Черт побери! – пришлось одеваться и тащиться с ним в ночь, под моросящим дождем на 10–й. Там сигаретчик быстро нашел этого блатного – я не знал его даже в лицо. Но первым, кто подошел и злобно ощерился на меня, едва только я вошел в предбанник 10–го, был, конечно, шнырь, у которого теперь надлежало отобрать мои деньги. Вытаращившись, злобно прошипел мне что–то типа: “Что, попались?!” (в матером эквиваленте этого слова). Но, как выяснилось, попался на самом деле он.
Стояли недолго, целой группой, здесь же – в “курилке”, видимо, тоже, прямо сразу за входной дверью 10–го, не заходя даже в “фойе”. Блатной “дорожник” привел с собой еще каких–то двоих, что ли, и при них шнырь озвучил свои показания: он взял у меня деньги и на них тогда же, через несколько дней, купил... краску на ремонт 11–го барака, где тогда числился! Причем сигаретчик, по его словам, узнал об этом тогда же, – что, по словам сигаретчика, ложь.
В общем, друзья наконец–то разругались окончательно, и линия шныря была ясна: он упирал, что потратил эти деньги на “общие нужды” (ремонт 11–го), “принес пользу лагерю” ; а что до покупки сигаретчиком телефона – акцентировал, что это было уже после того, как 14 июля блатной “домовой” подонок на 11–м уже забрал у сигаретчика телефон, ударил по лицу и – по словам шныря – предупредил, что, мол, не дай бог еще раз... (у сигаретчика без ведома блатных появится телефон). То есть, шнырь, украв мои деньги, на этот телефон опять предназначенные, как бы еще и предотвратил замышлявшееся сигаретчиком преступление – покупку нового телефона, прямо ему запрещенную.
То есть, этот хитрый подонок, шнырь, досиживающий уже свою “десятку” (из нее 8 лет – с 2002 – здесь, в Буреполоме), хотел выглядеть героем: и “пользу принес” в виде краски на ремонт, и указание блатных о запрете купли–продажи телефонов помог выполнить, сорвал покупку...
Но это ему не помогло. Хоть и отметив его рвение, блатной “дорожник” все же рассудил, что деньги были взяты чужие, потрачены без ведома и вопреки воле того, кто их дал (т.е. не сигаретчика даже были деньги, как думал кто–то из присутствовавших блатных, а мои). Поэтому было постановлено, что до конца месяца шнырь должен их вернуть (под угрозой избиения, как здесь водится).
Меня спросили, устраивает ли меня такой срок – до конца месяца. Срок–то устраивал (я вообще считал эти деньги пропавшими), но тут вскрылось еще одно обстоятельство – и я буквально замер в восхищении перед ловкостью этих блатных ручек! Оказалось, что из 3000, о которых шла речь, половина пойдет “на общее”, т.е. – так и было прямо сказано – “подложенцу”! Ну да, на содержание двора его величества. :))) Откат составил, таким образом, 50% – из прессы, привозимой матерью на свиданки, я недавно вычитал, что сейчас в России чиновники берут откаты и по 70–80%. Так что это еще скромно; но все равно – просто так, ни за что, постояв 5 минут в дверях и поговорив о чужих деньгах – себе в карман кладется половина их! Просто нагнуться – и зачерпнуть этак непринужденно из потока, текущего мимо ног... “Королева в восхищении”, как уже говорилось.
Что ж, посмотрим, как он отдаст”до конца месяца” – у него нет ни хрена, сидит 10 лет, а, как сказал сигаретчик, этот долг не единственный, что сейчас взыскивается, так что в общей сложности шнырю придется искать тысяч 8. Мне же и полторы тысячи будут сейчас очень кстати.
Больше ничего интересного не происходило – если не считать, что с утра, когда 8–й собирался на завтрак, на “большой” после ночного дежурства выполз “Макар” – и сразу поднялась легкая паника, конечно. Под раздачу (рассказал сигаретчик) попал 10–й, который из ворот столовки вышел толпой – и “Макар” возле “нулевого”, как обычно, стал их строить. Когда, довольно долго спустя, 8–й подошел к воротам “нулевого” – это старое чудовище в большой фуражке, прямо на наших глазах, уже уползало в сторону бани – осматривать производимый там снос ее старого здания...
13.10.10. 10–28
Всю ночь, еще с вечера, шел густой мокрый снег. К утру все стало белым, – двор, “продол”, крыши, а на “запретке” образовалась традиционная здесь для ранней зимы красота: все нитки “колючки”, рабица, спираль Бруно, провода и пр. – все покрыто снегом и ярко выделяется, обычно незаметное на общем фоне. Все течет, тает и капает. Первый снег 2010 года...
