Но жизнь брала свое, и постепенно боль утраты стихала, уходила. Оканчивался и тяжелый, страшный для Виктора 1959 год, а на смену ему наступал год 1960-й, который словно решил загладить вину года предыдущего, просто засыпал Виктора своими милостями: самым главным событием было рождение сына! Он родился 12 апреля, будто почувствовав, что ровно через год в этот день человек впервые полетит в космос. Марина с Виктором долгое время колебались, брать ли им академический отпуск или нет, но бабушка Марины, Анастасия Ивановна, взяла на себя основную часть забот. И, наконец, еще одно важное событие произошло в жизни нашего героя: он стал чемпионом Москвы по десятиборью и выполнил норму мастера спорта СССР… Но о том, как сложилась его дальнейшая судьба, которая стала намного благосклоннее к нему, надолго открыв ему ворота в большой спорт, об этом рассказывает уже другая история…

«Осторожно, мошенник!»

Повесть

1

«С незапамятных времен, когда человек произнес первое разумное слово, а возможно, и гораздо ранее — появился такой вид преступления, как мошенничество!

Первым мошенникам было гораздо вольготнее: не существовало милиции, отсутствовал сильный государственный аппарат, а позднее, когда все-таки появились стражи порядка, дело не очень продвинулось, ибо сами служители закона зачастую становились мошенниками…

В наше время мошенникам конечно же стало гораздо труднее. Но можно быть уверенным, что этот вид преступления сократился бы до минимума, если бы сами граждане не помогали себя обманывать! Да, как ни парадоксально это звучит, именно пострадавшие помогают преступнику совершить задуманное преступление… Мошенничество — это преступление, в котором обязательно участвуют двое: кто обманывает и тот, кто поддается на обман, то есть — пострадавший…»

Подполковник Захаров отложил ручку и прочитал написанное. Какой-то налет игривости во фразах, словно он пишет не статью в газету, а подводит читателя к будущей комедии. Иннокентий Аристархович медленно скомкал написанное и бросил в корзину для бумаг, уже наполненную такими же комочками-близнецами. И зачем он только согласился? Словно и без того дел у него мало! Но такая хоть кого угодно уговорит…

Подполковник вздохнул с улыбкой, вспомнив молоденькую, но довольно настырную журналистку. Коротенькая юбчонка, с трудом прикрывающая колени, при любом движении тела неумолимо ползла вверх, заставляя Захарова деликатно отводить глаза в сторону.

Возможно, чтобы скрыть смущение, он торопливо и даже как-то легкомысленно согласился набросать заметку о мошенничестве. Обещал написать к понедельнику. А сам себя уговаривал, что совершенно забыл об обещании (скажи кому — нибудь из его сотрудников, что он мог о чем-либо забыть, тебе не поверят, а то и просто высмеют. О его памяти и пунктуальности ходили легенды не только в отделении, которое он возглавлял, но и в управлении).

Но вчера, в пятницу, когда Иннокентий Аристархович уже уходил из кабинета, чтобы отправиться на дачу, раздался телефонный звонок. Взяв телефонную трубку, подполковник не сразу понял, кто с ним говорит. А звонила журналистка и деликатно — с различными словами по поводу беспокойства, но настойчиво, напомнила ему о заметке. И Захаров успокоил ее, заверив, что статья будет готова в срок, хотя имел желание в лучшем случае отсрочить их встречу…

Захаров встал из-за стола и сладко потянулся до хруста в плечах. Несмотря на свои пятьдесят шесть лет, он выглядел достаточно молодо. Коренастый, широкоплечий, он всегда был подтянут, внимательно следил за одеждой. Его супруга, Марина Александровна, с которой они прожили более тридцати лет душа в душу, никогда не позволяла, скажем, надевать рубашку дважды. Кто-то из знакомых выразил недоумение, но она спокойно заметила, что была бы рада, если бы все мужчины имели столько недостатков, сколько имеет ее Кеша. Она так и сказала — «мой Кеша».

