-- Э, ну тебя к свиньям,-- сказал толстый человек, вылез из саней и, сунув извозчику рублевку, пошел пешком.

   Лошадь сразу тронулась. Движение возобновилось.

   -- Вот все дело и было в нем, а дворники тут ни при чем,-- сказал милиционер.

   -- Что это тут было-то,-- спрашивали задние, поравнявшись с толпой, которая все еще стояла и смотрела вслед толстому человеку.

   -- Что было... вон черт пошел! Как сел поперек дороги, так и запрудил все.

   -- По такой дороге всех людей на зиму взвешивать бы надо. Как больше, скажем, пяти пудов, так из Москвы к чертовой матери.

ЗАГАДКА

   В пригородной слободе был праздник, и народ толпился на улице.

   Вдруг кто-то закричал:

   -- Глядите, что делается-то!

   Все бросились к крайнему сараю и увидели, что на лугу, около лесочка, с остервенением возятся два человека. Они то падали, то вскакивали на ноги и били друг друга, причем один кричал, а другой бил молча. Видимо, один нападал на другого.

   -- Что за притча? -- сказал кто-то,-- кто бы это мог быть?

   -- Один, кажись, наш, Андрон Евстигнеев как будто.

   -- Да, похоже. Он, он, так и есть. Его шапка. Вон сшиб и шапку,-- крикнула молодка в розовой кофте.

   -- Подрались, знать, за что-то.

   -- Пойтить разнять, что ли?

   -- Сами справятся, что ж лезть-то, может, он его за дело учит.

   -- Ежели это Андрон, то должно за дело, он чтой-то вчерась свеклу продавал, да, кажись, гнилой навалил.

   -- Вот народ-то пошел,-- сказала старушка в беленьком платочке, тоже смотревшая на дерущихся,-- из-за свеклы грех на душу берет да еще по горбу попало, а там, глядишь, морду раскровянит.

   -- Морду-то ничего, а вот как двух ребер недосчитаешься, это дело хуже. Погляди, пожалуйста, как лупит! -- отозвался пожилой мужичок, присаживаясь на бревно и закуривая папироску.

   -- У нас в прошлом годе так-то подрались двое на кулачки, так у одного все передние зубы и вылетели, у другого почки отбиты. Так до сих пор согнувшись ходит. Семена Стрежнего сын.

   -- Знаем, рыженький такой.

   -- А то иной раз без глаза остаются, тоже хорошего мало.

   -- Ребятишки уж полетели.

   -- Это им первое удовольствие.

   -- Ведь убьет мужика, посмотри, пожалуйста, к березе его прижал!

   -- А что ж, и убьет. Нешто долго до греха? Человек же, когда озвереет, так себя не помнит,-- сказал пожилой мужик, сидевший на бревне,-- в прошедшем году как-то у нас двое в Семеновке подрались; ну, их розняли, когда уж увидели, что у одного глаз выбит. Так он с выбитым глазом еще догонять бросился того, да в обиде потом на всех, что розняли их. Он бы, видишь ли, ему показал, как глаз выбивать. А сам же кричал, народ созвал, вот не хуже этого... Вишь орет... словно поросенка режут.

   -- Кажись, это Андрон. Ну, значит, за дело учит.

   Побежавшие на место происшествия ребятишки пробежали уже половину расстояния; один из них споткнулся на кочку и растянулся во весь рост, потом вскочил и опять побежал.

   -- Вот кто любит на драку-то смотреть, морду кровь себе разобьет, и уж добежит посмотреть!

   -- Сам, небось, сидишь, смотришь. А если б ноги были молодые, еще, глядишь, тоже побежал бы.

   -- Мне и отседова хорошо видно.

   -- Теперь чтой-то стало выводиться, а прежде, бывало, как масленица, так все идут на бой. Бывало, как зареченские с нашими сойдутся стенка на стенку, так сколько морд раскровянят -- ужасти! Ноги ломали. Иной звереет, кол из горожи выдернет и пойдет крошить.

   -- Любили.

   -- Зато судов этих не знали! Посчитают друг другу ребра -- и ладно. А теперь как чуть что -- суд, милиционер...

   -- Да, теперь выводиться стало.

   -- Народ стал очень образованный; вишь, как праздник, так молодые все в город уехали -- мячики там гоняют.

   -- Матушки, матушки, погляди, что делается!..

