Наблюдение за Головко могло стоить самому Буранову враждебности в среде ближнего окружения президента. Для такого шага нужны настолько веские основания, чтобы их одобрил сам президент. Глава президентской администрации мог бы истолковать сведения и намерения директора в свою пользу. Администрация имела самые тесные связи в бизнес элите, а некоторые ее члены и вовсе относились к ее числу. Но сильные мира сего чурались спецслужбы, а потому, ахиллесовой пятой Буранова служила непричастность к движению крупного капитала, притом, что его ведомство лучше остальных было осведомлено об этом. В ФСБ служили первоклассные ищейки, но финансовые гении туда не стремились. Кремлевскими же, или около кремлевскими интригами, как и всюду, не в последнюю очередь двигали деньги.

Рита Вагнер появилась в кабинете у своего начальника, руководителя пресс службы, по его вызову, прозвучавшим трескучим, недружелюбным голосом из телекома. Молча, с каменным лицом, обещавшим роковые последствия, он протянул ей кипу отпечатанных листов, с текстом о совсем недавнем разговоре по Интернету с Византом, пространном и откровенном, указывавшем не только на их близость, что не возбранялось, но и некие конспирологические тайны. Объяснения Риты выглядели обычным страхом человека, кого коснулся грешок, но без намека на преступную виновность.

Стареющий начальник, с обрюзгшим лицом, принял ее слова за чистую монету, или уподобился этому. Рита же со своей стороны покорилась сейчас этому пристрастному человеку, некогда переступившего через свою прилипчивость вразумительным предупреждением, что она станет флиртовать с более высоким чином, который способен даже убрать его с этой должности. Теперь, этот приниженный волокита вел себя мстительно хладнокровно, с позиции того, что исполняет волю того начальства, которое ее сюда и протежировало.

- Вы роняете репутацию нашего ведомства. Ваша связь с Византом не была санкционирована. Вам предложат другую должность. Она не будет ниже той, с которой вы пришли в мой отдел.

Начальник наблюдал за ней исподволь, бегающими глазками, а Рита небрежно отложила листки с текстом ее переговоров с Византом и отклонилась на спинку кресла, подавляя его непринужденным и снисходительным взглядом.

- Нет уж, благодарю. Куда уж ниже. Я достаточно уважаю себя, чтобы мною двигали как пешкой, или чтобы сгорать от стыда за свои личные пристрастия. Мой отказ, я так понимаю, означает увольнение. Тогда, мое заявление будет через полчаса на вашем столе, - выразилась Рита, ощущая силу своего шарма, и видимо, освобождаясь от доли своего застаревшего страха.

После удовлетворенного рапорта об отставке к Рите заявился сотрудник секретариата и предложил контракт на внештатного агента, пригрозив карьерными проблемами в других областях, куда бы доходили длинные руки ФСБ. Рита не задумываясь подписала эту конфиденциальную бумагу.

Когда некоторые газеты успели прописать ее отставку, к ней домой позвонил секретарь Лаврецкого и предложил должность в его холдинге. Рита не дала согласия, но и не отказала и, надеясь на особые знаки внимания, упомянула о других предложениях. Тогда с ней связался один из богатейших людей страны, и попросил о личной встрече.

Водитель Лаврецкого привез ее в его загородную резиденцию на «Мерседесе» последней модели. Едва хозяин, одетый в строгий костюм, без галстука, провел ее в просторный зал, предложил ей выбрать место. Рита выбрала группу кресел в центре, за столешницей.

- Вакансия руководителя пресс службы вас устроит? - начал своим убаюкивающим и проникновенным голосом Лаврецкий.

Затем он назвал невообразимо высокий для Риты оклад.

- Мне эта работа хорошо знакома. Поэтому она мне наскучила. Мой характер имеет одну особенность - охоту к перемене мест. Но я предпочитаю все же карьеру общественного лица.

Она одарила его лукавым взглядом, сколь и обаятельным, который не стирается из памяти любого мужчины.

- Тогда, назовите ваши амбиции.

