Бобков все же попытался возразить комдиву, но тот сурово поставил его на место и приказал выполнять, а не разговаривать. Половину оставшегося дня озабоченный офицер пытался разыскать своего командира по всем явочным телефонам. Пустой номер. Толи командир до смерти заинструктировал родственников о полном молчании, то ли его действительно нигде не было, но к вечеру Роман все же наконец осознал, что этот обзвон — просто бесполезная трата денег и «награждать» народ придется именно ему. Вернувшись в часть, он забрал бланки представлений, пишущую машинку и заперся в кабинете командира. Задача предстояла весьма нелегкая. Кого представлять? Около часа Роман ломал голову над списком экипажа, подсчитывал, у кого больше всего благодарностей за последний год, кто отличился в последнем походе, но к окончательному выводу так и не пришел. В пепельнице дымилось уже с дюжину окурков, когда почти уволенного в запас Романа осенило. Чего голову ломать?! И застучали клавиши пишущей машинки. Первое представление на орден «За службу в Вооруженных силах III степени» Роман оформил на самого командира. Второе после недолгих колебаний — на замполита. Третье собрался на старпома, но вовремя затормозил. Старпом после отпуска уходил в Питер на классы, значит, награда уйдет из экипажа. Это недопустимо. Перебрав еще раз всех офицеров, Роман подумал: а почему бы не я? За плечами двенадцать лет на лодках, тринадцать дальних походов, а на груди только три юбилейные медали в два ряда. Несправедливо! Да и кто осудит? По нынешним-то временам, когда награждают неохотно и в основном «мохнатых» или по разнарядке. Вперед! И капитан 3 ранга Бобков Р. А. добросовестно оформил третье представление на себя, без каких-либо угрызений совести.

Утром следующего дня Роман понес бумаги на подпись командиру дивизии. Адмирал осмотрел документы, хмыкнул при виде его фамилии, но подписал все три, сопроводив это фразой:

— Все равно никому и ничего не дадут. Им главное отписать.

Потом Роман сдал бумаги в отдел кадров, их засекретили, и больше он их не видел. Снова потекли дни и дела, за которыми Роман совершенно забыл о недолгих мучениях по поводу наград и всего остального, с этим связанного. Поэтому, когда экипаж вернулся из отпуска, он даже забыл рассказать своему начальнику об отправленных бумагах. Потом и самого Романа оформили в отпуск, и он уехал готовить почву для будущей гражданской жизни.

Через три месяца почти гражданский офицер вернулся в родной гарнизон для окончательного расчета с Вооруженными силами. О том, что приказ о его увольнении уже пришел, он знал. Недаром звонил каждую неделю в отдел кадров флота. Дело оставалось за малым — подписать обходной, собрать бумаги, получить деньги и — в путь! В части командир встретил Бобкова с иронической ухмылкой:

— Здорово, герой! Вовремя вернулся. Пошли на дивизионное построение. Орден тебе вручать будут. Ты, прям, как чуял, сегодня на службу вышел. Я уж за тобой вечером посылать собрался. Да ребята предупредили, что ты с утра будешь.

Изумленный неожиданным сообщением, офицер замялся и сразу не нашел, что сказать. Потом, немного переварив услышанное, робко спросил командира:

— Товарищ командир! А как же вы и зам? Я же три представления подавал!

Тот беззлобно хмыкнул:

— Награда нашла одного героя! Да ты не кукожься, меня все равно бы не наградили. А замполиту награды ни к чему, он до сих пор воду в гальюне смывать боится. На педаль ногой жмет и лицо прикрывает… Только, конечно, предупредить бы надо было меня, а то как серпом по яйцам. Меня комдив вызывает и говорит: вас, товарищ капитан первого ранга, нашли недостойным для награды, а вот ваш офицер Бобков — фигура героическая… Он воду льет, а я ни хрена не пойму, о чем речь идет! Ладно, пошли! С тебя стакан, отставник!

На построении командир дивизии произнес традиционный монолог об ответственности, дисциплине и т. д. и т. п. Поставил задачи на ближайшие недели и перешел к главному. Бобкова вызвали из строя, и под рукоплескания всего строя дивизии вручили большую и блестящую «звезду шерифа» за «…добросовестное и инициативное выполнение приказа Родины…».

