Наконец-то мы, жильцы дома номер 37, что по улице Тимати рассудились со старой управляющей компанией ЖКХ и выбрали себе новую. И теперь она будет ремонтировать наш многострадальный дом. Прежняя жилуправа совсем не занималась ремонтом, а  только брала с нас квартплату, но с этой всё будет не так. На эту мы очень даже надеемся, особенно на её директора.

Вы бы видели его - не директор, а конфетка! Молод, здоров! Дорогой костюм, блеск в глазах, активность в движениях. А как он говорит...

Тут было у нас собрание. "Я ваш дом ВО! как отремонтирую!- сказал он." Так сказал, что нас, жильцов аж в пот бросило. И мы ему поверили, этот отремонтирует.

Наконец-то!

Наконец-то трубы в наших квартирах перестанут течь, канализация вонять. батареи начнут (мать их) греть! Наконец-то наш дом преобразится: отштукатурят и побелят фасад, залатают крышу, поправят сливные трубы, кривые как турецкая сабля. Наконец-то!

- Наконец-то вы наш дом отремонтируете?- спросили мы как отца родного директора этой маленькой, но с очень шикарным офисом жилконторы.

- Я ваш дом ВО! как отремонтирую!- сказал он и похлопал некоторых из нас по вспотевшей спине. - Ещё бы,- добавил он и потрепал вспотевшие щёчки сухонькой старушки из 92-ой.

- Наконец-то!- радостно закричали мы, выпустив весь воздух из своих лёгких.

- Отремонтирую, дети мои!- положа руку на сердце, поклялся директор и сел в свой лимузин.

Не лимузин, а конфетка. И директор - конфетка. Мы махали платочками и умилённо сушили слёзы под глазами.

И только один человек нас немного расстроил - это пьяный сантехник из этой самой жилуправы. Грязный и дурно-пахнувший, он сплюнул папиросу нам под ноги и нехорошо оскалился.

- Хе! Дурачки!- сказал сантехник.-Не он ваш дом будет ремонтировать, а вы его особняк. Чё вылупились? Наш директор особняк себе купил - восемнадцатый век! Там ремонту: у-у-у-у! А где денежки на него взять как не у вас. Хе! Дурачки!

Сказал, закурил по-новой и пошёл. Гад. А мы , хотя и стояли в полной тишине часа два, всё равно не поверили  ему. Вот.

Писаки

Использованная туалетная бумага была уложена в одноразовые мешки. С мойкой предметов, предназначенных для удобного отправления большой и малой нужды, также было покончено, они блестели идеальной чистотой и вкусно пахли. Оставалось выдраить кафельные стены и пол туалета. Но если пол являлся обычным грязным полом, то вот стены... Оглядев их, уборщица Матвеевна сокрушённо вздохнула.

- Вроде бы взрослые, серьёзные люди, а ведут себя хуже детей и прыщавой молодёжи,- выразила Матвеевна свою мысль вслух. Также вслух она прочитала некоторые надписи, писаные шариковыми ручками, маркерами и т.п:

- Круглов - вор!

Ну и что?

Президент рулит!

Это где он рулит?

Завтра не спать, сони!!!

Критикуя, предлагай.

Тут?

А где ещё?

Ну вас. "Спартак" - чемпион!

Коля+Лия+Ция = коалиция...

- Эх,- ещё раз вздохнула Матвеевна и со знанием дела взялась за тряпку и пластмассовую бутыль с моющим средством...

Через час Матвеевна наконец вышла из мужского туалета и, гремя вёдрами, направилась по длинной красной дорожке. В полутёмных кулуарах огромного правительственного здания народных заседателей было тихо - рабочий день депутатов давно закончился.

Утро. Депутат Центов вошёл в один из мужских туалетов, он суетно заглянул в углы туалета, затем присел на корточки и посмотрел под дверки кабинок - никого. Депутат Центов вскочил на ноги и вытащил из внутреннего кармана пиджака чёрный маркер. Он снял с маркера колпачок, повернулся к кафельной стене и ахнул. Во всю стену мужского туалета депутатов Государственной Думы обычной женской помадой было выведено:

"ЛУЧШЕ ПИШИТЕ ХОРОШИЕ ЗАКОНЫ, ПИСАКИ!"

И подпись:

"Уборщица Матвеевна."

Жаба

(мечта)

Операционная: на столе больной под наркозом, рядом хирург и

его   помощница - идёт операция.

Больной: Снова грядут выборы, надо готовиться...Деньги...акции...

Помощница: Бредит сердешный.

Хирург: Скальпель. Блин - забыл где резать. А! Вспомнил (режет больного).

Больной: Подписи,деньги...Хочу ещё денег...Акции? Покупать!

Помощница: Потерпи, сердешный.

Хирург: Зажим. А чего ему терпеть-то - он под наркозом. А сколько электорат его терпел?

Что он хорошего сделал людям? Государству? Он жил только для себя! Ещё зажим. Пинцет! (копается пинцетом в больном).

Больной: Ничего, мы их всех: купим, обойдём, убъём...

Помощница: Господи. Страсти-то какие.

Хирург: Вот она, вот она родимая! Ну-ка вылазь на свет божий (руками достаёт из больного огромную жабу). А ведь могла и совсем задавить человека (бросает жабу на поднос). Тампон!

Помощница: Фи! И как такие жабы людям в организм попадают?

Больной: Выборы? А мне то что? Деньги? Ещё старых не истратил. И вообще, пошли вы... со своими акциями... К жене хочу, к детям...

Хирург: Нить. А ему воткните ещё кубик нашего с вами фирменного. Надоел, бубнит как радио.

Помощница: Ну зачем вы так. Человек добровольно согласился на операцию. Именно нас с вами попросил об этом.

Хирург: Мда. Удивительно(зашивает больного).

Помощница: Тем более в наше время.

СОВЕСТЬ и ДОБРОТА закачивали операцию.

Занавес.

Жаба: Ква!

Вот теперь точно - занавес.

Подпишите

А на улице была весна, и пели птички, и падали сосульки с крыш. Очень метко падали.

Благодаря такой меткой сосульки и оказался на больничной койке Иван Иванович Яблочкин.