Математическая экономическая теория не может показать, как из неравновесного состояния возникают действия,ведущие к установлению равновесия. Конечно, можно указать математические операции, требующиеся для преобразования математического описания конкретного неравновесного состояния в математическое описание равновесногосостояния. Но эти математические операции никоим образом не описывают рыночный процесс, порожденный несоответствиями структуры цен. Дифференциальные уравнениямеханики имеют целью точно описать рассматриваемые движения в любой проходящий момент времени. Экономические уравнения не имеют никакого отношения к реальнымусловиям, существующим в каждое мгновение временнóгоинтервала между неравновесным и равновесным состояниями. Только люди, полностью ослепленные предубеждением, что экономическая теория должна представлять собойбледную копию механики, могут недооценивать весомостьэтого возражения. Крайне несовершенная и поверхностнаяметафора не заменяет услуг, оказываемых логической экономической наукой.

В любом разделе каталлактики можно обнаружить разрушительные последствия математической трактовки экономической науки. Достаточно сослаться всего на два примера. Первый из них — это так называемое уравнение обмена,представляющее собой тщетные попытки экономистов-математиков решить проблему изменений покупательной способности денег. Второй лучше всего представить ссылкойна авторитетное высказывание профессора Шумпетера, согласно которому потребители, оценивая потребительскиетовары, “ipso facto также оценивают и средства производства,участвующие в создании этих товаров”. Вряд ли возможноболее искаженно представить рыночный процесс.

Предмет экономической науки — не товары и услуги,а деятельность живых людей. Ее цель — не распространятьсяпо поводу идеальных конструкций типа равновесия. Единственная задача экономической науки анализ деятельностилюдей, процессов».

Л. фон Мизес

Человеческая деятельность:

Трактат по экономической науке

Челябинск.: 2005,

Социум. С. 329—335

Комментарий

Во многих случаях использование математики является неизбежным результатом проведения эмпирических исследований в области экономической науки. В этом смысле использование статистических приемов следует рассматриватькак метод исторических исследований, но не как инструментразвития экономической теории. В силу творческой природы человека любое эмпирическое знание всегда обусловленоисторическими случайностями, так что нет гарантий, чтов будущем оно останется неизменным. Поэтому для экономистов австрийской школы и, в частности, для Мизеса история, понимаемая как эмпирическое знание о реальности,хоть и очень важна в качестве надежного ориентира в понимании прошлых событий, но при этом способна служитьлишь иллюстрацией действия теоретических законов экономической науки на примерах из реального прошлого. Однако на этом критика Мизесом использования математикине останавливается. Мизес отмечает, что даже экономистыматематического толка для углубления своей теории неизменно используют логику, а уж только потом переводят своиидеи на язык математики и в таком формате представляютна суд читателей. При этом они утверждают, что использование математической записи делает язык более точным иупорядоченным, чем допускают логические рассуждения.Это утверждение крайне сомнительно. Словесные выражения могут иметь значительную степень гибкости и общности(что является несомненным преимуществом), оставаясь приэтом не менее точными, чем математические. Источникомбольшей общности вербального языка является, например,то, что он не скован ограничениями и автоматизмом, с которыми сопряжены математические операции. Поэтому легкопонять, что если экономист математического толка сначаладолжен разработать свою теорию логически, чтобы потомвыразить ее на языке математики, и при этом ему приходится использовать правила логики для проверки выводов,следующих из его модели, то он нарушает великий научныйпринцип, согласно которому не следует умножать сущностибез необходимости.

Впрочем, если бы единственное возражение против использования математики сводилось к экономии усилий, еесторонники могли бы в свою защиту сослаться на соображения эстетики или академического престижа. Следует заметить, однако, что Мизес отвергает математические методы вэкономической теории не только из-за их неэффективности,но и потому, что они серьезно сдерживают прогресс в нашейнауке. Как мы отметили в главе 1, представители австрийской школы рассматривают экономическую теорию как науку, имеющую дело с фактами реальной жизни — категориями человеческой деятельности, присутствующими в головекаждого человека и не имеющими ничего общего с формулами и другими элементами математического языка. Поэтомуглавная проблема с математикой заключается в том, что онапригодна для отражения только повторяющихся равновесных состояний, характерных для мира механики. Именнопо этой причине математическая экономическая теориясклонна к отрыву от реальности и к ограничению предмета своих исследований равновесными, или стационарными,экономическими моделями — ведь только они пригодныдля анализа методами математики. Экономисты австрийской школы убеждены, что эта тенденция принесла большойвред, потому что математические методы затемняют реальный предмет экономической науки. Экономическая наукадолжна заниматься исследованием человеческой деятельности, образующей рыночные процессы. Благодаря этимпроцессам рыночные экономики всегда стремятся к состоянию равновесия, но никогда его не достигают из-за постоянно меняющихся данных внешнего мира и прежде всегоиз-за творческой природы и предприимчивости человека,играющего ведущую роль в рыночных процессах. С точкизрения австрийцев, миссия экономиста заключается в изучении этих процессов, которые всегда толкают экономикук равновесию, но не самого равновесия, представляющегособой придуманную экономистами вспомогательную логическую конструкцию. Назначение этой конструкции только в том, чтобы с помощью сопоставлений и противопоставлений облегчать постижение динамических рыночныхпроцессов. Поэтому понятно, что, с точки зрения Мизеса,математические методы следует отвергнуть не только каксовершенно бесполезный, но и как вводящий в заблуждениеинструмент, поскольку их использование опирается на ложные допущения (о существовании неизменных соотношений между экономическими переменными, о доступностивсей необходимой информации и пр.) и ведет к ошибочнымвыводам (применимым только к отсутствующим в реальнойжизни состояниям равновесия). Отсюда можно заключить,что математика отвлекает лучшие умы от подлинно экономических проблем и, что еще хуже, обрекает на ошибки.

Негативные последствия использования математикив экономической теории можно видеть практически во всехобластях нашей науки. Например, теория «совершеннойконкуренции» породила абсолютно нереалистичную модель, неспособную объяснить реальные рыночные процессы, которые одни только и должны интересовать экономистов. Точно так же «экономическая теория благосостояния»парадоксальным образом является попыткой оценить экономические реалии в свете модели, не имеющей отношенияк реальной жизни, — модели общего равновесия. И последнее по порядку, но не по значению: существует проблемаэкономического расчета при социализме, которую легионыматематических экономистов считали разрешимой именнопотому, что их модели и без того опирались на предположение о доступности всей информации, необходимой для составления соответствующей системы вальрасианских уравнений. Мы могли бы привести еще много примеров того,насколько экономическая наука нуждается в таком изменении парадигмы, которое бы направило исследователей вновом, более плодотворном направлении, прочь из трясинысциентизма.

Ниже мы приводим отрывок из третьего тома работыФ. А. Хайека «Право, законодательство и свобода». В этомотрывке Хайек кратко намечает австрийское пониманиеконкуренции. Как мы объяснили в главах 1 и 2 этой книги, конкуренция понимается как динамический процесс соперничества, позволяющий предпринимателям создавать инаходить наилучшие способы удовлетворения нужд потребителей. Благодаря творческой природе этого процесса мыне способны оценить его результаты, потому что не имеемкритерия для выяснения того, в какой степени оптимальныэти результаты в каждом отдельном случае. Остается удовлетвориться непрерывностью — в благоприятном институциональном окружении — процесса, движущей силой которого является предпринимательство.