   Вдруг все замерли: один из дравшихся упал на траву, а другой -- что-то пошарив по его одежде и оглянувшись на подбегавших ребятишек, бросился в лес.

   -- Кажись, камнем по голове хватил...

   Мальчишки, через минуту добежавшие до упавшего, окружили его и стали что-то кричать и махать руками; часть глядевших на драку бросили грызть подсолнухи и со всех ног кинулись на место происшествия, остальные же -- тревожно переглянувшись, тоже пошли поспешным шагом.

   -- Долго ли до греха... хорошо, если без памяти лежит, а как, если вовсе мертвый? -- говорили разные голоса шедших торопливым шагом людей.

   -- Убили! Человека убили! -- кричали ребятишки испуганными голосами.

   Убитый лежал, раскинув широко руки, с проломленной головой.

   Он оказался ограбленным, так как у него был выворочен карман и сорваны часы, от цепочки которых осталось в петле пиджака только колечко.

   И кстати тут увидели, что это совсем не Андрон, а неизвестный мужчина, очевидно, шедший к перевозу на реку. Убийство было, несомненно, совершено с целью грабежа.

   Около убитого уже толпился сбежавшийся со всех концов народ. От слободы бежали еще и еще, как бегут при звуке набата на пожар.

   -- Ясное дело, что бандит,-- говорили в толпе,-- подкараулил в лесу и наскочил.

   -- Когда ж он убил-то? -- спрашивали вновь подбегавшие со стороны другой деревни.

   -- Да вот сейчас только, при нас,-- сказала молодка в розовой кофте.-- Мы вон там на горочке все сидели.

   -- И мужики были?

   -- А как же, и мужики все были. Долго справиться не мог, мужик-то здоровый, должно, был. Уж потом, знать, камнем пригадал ему голову разворотить.

   -- Что ж на помощь-то не побегли? -- спросила старушка, запыхавшаяся от бега.

   -- Да ведь кто ж его знал-то... Мы думали, что драка какая, или за дело учит. Нешто угадаешь! А мы долго смотрели, мужик-то здоровый был, долго не сдавался.

   -- Ах, ты господи, ну, как тут жить, когда людей прямо на глазах убивают.

   -- Ни закона не боятся,-- ничего.

   -- Небось, дети остались...

   -- А главное дело -- не боялся, на глазах у всех бил,-- сказала опять молодка в розовой кофте: -- мы всей деревней почесть стояли, он и внимания не обратил.

   -- Да... это уж последнее дело,-- сказал, покачав головой, мужичок в поддевке.-- Ну я понимаю -- ночью, уж если, скажем, такой отъявленный человек, что ему ничего не стоит душу загубить, а то ведь днем, на виду у всех не побоялся!

   -- Вон милиционер идет.

   -- Когда совершено убийство? -- спросил милиционер, оглядывая собравшуюся вокруг трупа толпу.

   -- Да вот сейчас только,-- сказало несколько голосов.

   -- А кто-нибудь видел?

   -- Да все видели,-- отозвалось опять несколько голосов,-- при нас же и дело было.

   -- А почему не воспрепятствовали?

   -- А кто ж его знал, что он убить хочет. Мы думали, он просто бьет его. Может, за дело учит.

   -- Мы думали это насчет свеклы,-- сказал чей-то голос.

   -- А он просил помощи?

   -- Как же, кричал здорово.

   -- Ну, и что же вы?

   -- А какая драка без крику бывает?

   Милиционер некоторое время о чем-то думал.

   -- А вы где же были-то? -- спросил он наконец.

   -- Да вон на горочке все сидели,-- сказала молодка в розовой кофте.

   -- Упокой, господи, душу его,-- сказала старушка, перекрестившись.

   Милиционер вынул книгу и карандаш, потом присел на корточки и стал писать протокол.

   -- Убийство с целью грабежа? -- спросил он, не поднимая головы.

   -- С целью,-- сказало несколько голосов.

   -- При свидетелях?

   -- При свидетелях.

   -- Кто именно? -- спрашивал милиционер, глядя вниз и держа карандаш наготове.

   -- Почесть вся деревня была,-- отозвалось несколько голосов.

   -- Убийца скрылся?

   -- Скрылся.

   -- Тоже на глазах у всех?

   -- На глазах. Вот сюда, в лесок побежал.