Звонок мобильного телефона. Алина с трудом находит трубку.

А л и н а. Але! Да, это Алина. Здрасьте! Объявление? Давала. Нет, пока что не продано. Наверное, вас дожидается. Вы музыкант? Ах, только учитесь? Замечательно! Тогда это то, что вам надо! Клавиши называются Alina Pro PS-200. Это цифровое пианино. Хотите послушать, как оно звучит? (подходит к магнитофону, нажимает кнопку, звучит музыка. Алина танцует, затем выключает магнитофон). Вам нравится? Еще бы! (достает из кармана мятый листок, далее читает с придыханием по бумажке). Песенный секвенсор, метроном, реверберация, автогармонизация, 88 клавиш с чувствительностью к касанию, 90х60х90, ой простите – 86х140х54, вес 61. Хотите посмотреть? Можно на той неделе. У меня небольшой беспорядок… Если вы не против, я сама могу позвонить… Ах, уезжаете? А куда? На Кубу? Что ж, звоните, когда вернетесь! До свидания! (вешает трубку). Не судьба. Ну, ничего, подождем… Глядишь, годам к шестидесяти все и наладится. Хотя, чем дальше, тем непритязательнее выбор. Бред какой-то! Жизнь идет, а я стою. Не могу перейти улицу, словно красный свет впереди… И, казалось бы, что мешает?! Ведь все идут, идут правильно, на зеленый. А я стою. Меня обходят, толкают, а я продолжаю стоять. Молча. А иногда мне кажется, что вот-вот наступит момент, когда все пойдет в обратную сторону: платье распустится и станет нитками; дверь, за которой я сплю, станет деревом; а вслед за весною будет зима… И только я останусь прежней – голой молчаливой идиоткой с кучей комплексов. А комплексы нынче не в моде. Комплексы надо хранить в шкафу, где шубы и нафталин. Таких, как я, надо прятать и никому не показывать. А, может, наоборот: выставлять в дорогой витрине – негативный пример тоже пример! А хочется, как в детстве – жить без оценок и ждать, ждать, что все когда-нибудь будет, что все самое хорошее только начинается, и писать свою историю не в черновик, а сразу, набело. Но это почти нереально. И поменять что-то почти нереально. Привычка! Она есть даже у этого стола. Он привык к своей хромой ножке, привык, что держится на двух книгах. И если их вынуть, стол упадет. (вытаскивает книги, стол слегка наклоняется). Но даже если не упадет, то, по крайней мере, потеряет равновесие. (рассматривает книги). «Клиническая психотерапия». Интересно, но пока рановато… «Практический фэн-шуй для начинающих». О, вот это может пригодиться! Так… (читает). Фен-Шуй – древнее китайское искусство жить в гармонии с окружающим миром. Китайцы верят, что если правильно расположить дома и имущество, человек сможет жить в счастье, изобилии и довольстве. Что нужно делать, чтобы стать счастливым? Лучший способ улучшить энергетику дома, не прикладывая больших усилий, это переставить мебель. Ха! Если бы все решалось так просто! Ну, да ладно, попробуем. (переставляет домики для кошек, слегка двигает стол). Зашибись! Только нигде не пишут, когда будет результат. По-моему, это какая-то разводка. Инструкция для овец. Все они шарлатаны! И астрологиня, у которой я третьего дня ползарплаты оставила. Ведьма! Кругом одни жулики! Все ради денег! Им волю дай, так они себе и саван с карманами пошьют! (пинает ногой домик). Радости какой-то хочется, праздника. А праздника все нет… (залезает на стремянку, смотрит в бинокль). Пьесу читает, вникает. Или это уже не пьеса? Что-то глянцевое… Буклеты какие-то, афиши… Плохо видно… Театральный конкурс? Или премия? Зоо… Шрифт мелкий! Зоо… Золотой софит! Ого! Что она делает?! Что она делает?! Ты смотри, а! Взяла и все порвала. Ну, ни дура ли? Ой, злюка! Аж позеленела. Когда она злится, прям молодеет. Да… а я и не знала про такое высокомерие… А с другой стороны, понятно, почему она не участвует. Потому что боится быть не первой. Что ж, имеет право. Полет случается не только в небо, но и обратно. А публика любит успешных. Вот я, например. Пока в аспирантуре училась – ну, просто незаменима была. Сплошные тусовки! Звонили, ходили, приглашали, упрашивали. А стоило уйти продавцом в магазин, сразу все отвернулись. Как же! Не наш социальный статус! Ну, кафедра – понятно. А подружки-то где? Мои портативные подружки, готовые в любой момент законнектиться где-нибудь в ночном клубе или дорогом ресторане?

