Одну из оставшихся комнат переоборудовали в небольшую студию. Здесь мебели не было вообще, кроме разве что стула на высоких ножках и с высокой спинкой. Зато когда включались все осветительные приборы, даже кондиционер не справлялся. Всякий раз приходилось регулировать температуру, и это было обязательной процедурой. Ведь если модели, позирующей в данный момент, слишком жарко или же слишком холодно, снимка, который можно удачно продать, не получится. Допустим, жару хорошо переносит подавляющее большинство молодых девчонок. Им комфортно и уютно в купальниках. Но если в помещении душно, модели покрываются капельками пота, начинают тяжело дышать, течет косметика. Девушки, чем дальше, тем больше, не могут сосредоточиться. Испарина, покрывающая тело, придает ощущение, что на него натянут липкий, потому — противный и неудобный комбинезон. Это все равно что с непривычки оказаться на борту подводной лодки, люки которой уже задраены… Или в зале ожидания провинциального вокзала, где собралась куча плохо помытых людей, а вентиляции никакой.
Когда же в студии прохладно, девушки через какое-то время тоже начинают чувствовать себя не лучшим образом. Тело покрывается гусиной кожей, расслабиться и с головой погрузиться в процесс работы также не удается. Чаще всего не получается придать лицу нужное в данный момент выражение, сохранить его и удерживать до тех пор, пока мастер не будет удовлетворен результатом. Ведь с фотографии на потенциального заказчика не должна смотреть уставшая, напряженная, утомленная как жарой, так и холодом девица. Покупатель красоты хочет видеть естественность, непринужденность, доступность, призыв, романтику, неприкрытое желание, зовущий и манящий взгляд.
Две остальные комнаты занимали работающие в офисе девушки. Из мужчин здесь появлялись только приходящие фотохудожники, которым платили почасово, и, если не был занят, заходил выпить кофе водитель. Хозяйка офиса сама любила водить машину, однако возникали ситуации, когда удобнее, чтобы за рулем сидел шофер. При такой необходимости хозяйка садилась в машину, проходящую как служебный автомобиль. За руль же своего, личного, она никогда никого не пускала.
Звали ее Нонна Серебряная. Имя придумала мама, понравилось его значение: посвященная Богу. Красивую фамилию унаследовала от отца. В свое время фамилия вызвала мамин интерес к отцу. Но время показало: кроме этого, практической пользы от родителя Нонны никакой, потому мать прогнала его и растила девочку сама. А поскольку она и в мыслях не имела, что дочь должна каким-то образом ограничивать ее личную жизнь, девочка со школьной скамьи приучилась к самостоятельности.
Еще в нежном возрасте Нонна решила ни в коем случае не менять фамилию. Именно по этой причине не состоялся первый, обещавший стать довольно перспективным в плане возможностей брак. Кандидат в мужья, начинающий пивной король, решивший бросить дерзкий вызов уже раскрученным и популярным брендам, который был старше ее всего на каких-то десять лет, дорожил своей фамилией не меньше. Мужчина имел вполне реальные перспективы закрепиться со своим пивом на рынке, мечтал о собственном пивном королевстве и, как всякий король, хотел принца. То есть наследника престола, дела и капиталов. У него и в мыслях не было, что вместо принца на свет может появиться принцесса. Когда Нонна намекнула кандидату на такое развитие событий, тот лишь пожал плечами: подумаешь, всего-то делов, станешь рожать до тех пор, пока не получится пацан.
Прикинув свои перспективы, девушка на выданье огорчилась. Мало того что непременным условием для заключения брака становилась утрата красивой оригинальной фамилии, так ее же еще заставят рожать наследников, превратив в подобие племенной кобылы. Ключевым здесь оказалось слово «заставят» — Нонну Серебряную никто никогда ни к чему не принуждал. Потому она и вычеркнула пивного короля из списка своих жизненных планов. Как показало время, правильно сделала. Продержавшись чуть больше года, пивной король прогорел со своим новым пивом. Бизнес поглотили более сильные, пришлось продавать дешевле стоимости, и вообще, после не слишком долгих раздумий он решил в такие игры больше не играть, согласившись на должность обычного управляющего одного из заводов, причем далеко от столицы.
Оценив ситуацию, Нонна поняла: все это вполне могло случиться с ней. И очень обрадовалась, что благополучно избежала незавидной участи — мало того что позволила ради будущего сменить фамилию, так еще и будущего нет… Жена управляющего филиалом пивзавода на периферии — что может быть скучнее! Именно тогда Нонна сделала неожиданный для себя вывод — смогла каким-то образом почувствовать и предвидеть опасность. И решила, что такие знаки послала ей попытка кандидата в мужья посягнуть на ее фамилию, по сути замахнуться на ее единственное и неповторимое «Я». «Значит, — сказала она себе, — всякий следующий кандидат, выдвигающий подобные условия, должен быть немедленно вычеркнут из списка».
