- Не принимай поспешных решений, дорогая, - как можно мягче постаралась успокоить ее Лючия, - Ты все еще остаешься законной супругой герцога Баккальери. А на Джессику не обижайся. Она не так страшна, как может показаться при первой встрече. В детстве она была очень милым ребенком. Это жизнь ее сделала такой. - Лючия тяжело вздохнула и, немного помолчав, словно раздумывая над чем-то, продолжала. - Она ведь, как и ты, очень рано осталась без матери. И по сути, все проблемы семьи легли на ее плечи.

- Очень жаль что вы не слышали того, что она мне наговорила, - выдохнула Елена, - Вы бы не были так уверены в ее святости. И самое главное, все это может показаться правдой. Кто я и кто она? Ей поверят, а мне нет. Кто я такая, чтоб тягаться с древним венецианским родом?

- Дорогая, - Лючия снова взяла юркую руку девушки в свои, ласково сжимая ее, как Еленина бабушка делала когда-то давно, когда Елена была еще маленькой девочкой, - может это покажется тебе странным, но ты часть такого же старинного рода, как она, может даже намного влиятельнее. Твоя бабушка ни о чем подобном тебе не говорила? - она лукаво взглянула на Елену, пытаясь поймать хоть искорку затаившегося сомнения в ее глазах. - Никогда не рассказывала о вашем семейном древе, например?

Но глаза девушки говорили обратное. Замерев на мгновение от услышанного, Елена пыталась понять говорит ли эта странная незнакомка правду или просто решила таким образом успокоить ее в ее горе.

- На сколько я помню - нет, - неуверенно ответила Елена. Да и в России по ее словам, сейчас уже трудно определить кто откуда родом. Еще со времен революции все семьи настолько перемешались, что, думаю, мало кто помнит свои истоки.

- А жаль, - грустно произнесла Лючия. Она еще хотела что-то добавить, но почему-то раздумала и лишь мило улыбнулась девушке.

- Знаете, вы очень похожи на мою бабушку. - сама не зная почему, осторожно произнесла Елена.

- Я очень на это надеюсь, - это мысль вдруг озарила лицо Лючии. Случайно выпорхнувший из уст Елены комплемент нежным прикосновением дотронулся до ее души. - Ведь как оказывается - она моя кузина! И я очень хотела бы познакомиться с ней.

- Но как? Почему вы в этом так уверены? Ведь вы меня первый раз видите. И если бы не Лука... То есть Альберто, - она осеклась и, смутившись, слегка покраснела, словно извиняясь за те мысли, что мимолетом пронеслись у нее в голове. Обида на Альберто была еще жива в ее сердце. И девушке было жаль выставлять ее на обозрение его родственнице.

- Ничего, дорогая, продолжай, - кивнув головой, добродушно ответила Лючия, подталкивая тем самым Елену к разговору.

- Если бы не та фото-сессия, вы бы и сейчас ничего об этом не знали, - опустив голову, задумчиво закончила Елена.

- Ты ни в чем не виновата, дорогая, - словно прочтя ее мысли, улыбнулась Лючия. - Что бы ни вытворил мой безрассудный племянник, он сделал это из любви к тебе. И я благодарю богов, что он дал мне шанс узнать тебя.

- Это он рассказал вам обо мне? - робко спросила Елена. Слезы исчезли. От признания пожилой синьоры, что сидела сейчас напротив нее, теплая волна спокойствия начала постепенно заполнять ее душу. Она вдруг почувствовала себя очень уверенной. Ей не надо было больше ни перед кем оправдываться. Ее понимали, не пытаясь ставить под сомнение что-либо сделанное или высказанное мимолетом. Понимали просто потому, что она есть. Ведь она еще совсем недавно была гонимая всеми нелегалка без документов и права на существование, а теперь она жена герцога и наследница старинного рода.

- Да, рассказал. И о твоих воплощениях тоже, - подтвердила Лючия. - Знаешь, Альберто очень расстроен размолвкой с тобой.

- Вы сказали о моих «воплощениях»? Так это не просто так? И это не какое-то психическое заболевание, что способно навредить окружающим? - Елена не верила своим ушам. Она столько переживала из-за перемен в ней, произошедших в Германии и при недавней встрече с Джессикой, что начинала уже чувствовать себя какой-то ущербной и душевно-большой.

