18 сентября, приняв в Поти 1800 бойцов, 400 лошадей и 500 т груза, отправился в Туапсе пароход «Курск». У мыса Пицунда его перехватили самолеты противника. От разрывов бомб погибло 50 бойцов. Перебило трубопровод острого пара, вышли из строя главная машина и судовая рация. Пока зенитчики продолжали отбивать налет, аварийная группа, возглавляемая старшим механиком А. Следзюком, устранила повреждения в машинном отделении. «Курск», развив полный ход, доставил защитникам Туапсе необходимое подкрепление.

Через четыре дня, когда «Курск» выходил в обратный рейс, начался очередной массированный налет на Туапсе. 30 бомбардировщиков под прикрытием 16 истребителей атаковали суда и боевые корабли на внешнем рейде порта. На пароходе «Курск» погибли орудийные расчеты двух кормовых орудий.

В конце августа транспортный флот лишился парохода «Ян-Томп» (капитан А. Г. Алферьев). Судно, имевшее на борту 600 т муки, шло в охранении тральщика и двух сторожевых катеров из Поти в Туапсе. Одна из двух торпед, выстреленных немецкой подводной лодкой, попала в машинно-котельное отделение. Пароход продержался на плаву всего 7 минут. Погибло 5 человек, остальные члены команды в спасательных нагрудных поясах выбросились за борт. Их подобрал из воды и доставил в Сочи сторожевой катер.

Значительную часть грузов, доставлявшихся черноморскими транспортами к фронту, составляли бензин, мазут, нефть. Для их перевозки использовались не только исправные танкеры, но и поврежденные, которые можно было эксплуатировать с неполной грузоподъемностью. Следовали они обычно, прижимаясь к берегу, под охраной боевых кораблей. Чтобы уменьшить вероятность воспламенения горючего в случае попадания снарядов или торпед, на крупных танкерах по возможности загружали нефтепродуктами только танки обращенного к берегу борта. Емкости противоположного борта заполнялись балластом. Имелись отдельные теплоходы [131] с двумя продольными переборками, что позволяло в средних танках возить горючее, а в бортовых держать воду. Это в известной степени гарантировало при нападении врага от пожара. Вообще же танкеры обладали большой живучестью, часто оставались на плаву, даже получив очень серьезные повреждения. Поэтому они широко использовались для перевозок не только жидкого топлива. На палубах и в сухогрузных трюмах нефтеналивных судов размещались танки, автомобили, боеприпасы и другие военные грузы.

Как и другие крупные суда, танкеры на трехсотмильном пути к прифронтовому району часто подвергались нападению самолетов, подводных лодок и торпедных катеров врага. Особенно большая опасность угрожала им на подходах к Туапсе и при стоянке в порту. Шли ожесточенные бои за этот город. Авиация противника наносила по нему массированные удары.

Действуя в столь тяжелых боевых условиях, экипажи этих судов стойко преодолевали все трудности и успешно справлялись с заданиями.

Летом 1942 г. был снова введен в эксплуатацию танкер «Кремль», хотя на нем еще не закончилось устранение повреждений, полученных в боях. В затопленном состоянии находились сухогрузный трюм, носовое помповое отделение, танк № 1. Поврежденным оставался и форпик. Грузоподъемность судна уменьшилась до 7 тыс. т. Несмотря на это, «Кремль» сыграл немалую роль в обеспечении войск нефтепродуктами. Почти все его рейсы проходили под сильным воздействием противника. Лишь в одном из них, августовском, при возвращении из Туапсе в Батуми на теплоход трижды (в районе Лазаревской, у мыса Пицунда и на подходе к Поти) нападали бомбардировщики и торпедоносцы. Зенитчикам транспорта и кораблей охранения удалось отразить все их атаки.

Успешно действовали и танкеры «Передовик» (капитан Н. В. Фоменко), «Вайян Кутюрье» (капитан М. А. Ригерман) и другие нефтеналивные суда. За период июль - сентябрь 1942 г. лишь один «Вайян Кутюрье» перевез 27 тыс. т нефтепродуктов и 2,5 тыс. т военного снаряжения.

За время обороны Кавказа Черноморский транспортный флот доставил к линии фронта 200 тыс. бойцов и командиров, большое количество боевой техники и военных [132] грузов, а также 85 тыс. т горючего и других нефтепродуктов {90}.

