Ещё одним основанием для отказа от подробного цитирования этих перечней является желание автора дать возможность огороднику самому примечать влияние растений друг на друга и учитывать наблюдения при создании совмещённых грядок. Во время встреч с читателями и слушателями мои собеседники часто рассказывают о таких наблюдениях, о случаях, когда растения в паре помогают или мешают друг другу. Такие реплики, в частности, оживляют и обогащают лекцию, делают её более «земной».

Личные находки, конечно же, ценнее вычитанного. Наблюдение за растениями одухотворяет работу в огороде, она становится творческим делом, а не банальным добыванием еды.

Желательно чтобы растения в паре были «разноэтажными» — и над землёй, и под нею. Они должны быть разделены в пространстве и не мешать друг другу физически. Хорошо бы также, чтобы у них на разное время приходился всплеск потребности во влаге и различных питательных веществах. Не последнюю роль играет и агротехническая совместимость культур.

Рассмотрим всё это детальнее на хрестоматийном примере идеальной «супружеской четы» — лука и моркови. Влияние этих соседей друг на друга таково, что от него «разглаживаются морщины». Они проявляют трогательную заботу друг о друге. Лук своими сернистыми выделениями отпугивает морковную муху. Морковь, в свою очередь, гонит прочь луковую муху. Справедливости ради, а не только из джентльменских побуждений, замечу, что морковь защищает «супруга», вообще говоря, добросовестнее, чем он её. Уже много лет мне не доводилось видеть послойно гниющих луковиц, в то время как морковки, продырявленные личинками морковной мухи, встречаются.

Морковь и лук физически не мешают друг другу, можно сказать, предупредительны, взаимно вежливы. По–разному устроены их корневые системы. У лука — мелко сидящие мочковатые корни, в то время как корень у моркови — стержневой, направлен вглубь. Согласованно делят они свет. У моркови листовая розетка гнётся к земле и не «застит свет» луку. И хотя у лука перья устремлены ввысь, он тоже практически не отнимает свет у «сожительницы».

Лук и морковь идеально совместимы и с точки зрения агротехники. Все мыслимые агромероприятия можно выполнять одновременно. Даже вопросы уборки согласованы в лучшем виде. Лук поспевает раньше, корни его ко времени уборки усыхают, и его можно «соскоблить» плоскорезом и выбрать, не беспокоя морковь (она остаётся на грядке ещё на несколько недель). Вообразим обратную картину: допустим, что морковь поспевала бы раньше лука. Тогда, поддевая морковь, мы прихватывали бы пару–другую ещё неспелых луковичек. И куда бы это годилось?

Теперь понятно, почему я назвал лук и морковь супружеской парой? Гулять, так с музыкой: морковь ведь и живёт дольше лука — как у людей во всем мире.

Другая пара — морковь и помидор — антропологизирована без меня. Книга о совместных посадках растений, принадлежащая американской писательнице Луис Риотт, называется Carrots love tomatoes (Морковки любят помидоров). У морковок, выросших в помидорах, — отменный вкус и хруст. Кстати, об этом же говорил мне чугуевский огородник Коля Богомолов. Морковки не остаются в долгу — они прикрывают почву (если, не дай Бог, сорняки поленились), спасают помидоры от «раскалённой сковороды», и сами прячутся от солнца под помидорами.

Даже в не одиножды помянутое недобрым словом лето довольно тенелюбивая морковь уродилась в помидорах на славу (фото 61).

Список совместимых пар можно продолжать: помидоры и базилик, кукуруза и фасоль, картошка и фасоль… Однако ограничимся приведёнными примерами. Хотелось просто показать, как строятся рассуждения вокруг конкретных пар.

От двоек (в смысле — пар) естественно перейти к тройкам.

Паре лук+морковь совсем не помешает овсяной корень. Он, как и морковь, отпугивает луковую муху, а моркови составляет добрую компанию даже в кастрюле. Его розетка, образованная ланцетовидными листьями, не создаёт проблем при уборке лука. А сам корень выбирается вместе с морковью. Можно оставить десяток–другой корней зимовать на грядке — они не страдают от морозов. И тогда весной нежные листики овсяного корня будут хорошей добавкой в салатах к шпинату Утеуша — пару недель после схода снега только эта пара способна украсить стол. Крапива, катран, петрушка, любисток и прочая ранняя зелень появятся попозже. В это время можно копать отлично перезимовавшие корни овсяного корня (от этой тавтологии «не спрятаться, не скрыться») и прямым ходом отправлять на кухню.

