— Кто он?

— Радист. Все переговоры с Берлином поступали ко мне, и я решил встретить вас.

— Наши люди не знают о нашем приезде?

— Им неизвестно, когда именно вы должны быть. Последнюю радиограмму радист не передал по назначению.

Миллер задумалась, как поступить дальше. Спросила, есть ли телефон здесь. Когда она уезжала из Берлина, Штольц дал ей один номер в Копенгагене, по которому следовало звонить на случай непредвиденных обстоятельств.

Получив утвердительный ответ, направилась в комнату, где стоял телефон, и набрала нужный номер.

— Я слушаю, — пробасил мужской голос.

— Говорит Хильда Хейгель. Мне нужен Цезарь.

— Это я. Что угодно, фрау? Вы прибыли вместе с отцом?

— Да. Но почему вы нас не встретили?

— Нам не сообщили, что вы отплываете. Где вы находитесь сейчас? — встревоженно спросил Цезарь.

— Не знаю. Нас перехватили какие-то неизвестные.

— Назовите номер телефона, по которому вы звоните.

— Минутку.

Эльза вернулась в прихожую и выяснила номер. Назвала его Цезарю.

Тот с облегчением вздохнул:

— Ждите, мы скоро приедем.

— Мне кажется, с этими парнями можно договориться, Хильда, — подмигнул Макс Эльзе, когда она вернулась.

— Ну тогда развяжите их.

— Нет, развязывать их мы пока не станем. Да они и не просят об этом.

— О чем же они просят?

— Чтобы мы сохранили им жизнь. Эти парни нам еще пригодятся.

— Я не уверена.

Шофер, который, как выяснилось, был за старшего, поинтересовался вдруг:

— Какой род войск вы представляете?

— СС, подразделение СД, оберштурмбанфюрер.

— Это очень высокий чин в СС, — удивился тот.

— В Германии зря чины не дают. И потом, вы считаете, что обычная женщина смогла бы справиться с такими головорезами, как вы?

Мужчина на это предложил:

— Хотите работать на нас? Ведь ни для кого не секрет, что Германии — конец. Я имею в виду фашистскую Германию. Сейчас как раз время искать выход из сложившегося положения.

— Это дело политиков. У нас свои обязанности.

— Мне очень жаль. И все же еще раз спрашиваю, не согласитесь ли вы работать с американцами?

— Почему не с русскими?

— Русские повесят вас при первом удобном случае.

— И правильно сделают. За ошибки надо расплачиваться, но до этого дело не дойдет. Мы все погибнем, защищая Берлин, — твердо сказала Миллер.

— Завидую вашей стойкости. И сожалею искренне, что сегодня здесь были именно вы. Мы взяли вас с единственной целью — заставить работать на нас. Мы не знали, кто такой господин Хейгель, но поскольку его приезду ваши коллеги придавали огромное значение, мы поняли, что это важная птица.

Эльза внимательно слушала болтовню англичанина, однако не верила ни одному его слову. Она давно заметила, что тот, кого они считали мертвым, очнулся, но продолжал лежать в прежней позе, не подавая признаков жизни. Заметила она и то, что их главарь знает об этом. Она понимала, что цель этого разговора — притупить ее бдительность.

Эльза держала пистолет в руке и была готова к тому, что, если блондин бросится на нее, она тотчас выстрелит. Пытаться сейчас связать лежащего опасно. Макс, ни о чем не подозревая, прислушивался к разговору Эльзы с шофером. Он даже вскочил от неожиданности, когда раздался резкий окрик Эльзы:

— Лежать! Или я пристрелю тебя.

У блондина напряглись мышцы, он собирался накинуться на нее, но окрик вдавил его в пол. Эльза повернула голову к шоферу и, как ни в чем не бывало, проговорила:

— Продолжайте, не обращайте на него внимания. Если он еще хоть раз шевельнется, я отправлю его на тот свет.

Шофер тихо выругался и добавил:

— Благодари Бога, что ты сумела обвести нас вокруг пальца.

— Я почему-то была убеждена, что понравилась вам, — съязвила Эльза.

— Разве сумасшедшая может понравиться? — злобно посмотрел на нее англичанин.

— Вы считаете меня сумасшедшей?

— Разве нормальная женщина может проломить голову трем мужчинам?

— Женщина, специально обученная, может.