Вечером мы теплой компанией обмывали орден. Под шило и непритязательную закуску Роман рассказал, в общем-то, чисто военную историю о его награждении. Отдел кадров дивизии отфутболил представления в отдел кадров флотилии. По нынешним временам награды — нггука редкая, и документы особо тщательно изучались самым высоким местным командованием. В итоге замполит из претендентов на получение награды выбыл. Начпо флотилии припомнил все огрехи своего подчиненного и решил, что тот идейно слабо подкован для такого отличия. Плюс ко всему прочему у самого начпо этого ордена не было. Ну и задавила жаба начальника, и все тут! Фамилия же Бобков никому ничего не говорила. Какой-то капитан 3 ранга? Ну и шут с ним! Дальше по инстанции уехали уже два представления. Штаб Северного флота тоже творчески подошел к определению достойных. Командующий вычеркнул фамилию командира. Что за нахальство! Награждать моих подчиненных через мою голову! Хрен вам! Но все же приказ-то из самой Москвы. Кого-то надо оставить. А что это за Бобков? Его кто-нибудь знает? Вот пускай его и награждают! Если захотят… И в Москву полетели документы только на одного Романа. А там уже, не глядя ни на должность, ни на ранг, их внесли в общие списки, подшили и поднесли министру обороны на подпись. Тот и подмахнул, не глядя. Не барское это дело бумажки перебирать. Клерков достаточно. И полетел приказ министра вместе с орденом обратно. И долетел аккурат к возвращению Романа из его последнего военного отпуска.

Вот так и в мирное время награды находят героев…

11. Военнослужащему, срок военной службы которого в присвоенном воинском звании истек, за особые личные заслуги может быть присвоено воинское звание на одну ступень выше воинского звания, предусмотренного штатом для занимаемой им воинской должности (должности), но не выше воинского звания майора, капитана 3 ранга.

Из Положения о порядке прохождения военной службы

Звание для военного — что шуба для женщины. Волнительно, из толпы выделяет, да и самозначимость… Понимать надо. В этом женский пол и военнослужащие схожи, словно две капли воды. И взгляд адмирала, искоса поглядывающего на свой «паукасгый» погон, ничем не отличается от взора дамы, ласкающей глазами соболиное манто на своих оголенных плечах. А ожидание старлеем каплейских погон сродни походу молоденькой девушки в магазин для выбора нового наряда на ближайшее будущее. Поэтому никогда не верьте военным, говорящим, что им по барабану звездочки на погонах. Пусть даже на самом донышке души, но у каждого потаенное желание пришить новые погоны к мундиру есть всегда. Да и плох тот матрос, который хоть раз в жизни не мечтал командовать кораблем. Сказать, что меня миновала сия чаша, — значит не сказать ничего. Я, как и любой зеленый лейтенант, обливался холодным потом, ожидая приказа о присвоении очередного воинского звания — старлея. Вдруг не дадут, вдруг не дадут! В то время звание могли и задержать. Гульнул неаккуратно и некстати или на самостоятельное управление не сдал, мало ли… Не то что в нынешние времена.

Увеличение звезд на погонах — это не количественное, а качественное изменение. Ты переходишь с одного уровня на другой, более высокий и более престижный. Старшего лейтенанта уже не погонишь пинком в выходной день развлекать матросов походом в Дом офицеров на очередную премьеру киношедевра «Ленин в 1918 году», старлея надо попросить. Начальственный рык тоже не исключен, но нежелателен. Офицер уже подрос, может обидеться и напакостить, да еще и со знанием дела. И интонации становятся другими. Более ласковыми и взвешенными, хотя до полного уважения еще очень далеко. Звание капитан-лейтенант вводит тебя уже в золотой фонд. Благородный каплей с зачатками седины на висках — надежа командования и костяк флота. Само звание капитан-лейтенанта подразумевает, что ты прослужил минимум четыре года, море знаешь не понаслышке и клаустрофобией не страдаешь. Получить четыре малюсенькие звездочки — значит осознать, что ты состоялся как офицер. А вот дальше у всех по-разному. Люксы неумолимо и поступательно растут в званиях. Их и учили стремиться к адмиральским звездам. С механиками сложнее. Должностей на всех не хватает. Да и не все хотят. Но в принципе стать командиром дивизиона не трудно. Изъяви желание — и рано или поздно тебя назначат. Не хочешь — служи спокойно управленцем и командиром группы, и никто никогда не кольнет тебя этим фактом. «Пятнадцатилетние капитаны» — хребет корабля, его ум, опыт и опора. Любой командир, даже самый глупый и недалекий, дорожит такими офицерами, ценит их и прощает некоторые «старческие» наклонности, зная, что замену им в море сыскать трудно, а порой и невозможно.