Ее нынешний супруг, не посягающий на свободу жены и купивший ей модельное агентство, поставил только два условия, которые Нонна определила для себя приемлемыми.
Первое: он не против детей, но он ими заниматься не будет. Конечно, дети должны знать, что у них есть отец, видеть его, общаться с ним. Однако вся, как сказал муж, текучка, связанная с воспитанием подрастающего поколения, должна полностью лечь на плечи матери. Если нужны средства, пусть Нонна озвучит и обоснует сумму. Таким образом, детство их десятилетнего Илюши отличалось от ее собственного формальным присутствием в доме отца, зарабатывающего деньги. Все остальное время мальчик проводил с няней, чьи услуги оплачивались мужем до определенного момента. А когда пришло время идти в школу, его возила или сама Нонна, или шофер из ее фирмы. Няня же должна была убирать в доме несколько раз в день и следить, чтобы мальчик делал уроки.
Собственно, условие номер два касалось купленного бизнеса. Муж изначально заявил: ничего в этом не понимает, но, даже если бы понимал, не собирается превращать вложение денег в игрушку для супруги. Подобно тому как это практиковали его приятели, откупаясь от своих половин и обеспечивая им лекарство от скуки. «То, что называется бизнесом, должно развиваться как бизнес», — объяснил супруг Нонне. Из чего следовало: его инвестиция станет пускай и крупной, но одноразовой. В дальнейшем пусть небольшие, зато свои собственные деньги жена должна зарабатывать сама. И если у нее не получится выходить хотя бы в ноль, если все завалится, значит, Нонна занимается не своим делом.
Приняв и это, госпожа Серебряная после основательных раздумий и профессиональных консультаций решила идти по единственно приемлемому для себя пути. А именно: не разворачиваться на широкую ногу. Не рекламировать себя на каждом углу. Не ставить перед собой нереальные задачи. Нужно найти свою нишу, занять ее, основательно закрепиться на выбранном рубеже и стараться не потонуть. Развитие, если оно возможно, придет со временем.
Получилось именно так, как задумала Нонна. Офис она содержала сама. Услуги Илюшиной няни — тоже, оформив ее сотрудницей фирмы (о чем, кстати, не жалела). Ведь теперь эта женщина за одну зарплату выполняла больше поручений, чем девушки из офиса. Няня частенько их разгружала и совершенно не жаловалась на жизнь. По сути, она превратилась в нечто вроде исполнительницы хозяйских желаний. Госпожа Серебряная называла ее своей помощницей, и незамужняя женщина средних лет с двумя высшими образованиями стала чуть ли не самым доверенным ей человеком.
Вообще, репутацию Нонна Серебряная построила себе, можно сказать, отменную. Те, кому положено, знали ее не только как человека слова, но, что более важно, человека дела. Самостоятельность приучила ее больше слушать, чем говорить, из услышанного делать выводы, и большинство этих выводов оказывались верными.
Например, именно способность долго анализировать и быстро реагировать помогла Нонне заключить несколько выгодных долгосрочных контрактов с рекламными фирмами, делавшими моделей, которых предлагало агентство «Серебро», своими постоянными «лицами». Причем контракты составляли юристы мужа — тут он, выслушав супругу, охотно подключил собственных «бойцов». Обязательства сторон были прописаны так, что разрыв контракта в одностороннем порядке предполагал серьезные штрафы для инициаторов разрыва. Ну а поскольку агентство «Серебро» даже не думало сокращать свой «рынок сбыта», под угрозой санкций всегда оказывались партнеры. Разорвать отношения без риска для себя можно только в одном случае: если фирма-партнер прогорает и ликвидируется. Конечно, были в жизни каждого кризисные времена. Однако, когда такие периоды наступали, партнеры отказывались от услуг других агентств, даже если те, спасая клиентуру, охотно шли на понижение тарифов. Зато «Серебро» всегда оставалось при своем. Именно этому Валентина Ворон в свое время пыталась научиться у Нонны Серебряной. Когда жила в Киеве и вертелась в этом бизнесе, она считала ее одной из близких подруг. Сама же Нонна относилась к Валентине как опытный воин к новичку, которому в силу ряда личных качеств никогда не достичь такого уровня, не прыгнуть выше головы. Несколько раз Нонна пыталась намекнуть подруге, что та занимается не своим делом. Или же, если все-таки хочет им заниматься, нужно не размахиваться широко, а пытаться делать в этом бизнесе то, что действительно умеешь. Однако от Валентины Ворон слова госпожи Серебряной отлетали словно горох от стены. В то время Валентину еще пока спонсировал муж и думать о будущем развитии было недосуг. Теперь же, оказавшись вдруг не у дел и зацепившись за важную для себя информацию, Валентина Ворон позвонила Нонне Серебряной, договорилась с владелицей агентства «Серебро» о встрече. Она села за руль с первыми лучами солнца и уже к обеду была в Киеве, в офисе подруги.