- Пожалей, старый. Дай ещё пожить.

- Это кто со мной разговаривает? - удивился простодушный старик.

- Я - красноголовик, царь зверей.

Маркелыч склонился ещё ниже над грибом.

- А чем же ты говоришь? Рта-то у тебя нету.

- Таковы уж мы - грибы: без ртов, без прочих человеческих органов. А говорить я могу и большой такой потому что мутант. Мутант обыкновенный - сорт такой новый, радиация же кругом. Не руби, старый. Я - царь зверей, пропадут мои подданные без меня.

- Слушай, раз ты радиактивный, есть-то тебя всё равно нельзя.

- Нельзя конечно.

- Чтож, живи...

Маркелыч повздыхал, и удивляясь чуду, отправился восвояси. Но не сделал он и десяти шагов, как услышал сзади гомерический хохот. Старик обернулся. Молодой, здоровый парень, хохоча, укладывал царя грибов в свою корзину.

- Здорово я тебя провёл, дед! - давясь от смеха, сказал верзила.- А я вижу ты склонился над грибом,я подошёл поближе и вот за этим вековым дубом пристроился. Ай, думаю, повезло же деду. Ну и сыграл я с тобой шутку, теперь царь грибов мой!А ты ещё насобираешь себе.

- Сволочь ты, парень. Да бог с тобой,- Маркелыч сплюнул и развернулся, чтобы идти.

- Э! Подожди, дед!- бугай подбежал к Маркелычу.- Понимаешь, заплутал я. Подскажи мне, как на шоссе выйти.

- Ну и наглец ты. А как хочешь так и выходи,- огрызнулся старик и юркнул в чащобу.

- Дед! Ты где, де-ед?!!!- ошалев, испуганно заорал парень.

Тут из чащобы раздался голос Маркелыча:

- А ты залезь на тот дуб вековой, за которым прятался, когда надо мной шутил, да и спроси у макушки дуба - где шоссе. Дуб тебе ответит, верно говорю. А мне с тобой общаться боле некогда. Пока.

По хрусту веток верзила понял - старик ушёл.

- Ха! Нашёл дурака!- крикнул он Маркелычу вслед.

Однако, подумав, бугай полез таки на вековой дуб. Забрался он не высоко, потому что высоты боялся. А вот вопросы насчёт шоссе он дубу задавал. Много раз. Дуб молчал.

Так и не увидел парень шоссе, он его услышал. А как услышал, то ломанулся словно трактор, и на радостях про корзину свою забыл с тем самым царём-красноголовиком, мутантом обыкновенным.

Херя

Купил я на птичьем рынке попугая. Разноцветный красавец сразу привлёк моё внимание, к тому же не говорящий. А мне и нужен не говорящий, я тишину люблю. Правда иногда, в длинный выходной, поговорить с кем- нибудь хочется. Вот и поговорю, если что, а он пусть молчит и слушает.

Принёс я попугая домой, посадил его в клетку, корма насыпал, водички налил и имя ему дал - Кеша, ведь я покупал его как птичку мужского пола.

На следующий день этот Кеша мужского пола попугайчихой оказался. Я это понял, когда увидел снесённое им серое яйцо в чёрную крапинку. Так Кеша стал Ксенией.

А вскоре из яйца попугайчонок вылупился. Попугайчонок получился не красивым: облезлый, бесцветный. Но это полбеды. Вылупившись, страшный попугайчонок поклевал корма, попил водички и...чётко произнёс три слова. Первое - мама, второе - мать, третье - твою.

Четвёртое его слово было не печатным, отчего я поднёс к его клюву кулак.

- Ещё одно не печатное слово,- сказал я,- и я брошу тебя уличным котам. Понял?

Птенец нехотя кивнул и ответил с вызовом:

- Не бери на понт, начальник!

И тут только до меня окончательно дошло, я схватился за голову:

- Так ты и впрямь говорящий?!

- Ну,- буркнул птенец и цыкнул слюной в угол клетки, где как раз съёжилась в комок его мать.

- А почему не говорит твоя мама?- спросил я.

- Она не поддаётся обучению человеческой речи,- ответил птенец.- А меня и учить не надо, у меня это врождённое. Мой папа, я так фенькаю, такой же, все его гены ко мне перешли. И привычки. Кстати, ёкарный бабай, закурить не будет?

- Я не курю,- огрызнулся я.

Время было позднее, я лёг спать, но перед этим на клетку напялил наволочку.

Три часа птенец не давал мне заснуть. То он орал:

- Незаконно режим ужесточаешь! Убери тряпку, начальник!

То пел блатные песни. То заставлял свою маму хоть из-под земли достать игральные карты. То вслух фенькал как ему из корма и воды сварганить брагу. То... В конце концов я не выдержал и замотал птенцу клюв скотчем.

Чудо-юдо-птенец рос не по дням а по часам, вскоре он стал вдвое больше своей матери. Дабы не произошло несчастного случая, то-есть, чтобы Ксению не придавил своим весом этот бугай, я купил вторую (огромную) клетку и пересадил в неё ХЕрю.

ХЕря - так он велел себя называть. Радовался болван в перьях: "Не фиговое у моих детишек отчество будет!" И при этом непременно цыкал слюной в сторону клетки с Ксенией: - " А моё как отчество, а, мамуха? Молчишь?!" Мамуха молчала, глядя на того мокрыми глазами.

Да, насчёт перьев. Одно он обещал засунуть мне под ребро, если я ежедневно не буду увеличивать ему пайку. Также я должен был снабжать его "Беломором", плюс - никакой наволочки. Пришлось пойти на уступки. Вообще, я мог бы легко выбросить Херю в форточку, но как только я собирался это сделать, Ксения так на меня смотрела, что  моё сердце сжималось.

Шло время, непечатные слова в моей однокомнатной квартире раздавались непрестанно, дым стоял коромыслом. Заплёванную Ксению я переселил на кухню. И всё же Бог есть на свете: в один прекрасный летний день Херя взломал клетку и вылетел в закрытую форточку. Я и Ксения вздохнули с облегчением.

Вот так, граждане. Будьте бдительны, приобретая разных животных и птичек, требуйте родословную даже на улиток.

И  ещё: после побега Хери мы с Ксенией вздохнули с облегчением, а вот на улицах города резко возросли криминальные случаи, особенно квартирные кражи. Кто-то ловко орудовал через форточку, не взирая на высоту этажа.

И ещё: то ли в результате нервного стресса, то ли ещё от чего, но Ксения заговорила. Первое, что она выговорила - это известная пословица: "Любовь зла - полюбишь и козла." И вздохнула как-то по-человечески грустно.

Вот так.

Разговор в курилке

- Семёныч, угощайся.