭКа: приведи мне Алика.

Я нашёл Алика на объекте и пригласил его пройти со мной. При нашем появлении начальник ЖЭКа скомандовал посетителям: все свободны.

И когда за ними закрылась дверь, встал из-за стола и торжественно провозгласил:

– Гражданин Мугаев Агабек Вартанович, – мне показалось, что Алик побледнел от неожиданности, – вручаю Вам исполкомовский ордер на квартиру (номер дома, номер квартиры) – сами понимаете, что теперь эта жилплощадь не служебная.

Вручили ордер, поздравили.

Здесь можно сказать пару слов о самом Алике, о его семье. Служил этот тбилисец в Москве, подружился со школьницей. А так как служба его кончалась, то он представился родителям девушки и попросил руки своей избранницы – их дочери. А так как у этой девушки не было ещё достаточного возраста для вступления в брак, то в ЗАГСе воспротивились. Но тут настояли родители, и брак был зарегистрирован. К тому же для этого были веские обстоятельства. Недолго Алик прожил у родителей своей жены – уж очень это его тяготило. Узнал, что есть вариант со служебной площадью, если пойдёшь работать в ЖЭК. Поступил на работу в этот ЖЭК по специальности «слесарь – сантехник». А так как он в этом совсем не разбирался, то его прикрепили к опытному слесарю-сантехнику как ученика или стажёра. А поскольку в этом была нужда, то он очень быстро постиг все премудрости сантехнических работ.

Но главное, чего он достиг, – это служебная комната в служебной квартире. Как только он получил «белый» ордер – тут же помчался в своё новое жилище, сделал уборку, затем спешно зашёл на старое место жительства, свернул матрац, одеяло, подушки, жена захватила всё остальное – своё немудрёное приданое, – и вот они уже обживают свою новую жилплощадь, празднуют новоселье. За неимением кровати разместились на полу и начали жить да поживать и понемногу всё необходимое приобретать. Появились с небольшим промежутком две дочери. Квартиру полностью отдали семье Алика.

И вот тут неожиданное счастье: на четвёртом этаже, в этом же подъезде, – такая же квартира. Да не такая, а своя, исполкомовская! Очень они были счастливы. Все добрые люди радовались их удаче.

А что же с этими, из соседнего подъезда? На которых в своё время тоже свалилось счастье получить квартиры в благоустроенных домах на хороших этажах.

Сначала они ничего не поняли – так всё тихо произошло. Не зря же эту операцию проводил майор КГБ!

Стоят возле своего бывшего третьего подъезда в лице четырёх квартир первого этажа. Стоят, стоят, ждут, но никто уже не бежит их уговаривать, не даёт им смотровые ордера. Это их насторожило. Первым почувствовал недоброе их вожачок. Он окликнул пробегавшую мимо техника-смотрителя:

– Мы вот тут стоим на улице, холодно уже, а почему к нам никто не подходит? – требовательно спросил он.

– Я ничего не знаю, – отмахнулась техник-смотритель.

Выждав ещё некоторое время, этот вымогатель сменил валенки и тулуп на более лёгкую одежду и нанёс визит начальнику ЖЭКа, так как, чувствуя свою значительность, он пренебрегал мелкими работниками – сотрудниками ЖЭКа. Вышел он из кабинета начальника приплюснутый, взъерошенный и всё повторял: «Я буду жаловаться, я дальше пойду!».

Да уж, удар был ужасающий! Ничего не объяснив своей пастве, этот бывший авторитет скрылся в своей квартире и на настойчивые требования выйти к соседям не отвечал.

Какой же ужас обуял всех, когда они узнали, что произошло!

На отговорки жены, что её муж сильно заболел, соседи дружно рычали: «Давай мы порвём его на куски, чтобы долго не мучился!».

Ещё бы – кто не знает этой жутковатой жилищной проблемы, которую так ловко организовали самозваные правители страны!

В итоге генеральный подрядчик получил первый этаж подъезда под оборудование объединённой диспетчерской службы.

На следующий год весной начала свою работу первая в Москве ОДС. Именно в это время на стол начальника отдела кадров ремонтно-строительного управления легло моё заявление с просьбой об увольнении по собственному желанию. Никто в РСУ так и не понял, что произошло, но главное – как это произошло.

О том, что произошло, говорили акты, процентовки на выполненные и сданные работы, а вот как это произошло и можно ли это повторить на других участках, никто не знал. А у таких, как главный инженер и его пассия – начальник планово-экономического отдела, – даже закрадывались подозрения, если уж не мистика: когда я подписывал обходной лист, пресловутый «бегунок», главный инженер, не зная, что сказать, каким-то скрипучим голосом проговорил: «Что это ты – такую работу свернул и увольняешься?» Я ничего не ответил. Взял обходной лист и молча вышел. Так закончился ещё один непростой этап в моей жизни.

Вот ещё один случай – вместо послесловия. Мой бывший бригадир Алик, получивший независимость от крепостной служебной жилплощади, закончил курсы шоферов и ушёл работать в таксопарк. И как-то при встрече он радостно мне похвастался:

– Понимаешь, я целый день катаюсь на машине, а мне за это ещё платят деньги, дают на чай. А пока везёшь кого, он тебя рассказами развлекает.

Лично у меня в это время всё ещё шёл разменный процесс. И конца ему видно не было. Я уже заканчивал работу в РСУ, когда познакомился с тренером местной футбольной команды, а им был Зайцевский, из той знаменитой команды ЦДКА, команды лейтенантов. Я ему пожаловался, что очень устал и увольняюсь.

– А куда собираешься?

– Сам ещё ничего не знаю. Планов пока никаких.

– Ты же живёшь у метро «Университет?

– Да, именно там.

– До метро „Лужники“ всего одна остановка.

– Да, до моста – одна, а если до метро „Спортивная“, то две. Но это же по меркам Москвы ничтожно мало.

– Почти рядом, – согласился я. – Я туда частенько наведываюсь – на хоккей, на футбол. Богатая зона для развлечения, отдыха.

– А если тебе туда перейти на работу? – сказал Зайцевский.

– Это куда или в качестве кого? – полюбопытствовал я.

– Скоро Олимпийские игры будут в Москве, и на центральном стадионе организуется строительное подразделение. Уже есть и начальник ОКСа – отдела капитального строительства. Он уже начал подбирать себе специалистов. Так что поедем – представлю.

Поехали. Представили. Оформили на работу.

Я, правда, посетовал, что давно уже не имел отпуска, сильно устал, хотел между перерывами в работах месяц отдохнуть. На что Ларин, начальник ОКСа, насмешливо заметил:

– Вот как раз здесь отдохнёшь. Заодно будет идти и стаж, и зарплата. Все три удовольствия сразу!