По двору, покрытому снегом поверх раскисшей, мокрой глины и луж (вчера еще до снега лил дождь), теперь не погуляешь. Поэтому на зарядке пришлось стоять вместе со всей швалью на тротуаре, мощеном камнем, где строятся на проверки. Я, как всегда, вышел одним из первых и стоял еще в дверях, сбоку от входа – не хотелось выходить на всю эту сырость сверху и снизу. И тут вдруг “пробили”: “17 “мусоров” на большом!”. Насекомые, встревоженные, повалили валом, блатной начальничек покрикивал, чтобы проходили, не скапливались у дверей – и мне пришлось тоже выйти. Сперва я подумал было, что это опять ранний шмон, как было в мае. Но нет – оказалось, что это идут практически все наличные отрядники (м.б., кроме отрядника 8–го – он пока все еще в отпуске) и с ними всего несколько простых “мусоров”. Двое из них зашли к нам, но я еще не успел войти с зарядки – ушли на 4–й.
Дальше вести – 5 “мусоров” на “нулевом” и кого–то в одиночку не пропустили (в столовку?). Ну да, конечно, сегодня ведь среда – их “режимный день”, и вот они – “режимные мероприятия”. Когда шли на завтрак – у “нулевого” стояло всего двое, зато у столовки – 4 отрядника (4–го, 5–го, 13–го и еще какой–то, не помню, – м.б., 6–го?). Замерзнув стоять там в мокром снегу (двор тоже завален) и под падающим мокрым снегом, я решил уйти, – ворота были открыты, вся кодла отрядников стояла чуть поодаль; но когда я вышел, отрядник 5–го, тупое чмо (самый тупой из них всех, настоящий кусок дуба) прицепился ко мне – и пришлось показывать ему разрешение Демина под летящим снегом, рискуя, что оно намокнет и текст расплывется.
Пришел в барак – естественно, идут толки, что сейчас будет шмон. Я и сам так думал, хотел заранее надеть на себя свитер, но уж больно жарко в бараке – не стал. Впрочем, в шмоне были у меня все же определенные сомнения. В столовку я не заходил, а там, оказывается, шлялся лично “Макар”, смотрел, кто как ест, видимо. Что–то больно много активности с самого утра – сам приперся, всех отрядников заставил явиться спозаранку, – чтобы еще и шмон... После завтрака явился сигаретчик и успокоил: это, мол, “режимные мероприятия” (отрядникам разбудить свои отряды и строем вести в столовку), а шмона не будет. Откуда он знает, неизвестно, но говорит очень уверенно. И точно: шмона не было, все тихо, уже без четверти 11. Что ж, значит, еще день пройдет спокойно. Живем!!! :))) Осталось мне до дома всего 158 дней, 5 месяцев и 1 неделя.
14.10.10. 10–04
Четверг. Шмона вроде бы нет. Все тихо...
Снег шел и весь день вчера, и даже еще с утра сегодня. Сыро, ветрено, промозгло, мороза нет – но весь снег не стаивает, лежит на “запретке” и везде, где не ходят ногами. На дворе 8–го – снежно–водяная каша, среди белого (по краям) – огромные серые прогалы, полные воды под тонкой снежной кашицей. На “продоле” – месиво из снега, воды и глины, ежедневно месимое тысячами ног. Левый ботинок, кожаный, на который сапожник с 11–го еще весной поставил “гадские” (казенные) подошвы, на носке промокает.
Собственно, только сейчас вот – но все же оказался я в той самой ситуации, о которой думал и которой боялся еще весной 2009, когда только собирались разгонять 13–й, – что окажусь, не дай бог, в одном проходнячке с какой–нибудь глупой молодежью – и жизни от нее не будет. Сейчас, на 8–м, это именно так и есть.
Зря, ох зря сказал на днях с этакой чуть ли не завистью заходящий по временам цыган с 10–го: мол, зато ты здесь один, в проходняке. Увы, я здесь не один...
Соседний проходняк – важное место на бараке, всеми регулярно посещаемое. В нем живут стремщики, дневные и ночные, а по совместительству – штатные убиратели блатных телефонов. Перед каждой проверкой и столовкой блатные притаскивают им свои “трубы” и сдают, а возвращаясь – приходят и забирают. Также существует ритуал убирания одним из них телефонов перед подъемом (часов в 5, когда и я встаю), а если утром, до проверки, кому–то надо достать телефон – соответствующего стремщика обычно приходится долго будить. В этом, в убирании/доставании телефонов, это очень похоже на проходняк моих полублатных соседей на 13–м, первый от двери в секцию. Только те не были стремщиками (один, самый злобный, был “дорожником”), а эти – столь же бессмысленно глупы, как и те, но еще меньше подходят под определение даже и ПОЛУблатных.