Наконец, несколько корней можно вообще не тронуть — и раньше всего мыслимого огород украсят изумительные сиреневые цветы с необычной манерой поведения. Примерно в 8 утра они раскрываются, около 10 — закрываются, а через неделю на месте цветов появляется пух — свидетельство того, что семена созрели. Куст большой, корзинок — несколько десятков, созревают они в разное время и надо последить за кустом. Лучше всего, собрав нужное количество семян, удалить куст в компостную яму. Потому что самосевные растения — никчемные: к концу лета они почувствуют себя двухлетними и пойдут в цветуху. Как говорят украинцы — «Ни сіло, ни впало».

В помидорах могут расти вместе и базилик, и морковь. Базилик улучшает вкус и помидоров, и моркови. Хорошо растёт в помидорах лук шалот (репчатый лук не так хорош — ему может навредить возможный полив помидоров).

Тыкву с кукурузой и фасолью индейцы Северной Америки называли тремя сестрами. Фасоль подкармливает кукурузу азотом, кукуруза поддерживает плети фасоли, а тыква надежно укрывает землю и не даёт воли сорнякам.

В картошке одновременно с фасолью (бобами, горохом) хорошо чувствует себя капуста: бобовые мешают колорадскому жуку, а картошка, выделяя соланин, камуфлирует слабый горчичный запах капусты, так что ночные «бомбардировщики» — совки, моль и т. п. — проносят яйца мимо капусты, и она вырастает хоть и не очень крупной, но удивительно чистой.

В огуречной грядке хорошая компания образуется из огурцов, укропа и космоса. Укроп и космос привлекают полезных насекомых (опылителей и хищников) и оказывают огурцам поддержку в буквальном смысле этого слова.

Не стоит перечислять все возможные дружные тройки растений — гораздо интереснее самому подметить удачные наборы.

По мере роста числа членов таких наборов, по–видимому, убывает роль негативной аллелопатии, и возрастают возможности симбиоза. Здесь трудно сформулировать что–нибудь категорическое, даже не видно, какие основательные опыты привели бы к таким «теоремам». Тем не менее, не только у Хольцера, но и у себя в огороде я видел «большие компании», в которых всем растениям было хорошо, все друг другу помогали, все друг друга защищали.

На альпийских грядках у Хольцера росли невообразимые наборы овощей. На одной из грядок рядышком стояли (это было осенью) тыквы, кабачки, вьющаяся фасоль, брюссельская капуста, капуста брокколи, цикорий, картошка, помидоры, редис, декоративные подсолнухи, топинамбур… Трудно точно воспроизвести весь список по памяти — я сумел припомнить разве лишь треть. Другую треть не упомнил, а ещё треть — не опознал. Цветущая фасоль с тыквой «ушли» вдоль жердей в альпийское небо, помидоры «облокотились» на перекладины (иначе они не удержали бы тяжеловесные кисти). На грядке рос настоящий лес из овощей.

Хольцер называет свои наборы растений симбионтными сообществами. Но у меня есть подозрение, что всякий достаточно разнообразный набор будет симбионтным. Всем растениям на грядках у Хольцера было явно хорошо, но если бы на них остались только картошка с подсолнухами или только топинамбур с помидорами, то картошке и помидорам вряд ли можно было бы позавидовать.

Мы с Н. И. Курдюмовым обсуждали эту гипотезу. Ник считает, что отбор таких симбионтных наборов выполняется «по факту». Выжили растения в наборе, дали семена — значит, этот набор для них приемлем. Т. е., фактически, происходит нечто вроде естественного отбора. Только конкурсанты — не одиночки, а наборы. Мне эта мысль так нравится, что подчас кажется, что я сам до этого додумался. Не берусь утверждать, что додумался бы, но что долго над этим ломал голову, искал объяснение очевидной дружественности растений в наборах — это точно.