Сегодня ему предстояло задавать вопросы учителям. Но стоило Уиллу об этом подумать, как его бросало в холодный пот. Речь шла о людях, получивших образование не в дрянных заочных колледжах, которые выдали Уиллу свои сомнительные дипломы. Скорее всего, они тут же его раскусят. Впервые с начала всей этой истории он порадовался тому, что с ним будет Фейт Митчелл. По крайней мере, она сумеет отвлечь на себя часть их внимания. Кроме того, не следовало забывать о том, что одна из учениц Академии Вестфилд была убита, а вторую похитили. Возможно, учителя будут так поглощены этой трагедией, что у них не останется времени и сил на изучение Уилла. Как бы то ни было, им предстояло ответить на множество вопросов.

Поскольку Академия предлагала обучение только в старших классах, в ней учились подростки в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Бóльшую часть вчерашнего дня Лео Доннелли посвятил беседам с учениками. Результат этих усилий был вполне предсказуем: подростки, только что узнавшие, что одна из их соучениц была зверски убита, а вторая пропала, были практически единодушны — и Кайла и Эмма оказались хорошими девочками, которых все окружающие любили и уважали.

Если бы полиция занялась этими расспросами неделей раньше, результаты могли быть совершенно иными. Уилл хотел поговорить с учителями и узнать, как они воспринимали подруг. У него до сих пор не было отчетливого представления об Эмме Кампано. Никто не способен за одну ночь из примерной ученицы превратиться в прогульщицу. Обычно все начиналось с маленьких проступков, которые постепенно вели к крупным прегрешениям. Люди не любят плохо говорить о мертвых, но Уилл на собственном опыте знал, что учителя не склонны осторожничать, когда им есть что сказать.

Уилл окинул взглядом внушительные здания. Эта частная школа была одним из самых известных учебных заведений Атланты, к тому же обладающим и общенациональной репутацией. Даже с виду она производила сильное впечатление. Перед Гражданской войной только самые богатые жители Атланты могли позволить себе учить своих отпрысков. Большинство из них отправляли детей в Европу для получения полноценного образования. После войны их деньги иссякли, но стремление к образованию осталось. Вчерашние дебютантки, обеднев, вдруг поняли, что на самом деле располагают навыками, на которые имеется весьма высокий спрос, и вдоль Понсе-де-Леон-авеню начали открываться частные школы. Некоторым ученикам приходилось расплачиваться фамильным серебром или драгоценностями, но очень скоро классы наполнились до отказа. Даже после того, как в 1872 году возникла система государственных школ Атланты, зажиточные горожане предпочитали держать своих детей подальше от всякого сброда.

В числе этих частных школ была и Академия Вестфилд. В настоящее время она размещалась в нескольких старых зданиях, построенных в начале XX века. Изначальное здание школы было обшитым досками сооружением, скорее напоминавшим амбар. Большинство более поздних строений были массивными и высокими, сложенными из красного кирпича. В центре ансамбля возвышался обложенный мрамором готический собор, который выглядел здесь так же неуместно, как и выпущенный в 1979 году «Порше-911» Уилла среди принадлежавших учителям «тойот» и «хонд» последних моделей на парковке перед школой.

Уилл привык к тому, что его машина бросается в глаза. Девять лет назад он заметил выгоревший корпус «порше» на одной из заброшенных парковок. В те времена большинство домов на его улице служили притонами наркоманов, и Уилл спал с пистолетом под подушкой на случай, если кто-нибудь ошибется дверью. Никто не стал возражать против того, что он поставил машину на колеса и закатил ее в свой гараж. Он даже нашел бродягу, который за десять баксов помог затолкать ее на холм к его дому.

К тому времени, когда притоны снесли и на улице начали селиться приличные семьи, Уилл окончательно восстановил машину. По выходным и праздникам он обшаривал кладбища старых автомобилей и кузовные цеха в поисках нужных запчастей. Он узнал все о клапанах и цилиндрах, выпускных трубах и тормозных колодках. Он научился варить, паять и красить. Без помощи специалистов Уиллу удалось вернуть машине ее былой лоск. Он знал, что имеет все основания гордиться подобным достижением, но не мог избавиться от мысли о том, что, если бы был способен разобраться в устройстве сцепления или понять чертеж двигателя, вместо шести лет на ремонт автомобиля у него ушло бы шесть месяцев.

