- Случайности случаются, - улыбнулся Гильом. – И не всё непознанное изведано.

Катя слабо улыбнулась и раскрыла папку. В ней были собраны бумаги, большей частью на латыни. Симптомы, диагнозы, лекарства, цветные фотографии, от которых холод поднимался от самых пяток, схемы, геномы и спирали ДНК. На глаза Кате попадались отдельные слова: сиреномелия, акромегалия, синдром Вольфа-Хиршхорна, Эдвардса, Патау, Марфана, синдром кошачьего крика, Тёрнера, Карпентера, бластопатия, порфирия, черепно-мозговые грыжи, циклопизм, полигирия, магирия, гемофилия, гидроцефалия, микроцефалия, цейлосхиз – заячья губа, палатосхиз – волчья пасть, микрогнатия, лимфидема, эпикант, болезнь Пика, Хантера, синдром Моркио, Санфилиппо, Арнольда, синдром Шарко, Ван дер Хеве, Морриса (болезнь Жанны д’Арк), болезнь Мюнхеймера, прогерия, ликантропия, синдактилия, гипертрихоз, нейрофиброматоз (синдром Реклингхаузена), роговые наросты, хвосты, деформированные уши, лишние соски, сросшиеся пальцы, лишние конечности, синдром сиамских близнецов – все перечислялось подробно, с иллюстрациями и указанием на того, кто в роду этой семьи страдал этим нарушением. На некоторых страницах были скурпулёзно описаны члены семьи с их уродствами, попавшие в медицинскую литературу. Выкладки клинических исследований, процессы лечения с пошаговым описанием – всё было в этой папке.

Дойдя до середины, Катя захлопнула папку и закрыла глаза. Нервно сглотнув, она сжала кулачки.

- Отвлекись от ужасов тела ужасами духа, - Гильом достал из железной коробки несколько газетных вырезок. Самая старая статья была написана незадолго до Французской революции и содержала в себе пространные рассуждения некоего иезуита, отца Ансельма, о дьяволе, поселившемся в замке одной из провинций, о богатстве, которое разъедает душу, о таинственном мистическом обществе, чьи адепты хотят захватить власть в стране. Название общества не упоминалось. Но по намёкам и помешанности того времени Катя поняла, что речь шла о масонах. Попадались статьи, в которых поминались и Сен-Жермен, и Калиостро, называемые розенкрейцерами. В одной из статей, напоминавшей отксеренную книгу, говорилось ,что общество розенкрейцеров существовало со времён Древнего Египта, и давно уже его члены владеют тайной философского камня, смысл существования которого в просветлении бессмертной человеческой души, её приближении к богу. А бессмертие тела и превращение любых металлов в золото – это побочный эффект. Записка полусумасшедшего тамплиера, датированная девятнадцатым веком, в которой он называл себя перерождённым Жаком де Моле, и предупреждал, что слуги дьявола тоже владеют секретом философского камня. Он пророчил ужасы и беды стране, «с двумя головами»

- Тоже мне, Нострадамус, - пробурчала Катя. – Этак и я могу напророчить бог знает что. История же идёт по кругу.

Гильом улыбнулся. Катя продолжала слушать дальше. Одно письмо её заинтересовало. В Нем некто Пьер писал Бертрану де Го, что личность Джека Потрошителя не установлена. Но он, повинуясь приказу, стал близким другом «этого неудачливого юриста». Катя прервала:

- Про кого это?

- А ты посмотри сама – где это писалось? – Он протянул ей исписанный мелким почерком лист.

- Симбирск, Ульянов, что ли? – нахмурилась Катя.

- Он самый, - улыбнулся Гильом.

Катя взяла несколько вырезок из стопки и пробежала их глазами.

- А что тут про власть с помощью запаха и музыки? – спросила она.

Гильом задумчиво посмотрел на нее.

- Во все времена правящие люди хотели власти. Кто подкупом, кто силой удерживали её. А в нынешнее время идут разработки других видов оружия: бактериологического, ядерного, психотропного, климатического. Или ты думаешь, что «Парфюмер» на пустом месте появился?

- Зюскинд был из нашей семьи? – Катя в удивлении опустила руки.

- Вовсе нет. С чего ты взяла? Просто он был знаком с теми, кто состоял в обществе иллюминатов. А вот те – были из нашей семьи. Давно уже было замечено, что разная музыка и разные запахи влияют на людей по-разному. Члены ордена Иллюминатов искали такое сочетание музыки и запаха, чтобы не нужно было пускать в дело пушки или казни. Представь, достаточно включить по радио запись или распылить в квартале газ – и оппозиционная тебе толпа тебя же и изберёт президентом. Или вообще помажет на царство. А уменьшение заработка или ухудшение качества жизни будут воспринимать с восторгом.

Катя содрогнулась.

- И кто владеет этим секретом?

- Кто знает? – Гильом откинулся на спинку кресла. – Может, рекламщики?

Глава тринадцатая

Некоторое время Катя ещё перебирала вырезки и перелистывала потрёпанные дневники. Тьма за окном рассеивалась – наступало утро. Но тьма в душе Кати становилась плотнее. Безысходность овладевала ею. Она прекрасно могла понять внутреннее состояние человека, подверженного подобным телесным недугам. Особенно, когда этот человек не слабоумен, а наоборот, имеет острый ум и философскую мудрость. Катя могла понять ожесточение души тех, чья внешность настолько отличалась от общепринятой, а чьи внутренности требовали того, о чём нормальный человек и подумать не мог. Она понимала тщетную надежду на чудо таких людей – она сама была такой, имеющей синдром Мориса. Понимала их разочарование в милосердии бога и неистовые поиски излечения на другой стороне. В её некрепкой душе сегодня тоже прорывались злобные черты и тьма натуры. Но, не обладая всепоглощающим светом, присущем Агнии, она всё же не канула и в бездонную тьму, как Бертран. Не являясь совершенной и не претендуя на это, Катя всё же не хотела уподобиться фанатикам-изуверам из донжона. Да, величайшим горем её жизни была неспособность иметь детей. Какое-то время Катя от этого пришла в неистовство и кинулась в омут пороков. Но сегодняшний «ритуал» встряхнул её. Она не хотела быть, как они.

- Так, - Катя положила руку на прочтённые бумаги. – Я поняла, это архив семьи де Го и ле Муи. Не всё мне понятно, конечно. К примеру, при чём там розенкрейцеры, масоны, тамплиеры и иезуиты. Но вы мне обещали всё рассказать. В придачу, не все языки, приведённые тут, мне давались. Надеюсь, вы мне переведёте.

Гильом взял коробку, бумаги и подъехал к широкому низкому столику посреди комнаты. Подав знак Кате, чтобы она взяла стул, он разложил бумаги на столе, отдельной стопкой отложив латинские тексты.

- Итак, в общих чертах тебе всё ясно. Теперь я начну с начала.

Он вытащил заламинированный лист и положил его сверху.

- Всё началось с того, что закончилась Столетняя война, а мир в душах людей, выжженный долгим сроком убийств, грабежей и беззакония, ещё не наступил.

- Занятное начало, - прокомментировала Катя. Она проигнорировала предложенный стул и подкатила маленькое кресло из тёмного угла, противно пискнувшего по полу. Забравшись в него с ногами, она укрылась пледом.

- Ты будешь слушать или сразу отправишься спать? – нахмурился Гильом.

- Молчу-молчу, - Катя ещё повозилась и, наконец, затихла.