Рита на мгновение призадумалась.

- Насколько мне известно, вы владеете кино компаниями?

- Верно. Причем уже с известными брендами. Скоро, заграницей, я намереваюсь открыть и телекомпанию, которая будет вещать на нашу страну, чтобы хоть как-то восполнить недостаток свободы слова, - произнес Лаврецкий, приятно удивленный ее любопытством. - Как вы там хотели бы приложить свои способности?

- Точно, не знаю пока. Может быть, продюсером. У меня, кстати, актерское образование.

- Но ведь это свободная профессия? - удивленно воскликнул Лаврецкий. - Хотя, почему бы и нет. В конце концов, можно совмещать это и с административной должностью.

- Анна Панина мечтает стать режиссером. При этом пробовать себя намерена, прежде всего, за рубежом, - неожиданно проговорила Рита.

- Да, я в курсе дела. Этот семейный скандал не очень заметно, но обошел весь мир. Однако не вижу связи между нашим разговором и этим событием? - лицо собеседника стало серьезным.

- Связь всегда есть. Ее только нужно найти. Ретивая девушка, в золотой клетке, захотела свободы, а может и она по настоящему честолюбива, что еще лучше обычной прихоти. И этот лакомый кусочек плывет вам в руки.

- Это я понимаю… - с загадочной иронией отметил Лаврецкий. - Но что с того, что я буду ссужать деньги на ее дилетантские проекты? В возлюбленные, я ей не гожусь в любом случае?

- Деньги то, как раз, многие готовы дать, даже в очередь выстроятся. Они то может и не добьются расположения. Никто не любит быть обязанным. В своих иллюзиях она будет находиться до тех пор, пока они не будут материализованы. Чем бы дитя ни тешилось…

- И что из этого следует?

- Пока я только рассуждаю, пытаясь найти в вас участие.

- Я тоже над этим думал. Вы ведь открыли эту тему в первую встречу. Но я не вижу перспективы. Президентская семья почти неприступна, а уж тем более, для меня.

- Анна, не совсем президентская семья.

- Да, но власть принимает любой намек на интригу в штыки. Начни я искать расположения у неопытной племянницы - и я рискую попасть в опалу.

- Но вы пытаетесь влиять на политику. Не зря же создаете телевидение заграницей, оппозиционное режиму.

- Верно… И все же сути вашего замысла пока не улавливаю.

- А у меня и нет плана, расписанного до мелочей. Есть идея, по-моему, разумная, остальное подскажет реальность.

- Словом, ввяжемся в сражение, а потом посмотрим, - утвердительно воскликнул Лаврецкий, продолжая недоумевать. - Тогда, в чем же идея?

- В том, чтобы вы командировали меня в Париж, где вы намерены открыть телеканал.

Ее слова, кажется, возымели действие, хотя Лаврецкий знал о ее склонности к интригам, иначе не стал бы искать с ней связи из одной только красоты.

- Я попытаюсь подрулить к племяннице, чтобы реализовать ее мечты, - твердо заявила Рита.

- Ну что же, попытка, не пытка, - деловым тоном заключил Лаврецкий.

ГЛАВА 13. КОЛЬЦО СУЖАЕТСЯ.

Заместитель руководителя президентской администрации, Владимир Головко, пригласил Спирина на секретную встречу, соблюдая все правила конспирации. Он проследовал за его личной машиной, которую вел сам Головко в дальнее Подмосковье и оказался в обычном деревенском доме. Этот бонза не ударял лицом в грязь перед подопечным в их негласном деле, которое вряд ли можно было назвать тайным предприятием, хотя невидимые нити их сговора были достаточно крепки, но сейчас избрал жилище более чем скромное, совсем не подходящее для чиновников такого уровня. Перестраховка насторожила Спирина.

- Ты знаешь, что следствие по несостоявшемуся взрыву в торговом центре снова возобновлено?

Головко, отяжелевший мужчина летам к шестидесяти, с поредевшим бобриком уставил на Спирина колючий взгляд из-под выпуклых надбровных дуг.