Например, культовые сооружения, выполненные в стиле барокко или классицизма, только функционально остаются культовыми; художественно-эстетическое же значение становится в них определяющим.

Это новое состояние искусства было глубоко осмыслено исследователями искусства Нового времени.

Так, уже у Генриха Вельфлина искусство предстает как стилевая целостность [см. 55.38], в которой растворяется индивидуальность художника; общая форма художественного видения становится универсальным признаком искусства, и «эволюция видения является началом и обусловливающим и обусловленным в ходе истории» [55.35].

Вместе с тем Г. Вельфлин пытается обнаружить более глубокие корни стилевого своеобразия искусства. В других работах, в особенности в книге «Искусство итальянского Ренессанса и немецкое чувство формы» (у нас она издана под названием «Искусство Италии и Германии эпохи Ренессанса»), он пишет о том, что «искусство... неотделимо от условий, которые ему диктует общество, но... корни... лежат глубже, чем это может быть вскрыто социологическим или религиозно-историческим рассмотрением» [55.379].

Но Г. Вельфлин ограничился лишь тем, что настаивал на том, что «пока мы не уясним себе самого главного: основных понятий формы и представлений известной народности» [55.378], мы не можем понять сущности искусства.

Что же определяет движение стилей в искусстве? «...Общие движения в народной жизни оказывают на перемену стилей сильное, почти решающее влияние, — утверждает Кон-Винер. — Не духовные движения, возникновение или упадок религий, например, потому что они сами являются продуктом развития, но материальные движения в жизни народа и ее экономики. Тектонический стиль создается всегда самым сильным народом своего времени.

...И может статься, — восклицает он в заключение, — ...для нас будет вызвана красота новой жизни, возникшая всецело из условий современности, такая же необходимая и сильная, какой была красота греков и красота романского средневековья» [126.216-217].

Однако и Г. Вельфлин, и Кон-Винер как глубокие исследователи искусства подчеркивают определенную независимость развития искусства, развития стилей от религиозного сознания, говорят о недостаточности религиозно-исторического рассмотрения проблемы.

Это, безусловно, продиктовано тем, что в Новое время сам объективный процесс стилевого развития искусства все более и более освобождался от религиозных канонов и догм.

Безусловно, стиль есть содержательно-формальная устойчивая система, в которой эстетическое, художественное начало является определяющим; она синтезирует все те духовные и социально-экономические моменты, которые присущи конкретно-историческому уровню развития общества.

Конечно, и к церковному искусству применимо понятие стиля, но в более узком смысле, так как в нем стилевая организация, например церковного здания, осуществлялась главным образом на функциональном уровне. В романском и готическом стилях, в стилях русской средневековой архитектуры различных земель доминировал функционально-культовый момент, который целостно организовывал другие искусства именно в структуре данного религиозного культа. Синтетичность организации художественной, эстетической среды в церковном культе строилась главным образом на уровне идеологическом и ценностном: Более того, церкви готовы были пойти на стилевую эклектику, лишь бы сохранить идеологическое влияние. Примером тому служит католическая пагода Фат-зием во Вьетнаме или средневековый христианско-античный храм в Мистре (Греция) (парадоксальные сочетания!). Стилевое же единство в искусстве Нового времени, например, в классицизме, барокко, ампире, рококо, есть единство, охватывающее главным образом художественные содержательно-формальные уровни; они пронизывали все виды искусства: и живопись, и декоративное искусство, и музыку, и скульптуру, хотя, конечно, наиболее ярко проявились в архитектуре.

Проблемы, рассмотренные в данной работе, отнюдь не исчерпывают всей сложности и многообразия взаимодействия таких духовных явлений, каковыми являются искусство и мировые религии. Но то, что сделано, позволяет, на наш взгляд, подойти к проблеме с методологических позиций, рассмотреть различные уровни взаимодействия искусства и религии, представить себе тот «механизм» этого взаимодействия, который складывался на протяжении долгой истории духовной культуры. Это позволяет представить себе ту духовную атмосферу, в которой происходил этот сложный процесс, своеобразие тех жизненных сил, которые участвовали в формировании целостной художественной культуры человечества.

Но это не только историческая, историко-философская или историко-эстетическая проблема; это скорее проблема современная, проблема глубокого исследования законов и принципов бытия художественно-духовной системы искусства в структуре мировых религий. Диалектическая противоречивость этих отношений позволяет, на наш взгляд, более основательно раскрыть всеобщие принципы одной из сторон сложной структуры духовной жизни общества и понять в какой-то мере эти всеобщие принципы, понять те тенденции, которые определяют своеобразие этой жизни в современном мире.

Мировые религии всегда стремились абсолютизировать духовную основу эстетической потребности человека, всегда стремились историческим формам общественных отношений человеческого сознания, и художественного в том числе, придать мистический характер. Но они не могли отказаться от .образно-художественного выражения своих идей, от использования естественной духовной эстетической потребности человека в своих социально-эстетических целях.

1. Абрамова Н.Т. Целостность и управление. М., 1974.

2. Абу Хамид Ал-Газали. Воскрешение наук о вере. М., 1980.

3. Авдиев А.Д. Происхождение театра. М., 1959.

4. Авери П. Иран. 2500 лет истории культуры. Курьер ЮНЕСКО, 1971, октябрь.

5. Аверинцев С.С. Золото в системе символов ранневизантийской культуры // Византия, южные славяне и Древняя Русь, Западная Европа. Искусство и культура. М., 1973.

6. Айналов Д., Редин Е. Киево-Софийский собор. СПб., 1889.

7. Аллеманов Д. Курс истории русского церковного пения. М., 1914.

8. Алпатов М.В. Андрей Рублев и русская культура // Андрей Рублев и его эпоха. М., 1971.

9. Аль-Фараби. Философские трактаты. Алма-Ата, 1970.

10. Анисимов А.Ф. Исторические особенности первобытного мышления. Л., 1971,

11. Анисимов А.Ф, Природа и общество в отражении сказки и мифа. Ежегодник Музея истории религии и атеизма. М.; Л., 1957. Вып. 1.

12. Антология мировой философии. М., 1970. Т. 1. Ч. 1.

13. Антология мировой философии. М., 1970. Т. 1. Ч. 2.

14. Антология мировой философии. М., 1970. Т. 3.

15. Апдайк Д Кентавр. М., 1966.

16. Аристотель. Поэтика. М., 1957.

17. Асвагоша. Жизнь Будды. М., 1913.

18. Базарбаев Ж. Типология современных верующих мусульман // Философские науки. 1973. № 3.

19. Бартолъд В.В. Мусульманская культура. Пг., 1918.

20. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1972.

21. Бахтин М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965.

22. Белый А. Арабески. М., 1921.

23. Белый А. Серебряный голубь. М., 1989.

24. Белый А. Символизм. СПб., 1916.

25. Белый А. Стихотворения и поэмы. 2-е изд. М.; Л., 1966.

26. Бенеш О. Искусство северного Возрождения. М., 1973.

27. Бенуа А. История живописи всех времен и народов. СПб., 1912. Ч. 1. Вып. 13.

28. Бенц Э. Дух и жизнь восточной церкви. Гамбург, 1957.

29. Бердслей О. Рисунки, повести, стихи, афоризмы, письма. М., 1912. .