— Над нами смеяться будут. Мы опозорены. Будь я проклят, что решился на эту операцию.

— Не надо заниматься самобичеванием, это никогда не приносит удовлетворения, — издевалась Миллер.

Во дворе послышался шум. Открылась дверь, и в дом вбежали четыре человека с пистолетами в руках. Широкоплечий мужчина бросился к Максу.

— Господин Хейгель, вы живы? Слава Богу. Фрау оберштурмбанфюрер, я — Цезарь, — представился он. — Как вы справились с ними? — он указал на связанных англичан.

— С помощью господина Хейгеля, — улыбнулась Эльза.

— Какое счастье, что с вами все в порядке! Этих — во двор и ликвидировать! — приказал немец своим помощникам.

— Стойте! — крикнул Хейгель.

Немцы остановились и выжидающе смотрели на Макса.

— Эти парни нам нужны. Фрау оберштурмбанфюрер, что вы скажете?

— Если вы решили оставить их в живых, не помешает взять с них расписку о том, что они согласны сотрудничать с СД, причем по собственной воле и без принуждения.

— Сотрудничать или работать на вас? — уточнил шофер.

— Сотрудничать, — повторила Миллер.

Переглянувшись, англичане кивнули в знак согласия.

— Цезарь, займитесь ими, — приказала Эльза.

Проверив документы англичан, Цезарь уверенно произнес:

— Это липа.

— Вы надеетесь, что они сообщат вам свои настоящие фамилии?

— Если вы разрешите действовать на наше усмотрение, они все расскажут, — Цезарь повернулся к своим подчиненным и отдал команду: — Разведите их по комнатам. С каждым в отдельности говорить легче…

— Вы хотите провести допрос? — поняла ход мыслей Цезаря Эльза.

— Конечно. Небольшой допрос с пристрастием не помешает, — ухмыльнулся немец.

— Никаких допросов с пристрастием! — возразила Эльза Миллер.

Ее тут же поддержал и Макс:

— Я не желаю, чтобы их допрашивали таким способом. Не сегодня — завтра мы с англичанами и американцами найдем общий язык, и этот допрос нам потом припомнят.

— Господин Хейгель, мертвые не говорят, — процедил сквозь зубы Цезарь.

— Я хочу, чтобы они остались в живых, — настаивал на своем Макс. И, повернувшись к англичанам, спросил: — Вы ведь тоже хотите этого?

— Да, господин Хейгель. Мы согласны сотрудничать. Сотрудничество — это не предательство…

Пока Цезарь выяснял настоящие фамилии англичан, пока те писали расписки, Миллер и Макс вышли во двор.

— Операция закончена. Согласно приказу вы должны вернуться в Германию. Я хочу поговорить с вами о вашей дальнейшей судьбе.

Он помолчал, взял Эльзу за локоть и продолжил:

— Рейха уже нет, не лучше ли будет, если я позвоню оберфюреру Штольцу и скажу, что вы мне нужны. Он не рискнет отказать мне. Решайте, Эльза, лично мне очень хочется, чтобы вы остались здесь. В Берлине вы со своей преданностью призрачному фюреру погибнете.

Миллер не ожидала такого предложения от Макса и была искренне тронута его заботой. Но ответила она следующее:

— Я благодарна вам за добрые слова, однако я должна вернуться в Берлин. Там мои друзья и соратники, и если мне суждено погибнуть, я буду рядом с ними.

Макс смотрел на Миллер и удивлялся, откуда в этой женщине столько мужества, самоотверженности, преданности своему делу. Он не стал больше уговаривать ее и молча протянул конверт.

— Что это? — удивилась Миллер.

— Чековая книжка на предъявителя. Пятьдесят тысяч долларов в Швейцарском банке. На первое время вам хватит. Если останетесь живы, попытайтесь обязательно найти меня. Я обеспечу ваше будущее. Не подумайте только, что я преследую какие-то цели. Для любовника я очень стар. Просто у меня не осталось в живых никого из родственников, три месяца назад прямое попадание авиабомбы в мой дом сделало меня одиноким…

— Где вас искать, господин Макс? — тихо спросила Эльза.

— В Канаде. Вот моя визитная карточка.

— Спасибо. Я постараюсь найти вас, господин Макс.

И она крепко пожала ему руку.