У них было двое детей: мальчик и девочка. Сын Валерий, старший, учился в омской школе милиции (хотя отец никогда даже не намекал ему о преемственности поколений), а дочка Виктория — в десятом классе. Была она любимицей Иннокентия Аристарховича, и он ее всячески баловал, вызывая недовольство Марины Александровны, считавшей спартанское воспитание более подходящим для своих детей.

Взглянув на переполненную корзинку со скомканными бумажками, Иннокентий Аристархович быстро убедил себя, что для продолжения работы ее просто необходимо сейчас же освободить, черновики — сжечь. Он подхватил корзинку и направился в дальний угол сада, где была устроена небольшая железная печурка.

При ярком солнце языки пламени были почти незаметны, но подполковник с интересом следил за тем, как расплавленный воздух, казалось, перелистывал страницы, читая написанное…

Отчего люди так любят смотреть на пламя? Может, в глубине души, подспудно, сохранился страх, некое суеверие перед силой огня? А сила всегда вызывает не только страх, но и уважение…

Что это его потянуло сегодня на философию? Что мучит его? Иннокентий Аристархович давно заметил: как только у него появлялось сложное дело, которое к тому же вдруг стопорилось, так его сразу тянуло пофилософствовать на отвлеченные темы… Может, статья о мошенничестве? Да нет! Тоже трудное дело! Сейчас пойдет и быстро напишет…

Волновало Захарова другое: висевшее на его отделении дело, с момента возникновения которого прошло около года. Неожиданно оно откликнулось в другом районе города. Способ преступления был точно таким же: знакомство с владельцем автомашины, оформление доверенности на долгий срок (за приличную сумму, которую владелец машины так и не получал) и мгновенная продажа этой машины. Подполковник был уверен, что это дело рук одного и того же человека. И не только потому, что совпадал способ совершения преступления, но и по многим нюансам и деталям, повторяющимся раз за разом. Как правило, преступник выбирал жертву тщательно и, вероятно, долго следил за ней. Захаров мысленно перечислил профессии пострадавших: директор крупного универмага, заведующий столовой, начальник по снабжению крупного строительного стреста, начальник службы автосервиса и вот несколько дней назад — очередная жертва: заведующий отделом крупнейшего магазина столицы «Океан»…

Первые два попались на удочку преступника в столице, третий и четвертый — в Ленинграде, теперь снова в Москве, правда, в другом районе, но… Захаров тяжело вздохнул, дело повисло, и распутать его нужно было во что бы то ни стало! И не только потому, что преступник должен быть наказан (рано или поздно он все равно будет арестован), задеты были честь и самолюбие подполковника: не очень многие преступники могли похвастаться, что долго ходили на свободе, если дело попадало к Иннокентию Аристарховичу.

Хотя прошел длительный срок с момента совершения первого преступления, преступник даже в деталях не изменил себе: знакомство, уговоры, покупка и быстрая пропажа… Отработанная система!

Захаров снова вздохнул. Система?! Он вновь мысленно повторил: знакомство, уговоры, покупка и продажа… Где — то здесь нужно искать слабость системы. Чем больше звеньев, тем больше вероятность возникновения различных случайностей, а чем больше случайностей, тем больше возможности сбоя…

Знакомство?.. Явно пустой билет — даже с большой натяжкой нет никакого преступления… Уговоры и склонение владельца к продаже своей машины?.. Уже появляется элемент нарушения социалистической законности, но… Подполковник с усмешкой покачал головой. Попробуй докажи что-либо: «никаких денег не получал» — говорит один, «никаких денег не давал» — говорит другой, и ты со всем своим огромным аппаратом оказываешься, мягко говоря, в луже.

Покупки как таковой не происходит: просто оформление доверенности на долговременное пользование автомашиной… Остается только продажа: нужно найти покупателя, переоформить доверенность… Стоп! Найти покупателя?! Вот оно, слабое звено! Вряд ли преступник, если он не глупый (а по всем признакам так оно есть), будет пользоваться посредниками при продаже — лишнее звено!