– Мадам, что вы будете кушать?

– Мне, пожалуйста, ниф-ниф, а на гарнир фри-фри. Ха-ха!

А молодые люди? Ну, ладно, ладно, не молодые, но умные, современные, талантливые! Ося – программист, Кеша – гитарист (обращается к домику). Ау, Эдичка! Ты тоже был в наших рядах, верно? Цитировал Гегеля, дарил шоколадки, играл на рояле… А потом выяснилось, что мы разные, и я никак не могла отгадать – почему?! Ведь главное для нас обоих – творчество, а это сильно сближает, я так думала. Но вскоре поняла: для тебя творчество – это проповедь, а для меня – исповедь. А, кроме того, я никак не хотела походить на твою маму! В общем, точка кипения миновала, кому-то надо было уйти. Вернее, переместиться, как шахматная фигура, на следующую клетку. Ход был за мной. И я осталась одна – в мокром купальнике, на берегу залива с песком в сандалиях. Сидела до сумерек, до последней электрички: ведь если больше не ждут, значит, можно не торопиться! Позади был развод, а впереди только синий горизонт и моя незащищенная диссертация: «Концепция комического во французской авангардной драме». Но теперь я переживала собственную драму, и мне было не до французов. Сработал принцип домино: ты ушел из моей жизни, я ушла из института, а через год разогнали нашу кафедру… Ах, узнать бы, кто же сочинил эти дурацкие диалоги для нас с тобой в тот вечер? Не сами же мы их придумали! Ведь кто-то же их написал… Нет, я ни о чем не жалею, все нормально. Если бы в семнадцатом году мою бабушку пристрелила «Аврора», меня бы вообще на свете не было. А так – ничего, живу. И зарплата хорошая, и квартира удобная – недавно переехала. А ты все там же – в новостройках из «Лего», куришь кальян, и до метро полчаса добираться. Сочиняешь верлибры, печатаешь за свой счет, даришь друзьям. Потому что покупателей нет! А я за эти годы узнала много нового: например, про кошачьи прививки, про клетки для попугаев, про собачью одежду, про кормушки для рыб. (пауза). Интересно, рыбы плачут? Наверное, да… Рыбка плакала-плакала и наплакала себе целый аквариум… Нет, это, правда, интересно, а главное – людям нужно и животным. А что узнал ты? Сколько стоит издать брошюрку из сорока восьми страниц для твоих бюджетных стихов? Смешно! Видишь, Эдичка: мы расстались, а у тебя ничего не изменилось. И счастья не прибавилось. Тебя уже тошнит от трамвайных билетов: ты их жрешь, а счастья нет. Одна болтовня… Я помню, как ты, на полном серьезе, втирал мне – абсолютной компьютерной дуре – что если в свойствах «дата и время» переставить год – этот год обязательно наступит. Но сделать это можно только 29 февраля ровно в полдень. И я верила тебе, как синей Советской Энциклопедии. Но наш роман завершился раньше, чем наступил високосный год. Твоя болтовня так и осталась мною проглоченной… Кстати, отчего ты до сих пор не женился? Нет девушки, на которую можно себя повесить? В таком случае, надо жениться на люстре. А, может, ты мучаешься нашей несовместимостью?! (пауза, смотрит в потолок). Это кто сейчас сказал?! Я? Ага, скорее, небо на землю рухнет. Ты всегда был пофигистом! Или пацифистом? Не важно! Однажды на Новый год ты подарил мне большую коробку конфет. Это был царский подарок! Ты редко дарил сладкое, боясь, что я растолстею. Когда я открыла этот бумажный сундук, с ужасом обнаружила… пыль! Очухавшись минут через двадцать, взглянула на дату: конфеты были сделаны до моего рождения. Стоит ли говорить, куда я вынесла содержимое этой коробки? Впрочем, это вовсе не говорит о твоей жадности – здесь, скорее, забывчивость: кто-то принес, ты вовремя не съел, а тут Новый год… Нет, на тебя совершенно невозможно сердиться. Твои косяки умиляют! Как странно: у меня не осталось ни одной твоей фотографии. Только общая, институтская, где стоишь ты шестым во втором ряду. Шестым, Эдичка! Ни первым, ни вторым – крайним! И стишки твои – крайние, неприметные. Ты можешь обкуриться до глюков, обыграться на своей пианоле до глухоты, но ничего нового все равно не изобретешь – ни в отношениях, ни в искусстве: семь нот, десять заповедей, тридцать три буквы, тридцать шесть сюжетов… Остальное вторично! И придуманный тобою трехъярусный зонтик кем-то наверняка уже запатентован.