Точно так же и с делом Кампано. Что, если совсем рядом есть что-то очень важное, что Уилл не способен увидеть только из-за нежелания признаться в собственной слабости?

Он развернул газету, положив ее на руль, чтобы еще раз попытаться прочесть статью о похищении Эммы Кампано. Пониже фотографии Эммы находились фото Адама Хамфри и Кайлы Александр, все это под заголовком «ТРАГЕДИЯ В ЭНСЛИ-ПАРКЕ». Отдельная статья была посвящена семьям и соседям. Здесь же фигурировали интервью с людьми, утверждавшими, что они являются близкими друзьями жертв. Настоящих новостей почти не было, и скудная фактическая информация была искусно скрыта среди гипербол. Уилл начал читать газету еще дома, но его голова, которая и так уже болела от недосыпания, едва не взорвалась от отчаянных усилий, которые приходилось прилагать, чтобы расшифровать крошечный шрифт.

Но у него не было выхода. Он должен был знать, что говорят об этом деле и какие подробности стали достоянием широкой публики. Обычно полиция не разглашала ту часть информации, которая могла быть известна только убийце. Но на месте преступления находилось слишком много копов Атланты, и утечка была неизбежна. К примеру, кто-то рассказал о том, что Эмма пряталась в кладовой, и о том, что в машине обнаружили веревку и изоленту. Стало известно и о раздавленном телефоне под спиной Кайлы Александр. Разумеется, самой главной новостью стало то, что департамент полиции Атланты с самого начала наделал кучу ошибок. Пресса, будучи организацией, славящейся умением искажать факты, была просто беспощадна, когда речь заходила о полиции.

Уилл подолгу задерживал палец под каждым словом, пытаясь изолировать его от всех остальных и постичь его смысл. Он понимал, что тот, кто похитил Эмму Кампано, скорее всего, сейчас читает ту же самую статью. Возможно, он заводился, видя рассказ о своих преступлениях на первой странице «Атланта джорнал». Возможно, он, как и Уилл, потел над каждым словом, пытаясь понять, не оставил ли на месте преступления какие-либо серьезные улики.

Или же он был настолько самонадеян, что точно знал: связать его с этими преступлениями невозможно. Быть может, он уже разъезжал по городу, подыскивая новую жертву, а тело Эммы Кампано гнило в наспех вырытой могиле.

Раздался стук в окно. У его автомобиля стояла Фейт Митчелл. В одной руке она держала его пиджак, в другой — стаканчик кофе. Уилл наклонился и открыл ей дверцу.

— Вы могли себе такое представить? — Она разгневанно кивнула на газету.

— Какое? — спросил он, складывая газету. — Я только что начал читать.

Она закрыла дверцу, чтобы не впускать жару в салон, где напряженно гудел кондиционер.

— Они цитируют какого-то высокопоставленного офицера полиции Атланты, который якобы заявил, что мы испоганили расследование и были вынуждены обратиться к Бюро расследований Джорджии. — Тут она, видимо, осознала, с кем разговаривает, и добавила: — Я знаю, что мы напортачили, но прессе о таком не говорят. Это подрывает доверие налогоплательщиков к полиции.

— Верно, — согласился он, удивляясь уверенности Фейт в том, что источником данного заявления является кто-то из ее департамента.

На самом деле он уже дошел до этого места в статье и сделал вывод, что источник находится в Бюро расследований и носит имя Аманда Вагнер.

— Было бы лучше, если бы они не упоминали, насколько богаты родители Эммы, но об этом, наверное, можно догадаться и по фамилии. Эта реклама автомобилей по телевизору уже всех замучила.

Она смотрела на Уилла так, будто ожидала, что он что-нибудь скажет.