Героические действия моряков и портовиков Черноморско-Азовского бассейна явились немалой помощью войскам Северо-Кавказского и Закавказского фронтов, защитникам Таманского полуострова, Новороссийска и Туапсе.

Прорыв из Азовского моря

После эвакуации в мае 1942 г. советских войск с Керченского полуострова значительная часть транспортного флота оказалась запертой в Азовском море. Керченский пролив простреливался с западного берега вражеской артиллерией. Фарватер, ведущий в Черное море, противник заминировал. А корабли Азовской военной флотилии в июле поставили 170 мин в северной части пролива.

Когда враг в конце июля занял Ростов-на-Дону, над судами, находившимися в Азовском море, нависла непосредственная угроза. В начале августа началась эвакуация портов Ейск, Приморско-Ахтарск, Темрюк. Тогда же поступил приказ перевести Азовский транспортный портовый и вспомогательный флот в Черное море. Боевое обеспечение его прорыва возлагалось на силы Темрюкской военно-морской базы и истребительной авиагруппы Азовской военной флотилии. Суда конвоировались сторожевыми катерами и катерами-тральщиками. В светлое время над ними барражировали истребители.

2 августа оставил порт Темрюк первый конвой, в который из крупных судов вошли пароходы «Червона Украина» и «Интернационал». В пути он потерял от вражеских артобстрелов и бомбардировок пять сейнеров и три шхуны.

После полудня 4 августа из Темрюка же вышли суда второго конвоя. Головвъш в кильватерной колонне был пароход «Сакко и Ванцетти» (капитан В. С. Миронов). К вечеру конвой достиг района мыса Ахиллеон, где до наступления полной темноты отстаивался под берегом. Когда сюда подошли 40 рыболовных сейнеров, на суда и боевые корабли поступило приказание к 20 ч быть готовыми к форсированию пролива под прикрытием заградительного артиллерийского огня с восточного берега. [133]

С наступлением ночи конвой, следуя вдоль косы Чушка, вошел в Керченский пролив. Вскоре пароход «Сакко и Ванцетти» из-за плохого угля отстал. Паровые шхуны «Адлер», «Носак» и еще несколько судов ушли вперед. Следовавшие за пароходом сейнеры обнаружили себя огневыми выхлопами из моторов. Осветив суда прожекторами, гитлеровцы открыли артиллерийский, минометный и пулеметный огонь, но причинить конвою большого вреда не смогли. А шел он медленно, лишь к полуночи достиг траверза затонувшего судна «Горняк». Стало ясно, что своевременно пройти промоину, самую опасную часть пролива, которую противник обстреливал тяжелыми снарядами, не удастся. И конвой, пользуясь темнотой, вошел в Таманский залив, чтобы укрыться у портпункта Сенная.

Под утро сюда подошел и отставший пароход. Вскоре на стоянку налетели вражеские бомбардировщики. «Сакко и Ванцетти» быстро снялся с якоря и стал маневрировать на рейде, уклоняясь от атак самолетов.

После налета судно подошло к пристани, чтобы принять на борт людей, зерно и другие грузы. Экипаж при погрузке удифферентовал судно так, чтобы оно прошло мелководье, не задев винтом за грунт. Перед форсированием узкости у побережья Таманского полуострова на пароход прибыл начальник политотдела Черноморско-Азовского бассейнового управления В. В. Попов. Оставаясь на транспорте до завершения прорыва, он встречался с коммунистами, беседовал с моряками, от которых особенно зависел успех.

Снимались из Сенной с расчетом пройти промоину в полночь. Когда подходили к ней, постоянно производили замер глубин. В промоине глубина оказалась на один фут меньше указанной в задании штаба Азовской военной флотилии. Пришлось, давая передний и задний ход, промывать себе канал в песчаном грунте.

Преодолев с таким большим трудом промоину, «Сакко и Ванцетти» направился к мысу Железный Рог, надеясь пройти его до рассвета. Из-за плохого топлива судно не выдерживало даже четырехузловую скорость. Чтобы увеличить ее, стали сжигать в топках машинное масло и имевшееся на борту дерево. В районе Железного Рога, когда уже было светло, пароход атаковали «мессершмитты». Выручили подоспевшие свои истребители. В завязавшемся воздушном бою они сбили один самолет и обратили в бегство остальные. [134]