- Нет дорогая, это дар, - видя ее замешательство, поспешила заверить ее Лючия. - «Великий дар богов», как отзываются о нем посвященные, не причастные в нашему семейству. Или «проклятье нашего рода», как высказывались некоторые члены нашей семьи. Смотря как ты это воспримешь, дочка. - Лючия остановилась, решив дать девушке время освоиться со всем только что услышанным. Но видя в глазах Елены разгорающийся интерес и боязнь проронить слова, прервав тем самым собеседника, она продолжала, - Этот дар дан нам свыше. Все члены нашей семьи в большей или меньшей степени обладали им. Многие отреклись от него, выбирая земное спокойствие служению богам.

- Как мои предки, полагаю, - вдруг прервала ее Елена и задумалась. Она не разу не слышала от своих родителей ни о чем подобном. Она лишь порой была удивлена той настойчивости, с которой ее бабушка противилась их приезду в Италию. И всякий раз, как речь заходила о возвращении домой в Россию, она с жаром поддерживала эту мысль.

- На сколько мне известно, твои предки были вынуждены покинуть эту страну, - пожав плечами, вздохнула Лючия. - Но это долгая и несколько запутанная история. На нее нужно время. Да и место для такого случая я бы выбрала более подходящее, чем этот бар, - улыбнулась синьора.

- И что же мне теперь делать? - растерянно произнесла девушка, видя, что их разговор подходит к концу и неизвестно, что будет дальше.

- Я думаю, для начала принять вот это. - Лючия вдруг оживилась и открыв небольшую сумочку, что весь вечер покоилась у нее на коленях, она достала из нее забытый Еленой в венецианском отеле новенький итальянский паспорт и протянула его девушке. - Не знаю, сумеешь ли ты простить моего племянника, что не рассказал тебе всей правды. Хотя я очень надеюсь на твое прощение. Но факт остается фактом: ты - герцогиня Баккальери, жена герцога Альберто Баккальери и единственная наследница рода Контарини.

* * *

- С ума сойти! Герцогиня! - Юля никак не могла поверить в новость поведанную ей Еленой. - Кто бы мог подумать?! Вот эта самая Джессика взбесится, когда узнает, - задорно рассмеялась она. - Теперь-то утрешь ты нос этой злыдне. Хотела бы я видеть ее рожу, когда ей скажут: «Герцогиня Елена Баккальери, урожденная Новикова, прошу любить и жаловать!», - она важно повела плечами, подняла подбородок кверху и надменно прошлась по комнате. Дойдя до кресла у кровати в углу, она томно опустилась на него и залилась задорным смехом.

Солнечные лучи врывались сквозь открытое окно в глубь небольшой, скромно обставленной комнатенки, отражаясь на полу и стенах светлыми желтоватыми пятнами. Свежий ветерок слегка колыхал тонкую занавеску на окне.

- Да ну тебя, - смотря на подругу засмеялась Елена, - никому я носы утирать не собираюсь. - Чемодан был почти упаковал, осталось сложить в него кое-что из вещей и можно отправляться на вокзал.

- И что теперь? - с некоторой грустью в голосе протянула Юля, - Приедешь к нему. Он бросится к твоим ногам, прося прошения, заявляя что он последний подлец и негодяй. Ах, да, я забыла, графы, то есть герцоги, так не изъясняются, они заявляют: «Не извольте сердиться сударыня. Я был не прав!», - состроив трагическую мину, с натугой в голосу пробурчала она, - и ты его простишь, - разведя руками добавила Юля, подчеркивая счастливое окончание любовной истории своей подруги.

- Наверное, - задумчиво отозвалась Елена. Она еще не думала о том как встретит ее Альберто, да и встретит ли? Разлука с ним далась ей нелегко, оставив в душе неприятный отпечаток вины за последнюю сцену в баре. Каждую ночь он снился ей просящий прощение, с каждым мгновением невольно удаляясь от нее. Она бежала за ним сквозь пелену тумана, а небесные ангелы с мраморными лицами вторили вслед: «прости, прости...», заставляя бежать ее еще быстрее. Сердце Елены замирало в испуге от того, что она может не догнать его. Девушка понимала, что это всего лишь сон. Но просыпаясь под утро в холодном поту, она думала лишь об одном, поскорее увидеть Альберто, обнять его, прижать к себе и успокоить. - Иначе ангелы не простят мне, - усмехнувшись своей мысли добавила она.